Страница 37 из 96
В Советском Союзе есть одна закрытая наука, которая совсем неизвестна на Западе, а в самом СССР доступна для изучения только партаппарату. Неуклюжая по названию, она наука всех наук по управлению государством и партией — это «партийное строительство». Ее основоположником был Ленин. (…) Секрет долголетия коммунистической диктатуры в ее партийно-полицейской, тоталитарно-террористической организации режима. Вот эта организация создана и функционирует на точных, научно разработанных, в своих принципах незыблемых, в формах и методах гибких нормах «партийного строительства».
Само название может ввести в заблуждение — значит, эта наука занимается делами партии, ее организацией, структурой, ее работой. Да, этим она занималась до прихода к власти, но с тех пор, как партия стала единственной правящей партией в государстве, «партийное строительство» стало универсальной наукой по управлению партией, государством и всеми ее отраслями — внешней политикой, армией, политической полицией, судебно-прокурорскими органами, экономикой, культурой, народом в целом» [2.131. С. 110, 114–116].
В Академии общественных наук при ЦК КПСС была кафедра партийного строительства. Вот список ее последних работ: Демократизация внутри партийной жизни и руководящая деятельность партии. Сборник научных трудов / Академия общественных наук при ЦК КПСС, кафедра партийного строительства. Редкол.: Веселов Н. А., Ермаков В. Я. М.: АОН, 1990; Кадровая политика КПСС в условиях перестройки: Сб. ст. / Академия общественных наук при ЦК КПСС, кафедра партийного строительства. Редкол.: Фелифоров Н. А. (ответ, ред.) и др. М.: АОН, 1988; Кадровая политика КПСС в условиях перестройки и ускорения социально-экономического развития социалистического общества: Сб. науч. тр. в 2 ч./ Академия общественных наук при ЦК КПСС, кафедра партийного строительства. Редкол.: Утенков А. Я. (рук.) и др. М.: АОН, 1989.
Страна полыхает огнем, партию приканчивают в глухом переулке, а доктора наук и профессора даже не могут сообразить, что и как происходит… «Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо…» Так, что ли, получается? Чего тогда вообще стоила вся эта липовая «наука»? Впрочем, она не была в одиночестве.
Научный коммунизм
Если настоящая наука должна была пробиваться сквозь тернии, то всякого рода халтура встречает полный «одобрямс». «Научный коммунизм» не имел препятствий ни при «разработках», ни при внедрении в высшую школу.
Зародился он в начале 60-х, когда на XXII съезде КПСС был провозглашен ничем объективным не подкрепленный курс на построение коммунизма. Журнал «Научные доклады высшей школы. Исторические науки» преобразовали в журнал «Научный коммунизм» — надо же где-то постоянно публиковать свою галиматью!
В июне 1963 г. был издан приказ по Министерству высшего и среднего специального образования СССР «О введении преподавания в вузах СССР курса основ научного коммунизма». С 1974 г. вводится государственный экзамен, обязательный для выпускников всех вузов всех специальностей. Только в декабре 1987 г. произошла его замена на экзамен по марксизму-ленинизму, а с осени 1989 г. кафедры научного коммунизма преобразованы в кафедры политологии, так что если вы увидите такую кафедру и бодрого старичка на ней, так и знайте: начинал он совсем не с этого… Журнал «Научный коммунизм» с мая 1990 г. переименован в «Социально-политические науки».
Так что же собой представляла советская общественная наука? То, что знать было надо, — этого они не знали… При этом забивали себе головы разной придуманной ерундой… Боролись не с тем, с чем надо было…
Но к чему-то же стремились советские практики, что-то же они умели? Как описывает в своей книге бывший ответработник аппарата ЦК КПСС М. Ф. Ненашев, ставший в годы перестройки министром, навыки спичрайтеров Старой площади сводились к умению составить доклад для шефа так, чтобы его интонации совпадали с тем, что написано на бумаге, — вот в чем был их «высший пилотаж» [22. С. 122]. Какие могут быть к ним претензии? С этим-то они справлялись…
Но этот пример будет неполным, если не сказать, что секретарь ЦК по вопросам идеологии П. Н. Демичев, например, и выступить-то перед людьми не умел [2.133. С. 335–337]. Ясное дело, что сталинской Школы пропагандистов при ЦК ВКП(б) он не оканчивал по причине ее закрытия Н. Хрущевым, но так чтоб уж двух слов не связать…
Зато есть четкая оценка псевдоученых-халтурщиков: «В Советском Союзе проблемами «научного коммунизма» занимаются самые невежественные и бессовестные философы…» [2.132. С. 15]. Коротко и точно.
ЧТО МЫ ИМЕЕМ НА СЕГОДНЯ?
Мы рассказали только о вещах, ставших нам известными. За рамками нашего исследования остались такие близкие по смыслу противоборства в интеллектуальной сфере, как борьба с фальсификациями в области истории и относительно самостоятельная область — борьба с подрывными действиями в области экономики. Что касается последнего, то здесь и навязывание тупиковых проектов, когда в ту или иную идею вбухивают огромные суммы, а потом оказывается, что напрасно, и ответственности за это никто не несет: деньги-то не свои, а государственные. Об одном из таких моментов рассказывает генерал КГБ Н. С. Леонов. Директор Института США АН СССР А. Г. Арбатов серьезно занялся вдруг экономикой и предложил проект «Северное сияние»: нужно-де построить магистральный газопровод по тундре в Штаты — будем получать валюту. Контрдоводы, которые спасли и тундру, и деньги, были таковы: перепады температур зима/лето приведут к порче труб раньше, чем проект окупится [18. С. 162–163]. Называется такое явление весьма немудреным термином: «подбрасывание кукушкиного яйца» (по выражению югославского публициста Б. Китановича), а примером такого эффекта может служить известная «шутка»: дайте дураку веревку достаточной длины — он на ней и повесится. Однако в этот раз «подбрасывание» не состоялось. Проекту, явно сработанному в США, не дали ходу. Многие начинания подобного рода дали потом материал для обобщения: «По замыслу ЦРУ, целенаправленная деятельность агентуры влияния (…) будет вести научные изыскания в Советском Союзе по тупиковым направлениям» (Из Записки КГБ СССР в ЦК КПСС «О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан»). (Цит. по: [2.134. С. 2]). А вот проект «неперспективные деревни», проталкиваемый академиком Т. И. Заславской, принес свои плоды [2.135. С. 112].
Что из этого видно? Что на каком-то этапе произошла замена установок теперь уже примитивного вредительства 1930-х годов на отдельных предприятиях, станках и агрегатах на новые, более совершенные формы подрыва целых отраслей и направлений экономики. В годы перестройки к числу такого рода «заслуг» стоит отнести также свертывание проекта орошения среднеазиатских сельскохозяйственных площадей (наиболее известно через подмененное понятие «поворот северных рек»), что повлекло за собой не только известное отторжение жителей Средней Азии и Казахстана, но и экологическую катастрофу.
Так, преимущественно под прессингом простодушных коммунистических жрецов защитники советской крепости подверглись информационно-интеллектуальной кастрации. И такого рода замечание стоит понимать почти буквально: удалили-то и немного, но эффект распространился на всю систему! Стоит обратить особое внимание, что уничтожению подвергались преимущественно те области общественно-политического знания, которые потом были использованы нападающей стороной: именно на этих направлениях американские институты работали наиболее плодотворно.
Кто еще, кроме перечисленных нами выше идеологов и псевдоученых, виновен в произошедшем? Те отделы КГБ, что курировали науку, и советская цензура — Главлит, что запрещал исследования и публикации по общественно-политической линии.
Вместе взятое это дало катастрофический эффект: умнейшая, в общем-то, страна потерпела прежде всего тяжелое интеллектуальное поражение… Для нас сейчас это имеет огромное, ни с чем не сравнимое значение.