Земля обетованная

– Что ты помнишь?

Я посмотрел на кружку с пивом. Маленький глоток не помешает.

– Последнее, в чем я уверен, так это в том, что ушел с работы. Вроде бы поставил машину в гараж. Думаю – хотя, возможно, это всего лишь воображение, – что видел на Оул-Крик чужой автомобиль. Современный и блестящий. Поскольку там стоит только наш дом, это могло показаться странным. У соседних промышленных зданий есть собственные стоянки. Но я ни в чем не уверен. Беда в том, что, когда сильно стараешься вспомнить что-то, в голове прокручиваются события и ты не знаешь, что из них реальное, а что – воображаемое. Следующее, что я твердо помню, это то, что проснулся в госпитале, окруженный людьми, которых до той поры считал друзьями. Они смотрели на меня как на монстра.

Элис положила ладонь на мою руку.

– Ты рассказал об этом очень непринужденно, – заметила она. – Думаю, об этом полезно поговорить.

– Было бы полезнее, если б я больше помнил. А ты, с другой стороны…

Я сжал зубы. Мы оба знали, что это нужно сказать.

– Скорее всего, – продолжил я, – сначала они явились к твоей маме, выбили из нее что-то о Мириам, убили, а затем пришли за нами. Думаю, ты сама давно до этого додумалась.

– Они три часа убивали мою маму, Бирс. Она нелегко сдалась.

– Я ее не осуждаю. Я так устроен, что от меня можно узнать что угодно. Если б я знал, чего хотят от меня Маккендрик и те, другие, тут же сказал бы им об этом и сбежал бы из города.

Элис рассмеялась.

– Это уж точно.

– Нет. В самом деле. Просто выбора у меня нет. Они хотели что-то узнать у твоей мамы и били ее, пока она им это не сообщила. Потом они добивались чего-то у Мириам. И не узнали.

– Твой маленький сын… – Ее зеленые глаза осторожно на меня посмотрели. – Ни одна мать не станет держать что-то при себе, если это угрожает ребенку.

Я покачал головой.

– У нее не было выбора. Я много раз читал отчеты о вскрытии тела, пытаясь понять, что произошло. Тут было не так, как с твоей мамой. Мириам они убили быстро. Слишком быстро. Думаю, она умерла, прежде чем ублюдки предложили ей выбор. Рики оказался свидетелем. Л я был удобным козлом отпущения.

Что-то сверкнуло в моей памяти. Что-то неприятное. И не хотел думать об этом и уж тем более обсуждать с Элис Лун.

– Было нетрудно создать видимость, будто она ударила меня, защищаясь. От некоторых вещественных «доказательств» несло на всю округу, но к тому моменту, как я понял это, мне было все равно: мне не за что было бороться.

Она заказала себе еще один напиток. Неожиданный доход вызвал улыбку на лице бармена. Я тоже ощутил сильную жажду. Выпил маленькую кружку пива и тут же заказал большую.

Когда бармен отошел, я повернулся к ней и сказал:

– Тебе нужно как следует подумать об этом, Элис. О том, что ты слышала, когда пришли за твоей мамой. Я знаю, тебе будет больно, но это – единственное свидетельство, которое у нас есть.

Она посмотрела на мое пиво, взяла кружку, перегнулась через прилавок и вылила в раковину три четверти объема. Бармен в ужасе смотрел на это, но промолчал, не помог испытывающему жажду человеку.

– Я пыталась. В самом деле пыталась. Я лишь помню, что они все время повторяли эти слова – «Сестра дракона».

– Они говорили по-китайски?

– Нет. По-китайски не было ни слова. Я думала…

Элис покачала головой. Длинные волосы мягко закачались по плечам. Похоже, она тоже устала.

– Они все время спрашивали: «Где это? Где это?» Я думала, что они имеют в виду место. Разумеется, я ошибалась. Если они пришли к маме, то знали, где находится бар. Выходит, у нее было то, что ей принадлежало. Или они так считали. Думаю, она, должно быть, сказала, что это находится в твоем доме.

Она по-прежнему что-то от меня утаивала.

– Почему ты думаешь, что она знала Мириам? Ты сказала, что тебе об этом сообщила бабушка. Потом сказала, что о баре она совсем не говорила. Как-то это все не сходится.

Элис нахмурилась, и вид у нее был виноватый.

– Я солгала. Так получилось. Лао Лао и в самом деле ничего мне не говорила, но время от времени я жила у нее, когда не могла позволить себе снять комнату. Когда ее не было дома, я смотрела по сторонам. Даже китайские бабушки хранят фотографии. Я нашла фотографии мамы вместе с Мириам и твоим мальчиком. На фоне ясного солнечного дня бар со свежевыкрашенной вывеской. У мамы и Мириам такой вид, словно они – владелицы бара.

Еще одна связь с прошлым. Элис просто кладезь информации.

– У тебя сохранились эти фотографии?

– Они у Лао Лао в маленькой комнате, которую она держит для меня. Она не знает, что я их видела. Она бы с ума сошла.

– Мне бы хотелось… – начал я.

– Знаю. Они такие же твои, как и мои. Может, и больше. Бирс, мы не можем целый вечер сидеть в баре. Нам нужно найти место для ночлега. Есть дешевые мотели. Что будем делать?

Мне хотелось еще что-то узнать.

– Ты уверена в том, что эти люди тебя не выследят?

– Можешь не сомневаться. Тот фальшивый коп думает, что меня зовут Дженни Вонг и что я живу в трейперном парке на полуострове Пейтон. Я же не дура.

– Да я в этом и не сомневался, – сказал я и осторожно спросил: – Может, Лао Лао пустит нас переночевать? Я буду спать на полу. Где скажут. Мне хочется увидеть эти фотографии. Если я поговорю с ней…

Она неудержимо рассмеялась. Такой я ее еще не видел. Мне страшно захотелось, чтобы у меня были сейчас приличные цветы.

– Ты не можешь называть ее Лао Лао, – сказала она, нахохотавшись. – Это означает «мамина мама». Я могу так к ней обращаться, а ты – нет.

– Как мне ее называть?

– Не знаю. Я туда мужчин не приводила. Может, «бабушка»? Если в твою сторону полетят ножи, будешь знать, что ошибся.

Мы ехали по пустынным улицам, мимо пустых дребезжащих трамваев, в неоновые джунгли Эдема, превратившегося в Чайнатаун, и мне пришла в голову еще одна мысль.

– У меня вопрос, – сказал я, глядя на лениво ползущий в парк пустой трамвай. – Как ты меня нашла?

– Пиво тебе лучше не пить, Бирс. Я это уже говорила. Одна из моих знакомых девушек в баре слышала, что они кого-то разыскивают.

– Нет, я хочу понять, как ты сегодня меня отыскала. У Шелдона.

Должно быть, я показался ей чересчур подозрительным.

– Ах это…

Она сунула руку в сумку и вытащила что-то. Мне это показалось похожим на одну из странных маленьких коробочек нового века. Из этих коробочек торчат провода с наушниками. Я начал привыкать к ним. Когда-нибудь выясню, что они собой представляют.

– Это просто. Ты можешь купить эти штуки в аптеках. Они незаметны. Я прицепила одну из них к тебе, когда ты пошел к реке, потому что мне не понравилось хитрое выражение твоего лица. Я знала, что теперь ты от меня не скроешься. Сегодня. Завтра. В остальные дни. Ты теперь от меня не уйдешь, Бирс. Никогда.

Я принялся отряхивать свой дешевый костюм, кляня современный мир на все лады. Проклятого жучка найти не удалось. Я страшно завелся.

Затем заметил, что она снова смеется.

– Хорошая шутка, – рявкнул я.

– Ты сам напросился, – пожала плечами Элис.

– Спасибо. Ну и как же?

Мы оказались в глубине Чайнатауна. В одном из мест, в которые белые люди ходят не часто, и не потому, что опасно, а потому что местные рестораны подавали еду – куриные лапки, тысячелетние яйца, – такой еды добропорядочные белые люди сторонились.

– Послушай и учись, – сказала она и припарковала автомобиль. – Я знала, что ты ехал в этот промышленный район, потому что вниз по течению реки больше ничего нет. Вот и отправилась сюда, постучалась в несколько домов. Спросила, не видел ли кто человека, похожего на актера массовки из эпизода «Досье детектива Рокфорда». Недолго искала.

– Ах вот оно что. А я об этом и не подумал.

– Со временем бы догадался, – сказала она.

Трудно было сказать, сколько лет бабушке Элис Лао Лао. Это была маленькая, кругленькая женщина с крошечными глазами, сиявшими на лице в форме увядшей дыни. Черные волосы казались скопированными с головы Дэйви Джонса из рок-группы «Манкиз». Квартира находилась на верхнем этаже трехэтажного здания. Дом покосился. Первый этаж пропах сушеными змеями и аэрозолями.