Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 18 из 19

Личный состав организаторских групп отрядов и бригад подбирался при участии их командиров, комиссаров, начальников штабов. Как правило, заместители командиров имели опыт партизанской борьбы в годы Гражданской войны, а остальные были из рядов Красной Армии, пограничных войск, работников органов ОГПУ и из рабочих и колхозников, обладающих нужными данными.[180]

Как показало время, проблема подбора кадров для командного состава партизанских формирований остро встала в первые дни Великой Отечественной войны. Органы государственной безопасности СССР старались учитывать опыт 1929–1934 годов и подбирать людей, преданных своей Родине, а самое главное — имеющих опыт ведения зафронтовой борьбы.

Подготовка диверсантов в 1920–1930 годах не ограничивалась только краткосрочными курсами. Лица, окончившие курсы Осоавиахима и показавшие по всем данным свою пригодность к борьбе в тылу противника, зачислялись в секретные школы и там обучались специальным дисциплинам.

Вначале в специальных школах будущих партизан и диверсантов учили всему, что было нужно в тылу противника. Потом убедились, что для этого мало не только года, но и двух лет.

Обучение было 3-ступенчатым. Первая ступень включала заочную подготовку с продолжительностью около года. Вторая ступень — подготовку командиров и специалистов в школах в течение 6 месяцев. Третья ступень — сколачивание разведывательных, диверсионных и организаторских групп отрядов в течение 1 месяца, организаторских групп бригад — 2 месяца.[181]

Будущие диверсанты приобретали нужные им гражданские и военные специальности без отрыва от производства. Весь состав организаторских, диверсионных и других специальных групп еще до учебных сборов овладевал одной, двумя, а некоторые и тремя специальностями, необходимыми в тылу противника. Так, при организаторских группах отрядов, численностью в 8—12 человек, могли быть до 20–30 следующих специалистов: 2–3 радиста, 3–4 подрывника, 3–4 стрелка, 1–2 фельдшера, 1–2 химика, 1–2 электрика, 2–3 водителя, фотографа, оружейника, переводчика, а в некоторых отрядах были летчики. Все могли плавать, ездить верхом на лошадях, на велосипедах, ходить на лыжах. Все, за исключением пожилых командиров и комиссаров, обладали большой физической выносливостью.

Начиная со второй половины 1929 года в спецшколах обучали только специальным дисциплинам, а именно: организации и тактике партизанской борьбы; специальной политической подготовке, в которой большое внимание уделялось борьбе с вражеской пропагандой, работе среди населения других стран; разложению войск противника; минно-подрывному и поджигательному делу; изучению иностранного оружия; использованию приемов конспирации и маскировки; воздушно-десантной подготовке; преодолению водных преград и др. дисциплинам.[182]

Специальная подготовка партизанских кадров обычно велась в составе групп диверсантов, разведчиков, снайперов, радистов. Группы, как правило, формировались в ходе предварительной подготовки. При отборе кандидатов для специальной партизанской подготовки особое внимание обращалось на морально-политические качества, физическую подготовку, выносливость, дисциплинированность, инициативность. При этом группы по обучению диверсантов комплектовались в основном из лиц, обладающих знаниями в области электротехники, химии; разведчиков — из лиц с острым зрением и отличным слухом, знающих топографию и фотодело; снайперов — из отличных стрелков; радистов — из радиолюбителей; оружейников — из слесарей.[183]

До 10 процентов занятий проводились в ночное время с выходом в лагеря. По всем дисциплинам были зачеты, по основным — экзамены, на которых требовалось показать не только знания, но и умения. Обучаемые делали мины и зажигательные снаряды, которые устанавливали на объектах, проводили различные «диверсии», решали тактические задачи. Таким образом, создавалась обстановка, максимально приближенная к боевой.

К концу обучения радисты могли не только принимать, передавать, шифровать и расшифровывать радиограммы, не только устранять неисправности в радиостанциях, но и из имеющихся в продаже деталей самостоятельно изготовить приемо-передающую радиостанцию.[184]

В годы Великой Отечественной войны, особенно в начальный период, проблема связи партизанских формирований с «Большой землей» стояла очень остро. А таких специалистов, которые могли самостоятельно изготовить приемо-передающую радиостанцию, практически не было.

После подготовки диверсанты и партизанские командиры могли изготовлять из подручных, продающихся в магазине материалов и деталей, взрывчатые вещества, зажигательные снаряды, электрозапалы, противопехотные, противотранспортные мины мгновенного и замедленного действия, производить диверсии как с применением самых совершенных по тому времени мин, так и без применения взрывчатых веществ на транспорте, промышленных и других объектах, имеющих военное значение. Особое внимание обращалось на умение произвести диверсии, не оставляя не только никаких следов, но и направляя противника по ложному следу.[185]

Данный момент, по мнению автора, очень важен, т. к. наибольший вред коммуникациям противника в годы Великой Отечественной войны, применяя мины замедленного действия, принесли именно такие «невидимые» для врага диверсионные группы советских партизан.[186]

После сдачи экзаменов группы выводили в лагеря, и там сами их командиры проводили занятия по плану, разработанному совместно с преподавателями. Не менее 75 процентов занятий проводилось в ночное время[187]. Данная практика оправдывала себя ввиду того, что партизанские операции зачастую проходят именно в это время суток.

С конца 1931 года одновременно производилась и закладка скрытых складов с оружием, боеприпасами и минно-подрывным имуществом.

Необходимо отметить, что в конце 1920-х и начале 1930-х годов специальные органы ОГПУ и 4-го Управления Генерального штаба РККА, занимавшиеся вопросами партизанской войны, оказали большую помощь народам других стран[188]. Так, на Украине готовились партизанские кадры не только из жителей районов, оккупированных Польшей и Румынией, но и из поляков и румын, которые были вынуждены покинуть свои страны, спасаясь от террора реакционных режимов. Из этого контингента готовили минеров, разведчиков, командиров групп и отрядов. Обычно это были небольшие группы и одиночки. Подготовка групп велась в спецшколе ОГПУ УССР в г. Купянске и на курсах разведотдела Украинского военного округа в Киеве и Одессе. Одиночки обучались на конспиративных квартирах.[189]

Диверсантов же предполагалось использовать, если будет необходимость, как партизанских командиров. Иностранцев готовили по особым программам с учетом особенностей страны, тоже иногда в несколько приемов.

Опыт партизанской борьбы, а также созданная в начале 1930-х годов специальная партизанская техника широко и весьма эффективно использовались в ходе национально-революционной войны испанского народа против фашизма. Один из самых известных курсантов этих школ, герой войны в Испании — генерал Вальтер (Кароль Сверчевский). В Испании на практике применяли опыт, полученный в партизанских школах, чекисты — будущие командиры партизанских формирований в годы Великой Отечественной войны: В.А. Ваупшасов, Н.А. Прокопюк, А.М. Рабцевич и др.

Диверсантов обучали обычно два, реже три инструктора. В их распоряжении всегда были мастерские и лаборатории, которые обеспечивались необходимой техникой.

180

РГВА. Ф. 40973. Оп. 1. Д. 28. Л. 35.

181

Там же. Л. 36.

182

Там же.

183

Там же.

184

Там же. Л. 37.

185

Там же. Л. 38.

186

Зевелев А.И., Курлат Ф.Л., Казицкий А.С. Ненависть, спрессованная в тол. М., Мысль, 1991. С. 223–256.

187

РГВА. Ф. 40973. Оп. 1. Д. 28. Л. 37.

188

Старинов И.Г. Подготовка партизанских кадров. М., 1989. С. 12.

189

Там же.