Страница 25 из 80
— Ты просто не представляешь, — доверительно проговорил Канакаратнам, — какие деньжищи некоторые готовы отвалить, чтобы заполучить обратно свою любимую бабусю.
Ну и кроме того, сам корабль можно продать за хорошие деньги. Если удастся благополучно довести его до сомалийского порта, перекрасить, выправить бумаги… Все это звучало очень по-деловому. Канакаратнам объяснил: современное пиратство — весьма процветающий бизнес. В самом начале двадцать первого века оно стало отдельной отраслью предпринимательства, со своими брокерскими конторами, собиравшими дань с пиратов и передававшими по цепочке «на самый верх». Те, к кому в итоге попадали деньги, гарантировали благополучное возвращение заложников домой.
— Положа руку на сердце, — довольно сообщил Канакаратнам, — то, что меня сцапали с краденым барахлом, чуть ли не самый счастливый случай в моей жизни. В захвате судна должен был участвовать мой сокамерник, но он попался на чем-то другом. Он все рассказал про пиратский бизнес, и когда мне подфартило с побегом, я знал, куда идти.
Но даже у пиратства, уподобленного бизнесу, есть не слишком красивые черты. Ранджит догадывался, как захватчики поступили с членами команды, оказавшими им сопротивление. Он спросил об этом Канакаратнама, но тот отмолчался, что стало для юноши весьма красноречивым ответом.
Наконец Канакаратнам сказал Ранджиту, что судно теперь целиком в руках пиратов и он может выходить из каюты. Воспользовавшись этим разрешением, Ранджит узнал еще об одном малоприятном происшествии. Капитан пострадал за свое сильное чувство долга. Он не желал отдавать ключи от каюты для ценностей. Конечно, эта мелкая проблема была быстро решена. Пираты застрелили капитана возле кортов для игры в шаффлборд, а на его место поставили более сговорчивого старпома, который собственноручно вытащил ключи из кармана убитого и отдал злодеям.
Ранджит никогда раньше не плавал на круизных судах. Несмотря на все печальные обстоятельства, на этом лайнере хватало удобств; правда, теперь эта роскошь выглядела довольно абсурдно. Плавательный бассейн находился на верхней палубе, вот только жаль, что не работал генератор волн. На камбузе готовили неплохо, но в столовой пассажиров-заложников усаживали вдоль одного борта, и кушать им приходилось под неусыпным надзором пиратов, вооруженных штурмовыми винтовками. Казино было закрыто, но это не имело никакого значения, поскольку у пассажиров отобрали всю наличность и кредитные карточки. Закрыты были и бары, и по вечерам в зале не устраивались шоу. Правда, в каждой каюте стояли телевизоры, можно было смотреть фильмы в записи. И погода была ясная и теплая.
На взгляд Канакаратнама, даже слишком ясная.
— Уж лучше бы туч побольше, — проворчал он. — Как знать, сколько глаз глядят на нас сверху. Я про спутники, — пояснил он, заметив недоумение Ранджита. — Может, им и дела нет до такого старого корыта, а может… Да, кстати, — добавил он с таким видом, будто исполнял долг, — тебя Тиффани ищет. Хочет спросить, не поможешь ли ты ей с детишками на солнечной палубе.
— Почему бы и нет? — с готовностью ответил Ранджит.
Он и в самом деле был бы рад повидаться с четырьмя своими маленькими приятелями. На душе было паршиво, но он всеми силами старался это скрыть. Поднявшись по лесенке на залитую ярким тропическим солнцем палубу, Ранджит не удержался и украдкой взглянул на небо.
Конечно, никаких «глаз» он там не увидел. Да и не ожидал ничего увидеть. Он просто гадал, чьи глаза могут сейчас смотреть на этот корабль.
И конечно, он понятия не имел о том, что некоторые из этих глаз принадлежат отнюдь не людям.
Среди пассажиров, взятых в заложники, оказалось около двадцати детей от шести-семи лет до четырнадцати. Большинство из них худо-бедно объяснялись по-английски, и Тиффани попросила, чтобы Ранджит их развлек. Глядишь, это поможет детям забыть о трупе капитана, пролежавшем у всех на виду целый день возле кортов для игры в шаффлборд.
Дело Ранджиту досталось не из простых. Две десятилетние девочки непрерывно плакали, еще несколько малышей не сводили глаз с вооруженного винтовкой пирата, расхаживающею рядом по палубе. Вдобавок Ранджит сам себе осложнил задачу, потому что вместо простого и беспроигрышного фокуса «крестьянское умножение» он решил показать детям, как считать на пальцах в бинарной системе.
Никто из детей явно никогда раньше не слышал о бинарных числах. Сказав о том, что, если хочешь записать число «один» в бинарной системе, можно изобразить его единицей, но если хочешь записать «два», то нужно изобразить это число как 10, Ранджит сразу почувствовал: дети ничего не поняли.
Однако он храбро продолжал:
— А сейчас мы научимся считать на пальцах. — Ранджит поднял обе руки и растопырил пальцы. — Теперь вы должны представить, что каждый из ваших пальцев — это какое-то число… Да, Тиффани, я понимаю, о чем ты хочешь спросить. Большой палец тоже участвует. (Тиффани ничего не сказала, но энергично кивнула.) Каждое число будет представлять собой единицу или ноль, потому что других цифр в бинарной арифметике нет. Когда пальцы вместе, вот так, каждый из них — ноль. А теперь посмотрите. — Он положил кулаки на стол. — В бинарной системе эти прижатые друг к дружке пальцы представляют собой число «ноль ноль ноль ноль ноль ноль ноль ноль ноль ноль». Иначе можно сказать, что «ноль» — это число из десяти нолей, потому что, сколько бы нолей вы ни написали, они все будут равны нолю. А теперь смотрите. — Он распрямил пальцы на обеих руках. — Сейчас все пальцы — единицы, и бинарное число, которое я вам показываю, — «один один один один один один один один один один». А это значит, что если вы хотите его выразить в десятичной системе, то записываете единицу для первого числительного «один» по порядку, а для следующего пишете «два». Затем — «четыре». То есть каждый раз вы удваиваете число и получаете пятьсот двенадцать для последнего пальца левой руки. Вот что получится…
Он записал вычисления карандашом на клочке бумаги.
1
2
4
8
16
32
64
128
256
+ 512
— И когда вы сложите все эти числа, у вас выйдет…
1023
— Итак, вы сосчитали на пальцах до тысячи двадцати трех!
Ранджит умолк и обвел слушателей взглядом. В ответ он получил совсем не то, на что надеялся. Количество плачущих увеличилось с четырех до пяти, а другие дети смотрели на него кто ошарашенно, а кто — с мстительным упреком.
Но мало-помалу у некоторых появились вопросы.
— Это значит…
— Минутку, Ранджит, ты хочешь сказать…
И наконец, в награду за все старания:
— Ой, хочу проверить, я правильно поняла или нет. Допустим, мы считаем рыбу. Значит, число «один» на краю правой руки означает, что там лежит одна рыбка, а число «один» рядом означает, что там лежат две рыбки, а в следующей кучке — четыре, а в следующей восемь и так далее, и последнее число «один» означает кучку из пятисот двенадцати рыбок. И когда сложишь всех рыбок во всех кучках, получится тысяча двадцать три рыбки. Так?
— Так, — кивнул Ранджит.
Он был рад, хотя на его объяснения откликнулись только дети Дот и Киртиса Канакаратнам, а по-настоящему поняла все лишь Тиффани.
Самого же Канакаратнама тот факт, что дети неважно приняли Ранджита, похоже, нисколько не расстроил. Встретившись с Ранджитом за обедом (в меню было два вида супов, три разных салата и с полдюжины вторых блюд), он одобрительно проговорил:
— Сегодня ты сделал для себя хорошее дело.
Пират не объяснил, что хорошего сделал для себя Ранджит, но тот и сам понял. Он видел залитое кровью тело капитана.
Через час Канакаратнам снова подошел к Ранджиту.
— Ты должен показать моим друзьям, что сотрудничаешь с нами, — сказал он. — А то были всякие вопросы. Нам нужно побольше разузнать про каждого пассажира, чтобы понять, какой запрашивать выкуп. А из наших ребят почти никто не говорит на языках, которые известны пассажирам. Ты ведь способен нам помочь в этом деле?