Страница 23 из 27
— Ворона и есть вор — она. Где-то спряталась со спичками: опять из-под крыльев блошек гоняет. Как она это делает — уму непостижимо!
Мы подумали, что дядя Дима шутит. Но вот в темноте блеснула вспышка.
— Вот нечистая сила, — даже с каким-то восхищением продолжал дядя, — унесла-таки! Баба Нюра на нее не может спичек напастись, как прошмыгнет в избу, так и стащит коробку. Мудреха.
Мы с Васей обалдели, ну и талантов у этой бестии, хоть в цирк, не то что наш лентяй Мурзик.
Когда мы сели есть уху, которую сварили дядя Ваня с Вовкой, и почувствовали, что сон со всем склеивает глаза, дядя Дима сказал:
— Сейчас будете загадывать желания. Давай те отойдем-ка от костра в березнячок и полюбуемся звездопадом.
Но мы, как будущие космонавты, сразу поправили его, что это не звездопад, а ежегодный метеоритный дождь. Дядя прижал мою голову к себе и поцеловал:
— Ну и лобан ты у нас, племяш, весь в отца. Да и друг у тебя по тебе.
Мы отошли от костра в темноту, улеглись на старом овчинном кожухе, а Вовка лег прямо на землю, и все стали смотреть в небо.
Через весь купол неба то в одном, то в другом месте падали метеориты, правда, очень похоже на дождь — звездный дождь. Это было так красиво, что время как будто исчезло. Но дядя Дима сказал, что надо бы нам подремать хоть не много. Потому как есть у нас еще кое-что, чего нам в городе не увидеть никогда.
Я даже не помню, как мы дошли до костра, как легли и мгновенно уснули. Казалось, что я только закрыл глаза, а дядя Дима начал настойчиво трясти нас с Васей: «Утро, ребятки, поехали….» Вовка уже сидел на своем Шалом как ни в чем не бывало, словно он и не спал. Мы с Васей сразу проснулись — не хотелось услышать в спину: «Дачники-неудачники». Вовка не стал нас ждать и спокойно тронул Шалого босы ми пятками. Они уехали без нас.
Было еще темно, но край неба уже чуть посветлел. Дядя Дима оставил у костра лошадей дяде Ване, посадил нас на наших любимцев, сам сел на Маркиза, и мы направились по лощине к небольшой поляне, окруженной стайками берез. Мы ехали сквозь молочный туман, почти ничего не было видно, иногда мне становилось даже страшновато, со всем как ежику в тумане, но Маркиз как будто чувствовал, что нам с Васей боязно, и он фыркал, а наши жеребята фырка ли ему в ответ. А потом мы выехали на взгорочек, поднялись над лощиной и увидели чудо! Мы увидели первый ослепительный луч солнца, который осветил туман. От гигантских клубов тумана, заполнивших всю низину, отделялись маленькие туманчики и цепочкой тихо уходили в небо. Мы с Васей даже проснулись! Окзывается, дядя Дима не шутил — мы видели, как рождаются облака. Мы это видели! Вовка, как индеец, восседал на Шалом на взгорке неподалеку. Мы не видели его лица, но почему-то нам казалось, что он испытывает то же, что и мы.
Возвращались мы в деревню, когда все еще спали. Подъехали к нашему дому, дядя Ваня на прощание подал нам всем руку. Потом дядя Дима то же попрощался с дядей Ваней и подал руку Вовке. Вовка пожал, как большой, руку дяде Диме, по том замер на какое-то мгновение и протянул руку Васе, а потом мне. Мы почти не удивились этому. После такой ночи, которую мы пережили вместе, мы больше не могли быть врагами. НЕ МОГЛИ!
Петя В.
Ну что я могу добавить, — только то, что хорошо, что каникулы. Во время учебы даже писателю Пете некогда будет так много писать. Но я должен согласиться, что ночное — это нельзя рассказать, это надо пережить! Вовка ничего… шустрый.
Вася П.
Худой мир лучше доброй войны
3 августа. На следующее утро мы услышали у дома свист нашего разбойника. Хорошо, что мы спали на крыше дровяника. Дядя Ваня и Вовка со всем табуном остановились около нашего дома. Когда мы свесились с крыши, Вовка крикнул: «На озера айда?»
Мы с Васей вначале растерялись, но потом быстро спустились вниз. По пути брызнули водой в лицо, как бы умылись, и крикнули бабе Нюре, что мы скоро. Уже сидя на своих жеребятах, услышали, как бабушка причитает, что без завтрака нечего крутить хвосты лошадям. А мы и не собирались никому крутить хвостов.
Мы ехали за дядей Ваней и Вовкой. Переглянувшись с Васей, без слов поняли друг друга, что без этого фридайвера дальше к разгадке на шей тайны не продвинемся. Когда кони попили, дядя Иван сказал, что бабушка зря волновалась, будет у нас свой завтрак, но походный. Опять мы не уследили за нашим недавним противником. Вот уже и костер горел, вот уже и чай за кипел, вот уже дядя Ваня отрезал нам ломти на всю буханку хлеба, помазал их маслом, посыпал сахаром. Мы не ели ничего вкуснее на завтрак. Чай пах костром и смородиной, это Вовка бросил в котелок листочки смородины, а хлеб был вкуснее вся кого торта.
Дядя Ваня прилег на траву и задремал. Вовка приложил палец ко рту и отозвал нас в сторону, к кустам смородины. Там он как-то так доверительно сообщил нам, что маме было очень плохо и папа не спал всю ночь.
У же в следующую минуту мы с Васей, перебивая друг друга, стали рассказывать Вовке про нашу тайну. Вовка как-то сразу загорелся весь, щеки его запылали, он схватил меня за руку и так сдавил ее, что я даже вскрикнул. Ну и силен же он!
Мы нарисовали план озер, рассказали, что поняли — там крестом отмечено место, где что-то спрятано, возможно, клад. «Клад! — неожиданно громко закричал Вовка. — мы его выкопаем и вы лечим маму!»
В это день мы с Вовкой уже не расставались, он выудил из нас все наши тайны. Он такой заводной! Мы и сами-то уже поняли, что никакой нормальный человек не стал бы прятать клад у всех на виду, а тут и Вовка согласился с нами.
Петя В.
Один выход — нырять!
4 августа. Напрасно мы рассказали все Вовке. Он сегодня опять явился ни свет ни заря. Завтра уж точно ляжем спать в доме!
Вовка свистнул своим разбойничьим посвистом, залез к нам на крышу дровяника. Мы еще не проснулись как следует, а он зашептал на всю деревню:
— Я все понял — клад спрятан в пещере. Это как раз на том месте, где вы искали, но только под землей. Между озерами — подводная речка, вот там-то и есть эти две пещеры. Только я о них знаю, больше никто. Под кручей, очень глубоко под водой, есть вход в эти пещеры. Там такой… ну как неглубокий колодец, который заканчивается полостью, а по бокам у нее две пещеры. Меня один раз туда засосало, так я думал, что все, хана мне. Но меня вдруг течение выплюнуло и вынесло во второе озеро.
Вовка был как пьяный, глаза у него блестели. Нам даже как-то стало не по себе.
— Вов, ты успокойся, надо все обдумать, — попытался утихомирить нашего Соловья Вася.
Но тот неожиданно резко оборвал его:
— Дома будешь спать, а сейчас пойдем за кладом! Нырять надо!
Тут уж и я не выдержал:
— Ты что, Вовка, без подготовки и тренировок нельзя! Надо все обдумать, может быть, с родителями поговорить, может быть, попросить у них снаряжение для ныряния.
Вовку прямо затрясло:
— Чего там готовить, идем прямо сейчас! Все-таки он из-за маминой болезни очень нервный. Мы даже пожалели, что ему все рассказали. Но Вовка неожиданно вдохнул глубоко носом, а потом очень медленно выдохнул через рот и совершенно спокойно сказал:
— Наверное, вы правы, вот и мама мне говорит, что я торопыга и из-за этого у меня столько неприятностей в жизни.
Он опять подышал тем же способом и сказал, что, после того как покормит своих, а мы пообедаем, сразу пойдем к озерам на разведку. Он сиганул прямо с крыши без всякой лестницы и умчался. Мы с Васей обалдело смотрели друг на друга.
— Ничего себе, Соловей-разбойник! Намучаемся мы с ним… — обреченно сказал Вася.
Петя В.
После обеда мы отправились на озера. Взяли с собой рулетку, план, который уже в масштабе расчертили на ватмане, прихватили веревку, на дули мотоциклетную камеру, как спасательный круг. Вовка увидел нас, упал на землю и стал хохотать: