Ярость стрелка Шарпа

Никто не возражал, и они отправились на прогулку.

Сэр Томас, твердо уверенный, что тыл надежно прикрыт оставленной на Черро-дель-Пуэрко бригадой, подбадривал своих солдат, идущих по проложенной через сосновый лес прибрежной дороге.

— Уже недалеко, ребята! — покрикивал он, проезжая вдоль колонны.— Уже близко! Веселей!

Каждые несколько секунд генерал поглядывал вправо, ожидая кавалериста с известием о неприятельском наступлении. Уиттингэм взялся выставить конные посты по другую сторону леса, но пока никто из дозорных так и не появился, и сэр Томас уже склонялся к тому, что французы решили не препятствовать бесславному возвращению союзной армии в Кадис. Стрельба впереди прекратилась. Блокировавшие побережье части были, очевидно, отогнаны, а огонь на юге тоже стих. Скорее всего, дело закончилось легкой стычкой; может быть, кавалерийский патруль слишком близко подошел к испанской бригаде на вершине Черро-дель-Пуэрко.

Проезжая вдоль колонны, сэр Томас видел, как усталые красномундирники расправляют плечи и спины. Они любили его, и он любил их.

— Уже недалеко, парни. Храни вас Бог.

Недалеко? До чего недалеко? Эти парни прошагали всю ночь, нагруженные ранцами, оружием, пайками. И ради чего? Чтобы, поджав хвост, вернуться на Исла-де-Леон?

С севера донеслись невнятные крики. Сэр Томас вскинул голову и посмотрел вперед. Сначала — никого. Потом стук копыт. И вот из-за поворота вылетел конный офицер из «Серебряных хвостов». За ним еще двое. Люди были в цивильном, но с мушкетами, саблями, пистолетами и ножами. Партизаны. Те, благодаря кому Испания превратилась для французских оккупантов в ад.

— Они хотят поговорить с вами, сэр,— доложил офицер.

Партизаны заговорили разом, торопливо, возбужденно, и сэр Томас успокоил их.

— Я не очень хорошо знаю испанский, так что говорите помедленнее.

— Французы,— сказал один и указал на восток.

— Вы откуда? — спросил генерал. Партизаны объяснили, что они в составе небольшой группы незаметно следили за французами в течение последних трех дней. Шесть человек шли за врагом от самой Медины-Сидонии, и только двое остались в живых, потому что утром, на рассвете, они столкнулись с драгунами. Французы гнали их к морю, и партизаны только что пересекли пустошь.

— Они там. И их много,— сказал второй.

— Идут сюда,— добавил первый.

— Сколько их? — спросил сэр Томас.— Французов?

— Они там все,— ответили оба.

— Что ж, давайте посмотрим.— Генерал повернулся и вместе с двумя партизанами и адъютантами поехал через лес. Лес был широкий и глубокий, густой и темный. Низкие ветки заставляли кланяться. Землю укрывали осыпавшиеся сосновые иголки, заглушавшие стук копыт.

Закончился лес как-то вдруг, и за ним открылась растянувшаяся под утренним солнцем холмистая пустошь. И всю ее, весь открывшийся от края и до края мир заполнили белые кресты ремней на синих мундирах.

— Сеньор? — произнес один из партизан, делая в сторону французов широкий жест, как будто это он сам перенес их сюда каким-то невероятным фокусом.

— Боже! — вырвалось у сэра Томаса, и некоторое время он молчал, взирая ошеломленно на приближающегося врага. Партизаны решили, что генерал опешил. В конце концов, он ведь узрел надвигающуюся катастрофу.

Они ошибались — генерал думал. Сэр Томас уже обратил внимание, что французы идут с мушкетами на ремне. Не видя впереди противника, они шли не в бой, а навстречу бою. Пуля в мушкете могла и быть, но курок еще точно не взведен. Артиллерия не развернута, значит, потребуется еще какое-то время, чтобы развернуть пушки, поднять тяжелые стволы. Короче говоря, решил сэр Томас, французы драться не готовы. Они ожидали драки, но не сейчас, не сию минуту. Сначала они собирались выйти из лесу и только потом начать убивать.

— Нам нужно уходить за генералом Лапеной,— нервно сказал офицер по связи.

Сэр Томас не слышал. Он думал, постукивая пальцами по луке седла. Если продолжать идти на север, французы отрежут бригаду на холме над Барросой, развернутся вправо и атакуют по берегу. И тогда ему придется спешно организовывать оборону с открытым левым флангом. Нет, уж лучше драться здесь. Будет тяжело, но все лучше, чем идти на север, заливая кровью берег.

— Милорд,— с нехарактерной вежливостью обратился генерал к лорду Уильяму Расселу,— передайте мои заверения в совершенном почтении полковнику Уитли и передайте, что ему надлежит привести бригаду сюда и встретить здесь неприятеля. И пусть как можно быстрее высылает стрелков! Они задержат врага до подхода остальных сил. Пушки тоже прислать сюда. Сюда! — Он ткнул пальцем вниз, под ноги коню.— Поспешите! Промедление недопустимо. Джеймс! — Генерал подозвал другого адъютанта, молодого капитана в красном с синим кантом мундире Первого полка гвардейской пехоты.— Отправляйтесь к генералу Дилксу. Его бригада нужна здесь.— Сэр Томас указал вправо.— Пусть займет позиции между пушками и холмом. И обязательно вышлет вперед стрелков! Быстрее!

Оба адъютанта исчезли за деревьями. Сэр Томас задержался еще на минуту, наблюдая за французами, которые были сейчас не более чем в полумиле от леса. Он понимал, что затеял большую и рискованную игру. Он хотел ударить по ним, пока враг еще не готов, но понимал, что батальонам потребуется время, чтобы продраться через лес, а потому вызвал вперед легкие роты. Они развернутся на пустоши и постараются сдержать французов до подхода основных сил. Генерал повернулся к офицеру по связи.

— Будьте любезны,— сказал он.— Поезжайте к генералу Лапене, передайте, что французы идут к лесу и что я намерен встретить их здесь. Передайте также, что я буду крайне признателен, если он…— Генерал помедлил, подбирая слова.— Если он развернется против правого фланга неприятеля.

Испанец ускакал, и сэр Томас снова обратился на восток. Французы шли двумя колоннами. Он планировал выставить против северной колонны бригаду Уитли, а генерала Дилкса с его гвардейцами против южной, той, что ближе к Черро-дель-Пуэрко. А что же испанцы на холме? Французы, несомненно, попытаются занять холм, а сдавать его нельзя, поскольку тогда они смогут атаковать правый фланг его наспех организованной обороны. Сэр Томас повернул на юг и с оставшимися адъютантами поспешил к Черро-дель-Пуэрко.

Холм оставался его единственным преимуществом, крепостью, защищающей уязвимый правый фланг, а если французов удастся удержать на равнине, то оттуда можно будет атаковать фланг неприятеля. Слава богу, думал генерал, что там испанские пушки и батальон Брауна.

Но все надежды рухнули, стоило ему только выехать из лесу. На вершине никого не было, а первые французские батальоны уже поднимались по восточному склону. Черро-дель-Пуэрко был сдан противнику без боя, от испанской бригады не осталось и следа, а батальон Брауна вместо того, чтобы защищать высоту, строился в маршевую колонну у подножия холма.

— Браун! Браун! — закричал сэр Томас, пуская лошадь в галоп.— Вы почему здесь? Почему ушли?

— Потому что сюда идет половина их армии! Потому что мне одному не удержать эту чертову высотку!

— Где испанцы?

— Сбежали.

Долгую секунду сэр Томас молча смотрел на майора.

— Плохо дело, Браун. Плохо… Но сейчас вам придется развернуться и незамедлительно атаковать противника.

Глаза у майора полезли на лоб.

— Хотите, чтобы я атаковал половину их армии? — недоверчиво спросил он.— Я сам видел шесть батальонов и артиллерийскую батарею! А у меня всего пятьсот тридцать шесть мушкетов.— Брошенный испанцами, перед лицом подавляющего преимущества неприятеля, он решил, что отступление все же лучше самоубийства. Других британских частей поблизости не оказалось, подкреплений никто не обещал, и он повел свои роты к северу от холма. И вот теперь ему приказывали вернуться! Майор глубоко вздохнул, готовясь к предстоящему испытанию.— Раз надо,— сказал он,— значит, будем атаковать.

— Придется,— бросил сэр Томас.— Мне нужен этот холм. Жаль, Браун, но иначе у нас ничего не получится. Сейчас сюда идет генерал Дилкс. Я сам приведу его к вам.