Невольник

— Что как? — уточнил Ларрен.

Шеоннель обошел вокруг него, потом изучил его грудь, где мерцала печать и пожал плечами, не найдя в ней никаких изменений.

— Лар, выпрыгни из окна, — распорядился я, решив проверить более радикальным способом, чем разглядывание печати.

Ларрен удивленно посмотрел на меня, а потом расплылся в довольной ухмылке.

— Сработало! Желания подчиниться нет, ноги к окну не несут, — отрапортовал он.

— Ура, — откликнулся я и развалился на кушетке, отпихнув в сторонку разлегшегося там Кота. Наглый зверь одарил меня уничижительным взглядом и в один прыжок взлетел на плечо Ларрена.

— Для начала план действий такой — проникнуть во дворец, на женскую половину и осмотреть саффины покои, — начал я. — Возможно, это нам ничего не даст — магические следы либо изначально были хорошо скрыты либо их уже затоптали местные маги. Но слишком уж рьяно Шейраз упирался и не хотел допустить осмотра покоев. Это подозрительно.

— Шактистанец еще здесь. Вечером после ужина с королевой он возвращается домой. Я мог бы "послушать" его во время ужина, — предложил Шеоннель.

— Хорошая идея.

Я сам себе иногда умиляюсь! Почему мне самому не пришло это в голову — попросить нашего эмпата послушать эту морду шактистанскую? Вот только одно но — какого фига я узнаю о том, что у моей работодательницы ужин с иностранным магом не от нее самой?

— Там будут Кардагол с Ллиу, — почувствовав изменение в моем эмоциональном фоне, объяснил Шеоннель.

— Тогда возникает вопрос — а на хрена мы с Саффой Ханне вообще нужны в качестве придворных магов? — проворчал я и тут же осенился гениальной мыслью, — раз мы ей не нужны, то, как только я Саффу найду, женюсь и увезу домой. Хватит уже дурью маяться!

"Мальчишке не терпится себя захомутать" — прокомментировала Кошка.

Лар с Шеоннелем зафыркали.

— Ну и чего веселимся? — буркнул я, — хватит ржать!

Ларрен тут же стал серьезным. Не по своей воле конечно, а потому что приказ выполнил. Ну, растудыть твою налево!

— Лар, не слушайся меня! — рявкнул я, всерьез психанув, — вообще никогда и никаким образом не слушай моих приказов! Поступай, как считаешь нужным!

Вот теперь печать заметно изменилась. Нет, надпись, гласившая, что Ларрен моя собственность, никуда не исчезла, но значительно поблекла.

— Думаешь, сработало? — заинтересовался Шеоннель, так усердно изучая эту злополучную печать, что аж чуть ли носом Лару в грудь не уткнулся.

— Ларрен, подай мне яблоко, — распорядился я и с досадой пронаблюдал, как он протянул руку к стоящей возле него на столике вазе, взял оттуда яблоко и перекинул его мне. Яблоко я поймал, но есть его что-то расхотелось.

— Не получилось ни хрена, — проворчал я.

— Вообще-то я выполнил твою просьбу, потому что это логично — я ближе к вазе нахожусь, — объяснил Ларрен.

— Да? — я ухмыльнулся, куснул яблоко и повторил эксперимент, — Лар, сгоняй в сад, сорви мне синюю розу, они как раз вчера расцвели.

— Обойдешься, — довольно ухмыляясь, заявил Ларрен.

Я вздохнул с облегчением. Сработало! Странно, что Валю не пришел в голову такой способ ослабить поводок и облегчить Ларрену существование.

— Вот разберемся с этими бешеными гномами, и я ее вообще с тебя сниму, — решил я.

— Печать не исчезнет, а изменится. Она будет гласить "человек вне закона", — напомнил Ларрен, — но меня это больше устроит.

— Точно. Я забыл. Но мы все равно что-нибудь сообразим, — пообещал я, одарил приятелей лучезарной улыбкой и сообщил, — я придумал, как проникнуть во дворец. Лар, ты будешь девушкой в гареме султана.

Ларрен смерил меня ледяным взглядом и заметил:

— Зря ты, Лин, ослабил печать. По своей воле я не соглашусь играть подобную роль.

Ларрен

Заявление, конечно, оригинальное. Мало на мою голову свалилось, так я еще должен чьи-то сексуальные прихоти удовлетворять. Пусть даже султана. Не понимаю, это что — наказание мне такое от судьбы? Может быть, задел на улице ненароком могущественную ведьму, и она меня прокляла быть навеки чьей-то игрушкой? Так я и буду переходить из рук в руки — от Аргвара к султану Гарею и обратно, не минуя посредников?

— Не злись, Ларрен, — тихо произносит Шеоннель, — выслушай Лина.

— Не представляю себе, что такого он должен мне сказать, чтобы я согласился на этот фарс! — резко проговариваю я.

Лин откладывает яблоко в сторону и с обидой в голосе заявляет:

— Ну, кто-то же должен попасть на женскую половину дворца!

— Вот сам и иди!

— А кто будет хозяином? Ты? На тебе печать! Шеоннель? Так он — несовершеннолетний эльф, если ты не в курсе! И вообще, он представитель проигравшей стороны. Много ты эльфов-рабовладельцев видел в последнее время?

Аж взвиваюсь в воздух.

— Что?! Какие рабы? Ты из меня невольницу собрался делать?!

— А чему ты удивляешься? Мы тебя подсунем султану…

— А надпись на мне ты не читал?! Собственность Мерлина! Или ты собрался официально меня в собственность султану передать?! Чтобы меня в прямом смысле там трахнули, а не фигурально, как это сейчас происходит?!

Шеон морщится и трет переносицу.

— Пожалуйста, — просит он, — не так громко. Не так… вы слишком эмоциональны.

На мордашке княжича в очередной уже раз появляется выражение глубокой задумчивости.

— М-да… Печать — это серьезно. А давай ее снимем? Будешь у нас пока вне закона! — предлагает он.

— Раб вне закона?

— Рабыня.

— Лин!!!

Княжич шаловливо улыбается и спрашивает:

— А ты хочешь стать евнухом? Они тоже доступ на территорию дворца имеют.

— Знаешь что, извращенец! — в очередной раз взрываюсь я, — Я безумно рад, что ты печать ослабил! А то идеи тебе в голову приходят больно специфичные!

Лин фыркает и заявляет:

— Знаешь, Ларрен, когда ты орешь, ты даже на человека становишься похож.

— Еще скажи, что я тебе нравлюсь!

— Ну, прошу вас, — умоляет Шеоннель, — ну успокойтесь.

Ох, ну прямо девочка чувствительная. Сажусь в кресло и упрямо повторяю:

— Я женщиной не буду.

— Девушкой, — ехидно произносит Лин, — очень привлекательной.

— Тем более!

— Лар, у нас нет другого выхода.

— Шеона превращайте.

— Шеон у нас еще маленький.

— Ничего! Юные девственницы там должны быть в цене!

— Шеон в розыскном деле ничего не понимает.

— Я тоже!

— Серьезно? И когда ты подати собирал, то просто приезжал, и все тебе на блюде выносили? Так, что ли?

И вот тут я вынужден заткнуться. И кто меня тянул за язык, когда мы артефакт искали? Не мог отделаться ничего не значащими фразами? Дурак! Алкоголик! Это я о себе. Что же, за ошибки следует платить.

— Ладно, — бормочу, — снимай печать.

— А я не умею! — радостно сообщает Лин.

— А ты просто не можешь от собственности отказаться?

Княжич пожимает плечами и произносит:

— Я, Мерлин Эрраде, отказываюсь от права собственности на Ларрена Кори Литеи.

Ждем ради приличия две минуты. Печать не изменяется.

— Пошли к Кардаголу, — предлагает княжич.

Опять Кардагол! Но, с другой стороны, видимо, придется. Постараемся быть осторожными.

— Где он? — сухо спрашиваю я и получаю ответ, но на этот раз от Шеона.

— Он в Альпердолионе, я могу вас перенести.

Переглядываемся и тут же оказываемся в эльфийском государстве. Если уж быть точнее, прямо перед дворцовыми воротами.

Шеоннель кивает стражникам, произносит "Эти со мной", и мы спокойно и беспрепятственно проникаем на территорию дворца. Его ушастое высочество уверенно ведет нас куда-то на второй этаж.

— Кардагол может быть где угодно, — поясняет он по ходу, — но, кажется, я уловил его эмоции из приемной.

— А они что, на цвет отличаются? — интересуется княжич.

— На вкус, — отвечает Шеоннель и усмехается, — у твоего родственника очень характерный набор эмоций. Любопытство, насмешка, злость, похоть…