Знахарь

— Ты уверен, что бабке-гномихе двести лет? Может быть ей столько лет, на сколько она выглядит?

— Не надо меня пугать. Она сейчас выглядит на две тысячи лет, — нервно засмеялся я.

— Дружище, ты совсем плох. Тебе надо немного отдохнуть, — Лёхе, явно, не понравился мой смех.

— Сегодня я сделаю гномихе лицо. Тогда её можно будет разбудить, и я отосплюсь.

Разбудив гномиху, я покормил её в очередной раз и ушел спать. Соснуть удалось часов семь. Троица боевых гномов, не найдя Бегум, добралась до своей территории.

Там никто ничего о бегстве магички не слышал. Через два дня дядя-посол ломился в ворота Роззе. Хард сдерживал его напор столько, сколько мог. В конце концов, рассказал о несчастье и успешном излечении гномихи. К этому времени разбудили меня.

— Где моя Бегум? — заревел дипломат, как раненый слон.

— Дядя, нельзя ли потише, — строго поставила на место дядю гномиха.

— Что они с тобой сделали?!

— Дайте же, наконец, мне зеркало! — взвизгнула магичка. Ферокс подала, давно лежащее на столе, зеркало.

— Аа-а-а! — затянула гномиха бесконечно длинную и высокую ноту. Какой всё-таки пронзительный и противный голос у этих гномов! Отключилась, наконец. Потеряла сознание.

— Всё восстановится завтра, — попытался я успокоить «дядю».

— Ты это сделал специально! Это страшное оскорбление для всей семьи! Бегум стала копией, изгнанной из страны, преступницы и злодейки, принцессы Диню. Я уничтожу вас всех, весь ваш род, всех ваших друзей и знакомых!

— Остановись, пока ты не сказал слова «клянусь», — резко прервал я посла. Посол запыхтел.

— У тебя есть портрет Бегум? — сообразил я.

— Нет. Но я могу послать за ним.

— Это не годится. Ждать два-три дня. Если завтра Бегум не вернется к прежнему облику, то я, с помощью твоих советов, исправлю свою ошибку, — успокоил я посла гномов.

Помогала советами мне сама гномиха. Пытка продолжалась весь день.

— Кожа недостаточно бела.

— Это естественный цвет родной кожи.

— Мы будем спорить? Или проще сделать правильно?

— Так не чересчур белая?

— Разрез глаз…

— Вот так?

— Нет.

— Может так?

— Так лучше.

В конце дня Бегум догадалась снять чепец.

— Это волосы? Я тебя спрашиваю, это мои волосы? Где ты взял эти волосы? Где?

— Где, где? В …, — заржал забежавший за мной Лёха. Хотел пригласить меня выпить пива. Вечер уже. А я ему обещал. Незнание русского языка не спасло. Лёхины слова все поняли. И никто не засмеялся.

— Из подмышки. Больше негде было брать, — пояснил я. Гномы смотрели на меня с ненавистью.

— Завтра выращу до самой…, какой надо длины. И я ретировался вместе с Хардом и Лёхой.

— Что-то китайцы нос чересчур задирают, — Лёха не любил грубых слов.

— Это гномы, — поправил я его.

— Один хрен.

— Хард. Нам нужна своя тайная стража! С прямыми угрозами я справлюсь, а вот наемные убийцы, это совсем другая песня.

— Ты опоздал. Я давно её создал. Изловили множество бандитов, но были два случая из родной имперской стражи.

— Ты меня не забывай, подключай. Я поспрашиваю их по-особому. Найду заказчика и тогда…

— Заказчика не надо искать. Такие дела без одобрения главы службы не делаются. Убивать его бессмысленно. Работа у него такая. Пока император не подпишет со мной договор, служба будет повторять свои попытки.

— После подписания договора мы в безопасности?

— В относительной.

— Так, может, напустить на всё службу хворь. Вспомни своё состояние. Договор, смотришь, подпишут. Поторопятся.

— Дипломатией занимается другая служба.

— Император тоже может заболеть.

— Это плохая идея.

— Хватит чесать языки, пошли пиво пить, — на хорошем имперском прекратил наше обсуждение Лёха. На третьем часу потребления пива у Алексея прорезалась ностальгия.

— Я умом то понимаю, что второй раз из лап наших достойных спецслужб вырваться живым не удастся, но хочу рискнуть, — Алексея развезло, и он поддался эмоциям.

— Можно сделать твой визит на родину вполне безопасным. Увы, только на день, — неторопясь, размышлял я вслух.

— Не тяни.

— С моим лицом и моим паспортом тебя там никто не ждет. Если с близкими знакомыми не встречаться, то вполне безопасно. Заодно, сделаешь доброе дело, продашь мой дом. За день это невозможно, надо будет посетить родину пять-семь раз. Согласен? — озадачил я Алексея.

— Не понимаю, зачем тебе продавать дом? Уйма мороки из-за трёхсот тысяч рублей. Я понимаю, когда тебе неприятно воровать деньги у земляков. Но у врагов? Это уже ненормальность какая-то! Давай спросим независимого эксперта! Хард! Скажи нам. Хорошо ли отобрать у врага много золота?

— Алексей, я с удовольствием оставил бы гномов нищими. Но, каждый поступает так, как считает правильным, — четко выговаривая каждое слово, ответил Хард. Уронил голову на стол и заснул.

Через неделю все гномы, кроме старого мага Нестора, убрались домой. Наступило относительное спокойствие, и я смог заняться учебой. Старый гном для начала решил посмотреть, как я формирую заклинания. Начали с самого простого — магического огня. Я умел делать два вида этого заклинания: медленно горящий огонь для обогрева, и шаровую молнию, которую использовал в качестве оружия.

— Это не магические заклинания, — заявил Нестор.

— Как это? — опешил я.

— Магические заклинания имеют четкую структуру. Кому я рассказываю, ты же делал амулеты. Заклинания имеют идентичную амулетам структуру. А у тебя они аморфны.

— Зато очень просты, — пытался оправдаться я.

— Примитивны. Вот почему у тебя два разных заклинания для медленного огня и огненного шара. Это очень стабильные состояния, устойчивые к ошибкам, варианты одного и того же заклинания. Если бы ты строил заклинания, как для амулета, то увидел возможность менять температуру и размер огненного шара. Ты мне рассказывал, что никак не мог создать холодный свет.

— Это на самом деле возможно? — обрадовался я.

— Нет. Но магический огонь можно превратить в безопасный светильник, если огненный шар уменьшить до маленькой искорки, и сильно поднять температуру. Энергии такая искорка будет выделять немного, а света давать достаточно.

— Я формирую заклинание мгновенно. Никакой маг не успеет почувствовать опасность и защититься. Построение сложной структуры отнимает много времени.

— Ты прав. Но у опытного мага, разница совсем неощутима. Сейчас ты затрачиваешь целую минуту на такое заклинание, лет через сто сможешь сократить время до секунды.

— Есть еще разница в том, что правильные, структурные заклинания «видно» издалека, а мои аморфные ощутить трудно, скорее невозможно, — продолжал защищаться я.

— Никто тебя не заставляет переучиваться. Тебе надо овладеть стандартной, классической магией, в дополнение к тому, что ты умеешь, — Нестор был доброжелателен.

— Что рассчитываешь ты, Нестор, приобрести взамен своей помощи мне?

— Я оставлен здесь с единственной целью. Госпожа Бегум поручила мне научиться отбеливать кожу так, как её умеешь отбеливать только ты.

— И это всё, что оценила Бегум из лечебной магии?

— Нет. Она требовала еще научиться наращивать волосы, но я был непреклонен. Я не собираюсь жить месяцам в диком и отсталом человеческом городе, — возмущенно сообщил гном.

Учебу мы поделили на две части: половину дня гном учил меня, другую половину я — гнома. Недели через две гном загрустил. Аморфная магия была противна всей его натуре. Формализация заклинания изменения цвета кожи, такого простого в применении, было чрезвычайно сложно.

— Коллега! Ты не понимаешь своей огромной, невероятной выгоды. Если ты сможешь создать амулет облагораживания кожи, то ты станешь богаче любого мага. Поверь мне, ни один амулет абсолютного выздоровления, даже тот, который «только для имперских магов, служащих в имперской страже», не стоит десятой доли такого амулета. Гномихи будут платить сумасшедшие деньги.