Квадра

– Люм плох, – без эмоций сообщил он, – так что властитель пока им занимается. Я сказал, что у нас ничего катастрофического, только Аль поломался немного.

– Как поломался, так и срастусь, – проворчал Аль. – Но я так хочу есть, что готов закусить кем-то из вас.

Лара счастливо засмеялась и ускользнула на кухню. Они успели поесть, отдохнуть, вспомнить детали битвы, и Дан лишний раз удивлялся, каким образом эти самые детали всплывают в памяти. Голову твари снесли они с катаной, одну лапу – Люм, вторую… кто ж вторую? хвост в четыре руки отрубили Аль и Лара, а Гай и Шарик нанесли чудищу много глубоких ран, что, в общем, и позволило Люму и Дану к нему подобраться на длину меча.

Властитель пришел поздно, вид имел довольный, переобнимал их всех уже не для публики, а для узкого круга… скотина я все-таки, даже мысли не допускаю, что он может быть искренне к нам привязан, ведь первым делом на ум актерство приходит…

– Вы такие молодцы, что у меня слов нет. Просите что хотите.

– Это фигурально? – осведомился Дан.

– Нет.

Ну попрошу сейчас, чтоб не в собственности, что будет? Ребята глаза вытаращат, а этот найдет тысячу и одну уважительную причину, чтоб отказать.

– Мартини хочу, – заявил Дан. – Ну то есть того вина горького.

Ага. А ждал он чего-то другого, и Дан прекрасно понимал, чего именно. Вот того, чего он просить не стал. Властитель засмеялся – умел он смеяться весело и заразительно! – сунул руку в никуда: она почти до плеча исчезла и вернулась с бутылью вина. Именно того.

– Ты все хотел увидеть бытовое применение магии?

– Впечатляет, – оценил Дан. – Я не буду спрашивать, как вам это удалось.

– Спрашивай, – хмыкнул властитель, – я отвечу.

– А я пойму?

– Вот это вряд ли. Я рад за вас, очень рад.

– Похоже, мы совершили нечто невероятное, – проинформировал Гай пустой угол.

Невероятное. По словам властителя, именно что невероятное. Убить проявление магии и практически при этом не пострадать пока не удавалось никому, во всяком случае на памяти властителя. Особенно не применяя магии.

– Кто б ее применял, – криво усмехнулся Аль.

– Так, – изрек властитель и ухватил его за острое ухо. – Мне кажется, мы это обсуждали. И мне кажется, теперь и твои друзья знают, что ты в перспективе не просто маг, а маг великий.

– В перспективе, – пробурчал эльф, безуспешно пытаясь высвободить ухо. – Нет, милорд, мне не наливайте, я тут уже…

– Пару глотков выпьешь, – безапелляционно заявил Нирут. – Я действительно рад. Ваши травмы настолько несерьезны для такой схватки.

– Да, убить эту зверушку было нелегко, – согласился Гай. – Я чуть когти не обломал.

– Убить? Вы не убили ее. Завтра кому-нибудь из вас придется проводить меня туда, где осталось прочее.

– Мне, конечно, – потянулся Гай. – Или Ларе. У Аля все-таки, мне кажется, ребро сломано, трудновато верхом будет. А Дан колено потянул.

– А осталось ли там прочее? – спросила Лара, никогда не задающая вопросов. – То есть я хочу сказать…

Властитель поцеловал ей руку.

– Умница. Может быть, что останки пытаются добраться сюда, но им это трудно сделать, если вы действительно устроили из них костерчик. До утра не успеют. Ну а если нет, если же их создатель решил забрать плод своих трудов, то и еще лучше, след мага я всегда увижу.

Дан вспомнил все страшные сказки и голливудские ужастики, когда куски разрубленных тел сползаются в кучу и тут же срастаются, и поежился.

– Колено исцелить?

– Само пройдет, – отмахнулся он. – Мази Гая помогают в сто раз лучше самых шикарных лекарств моего мира. Через пару дней даже хромать не буду. Милорд… а что там Люм?

– Я знал, что о нем спросишь именно ты, – как-то отечески улыбнулся властитель, – хотя именно тебе он причинил немало неприятностей.

– Ну Дан же человек, – удивилась Лара, – они же жалостливые. Даже врагов жалеют. А дрался этот ваш Люм хорошо.

– Без страха, – согласился Аль. – И умно. Вы его вылечили?

– Нет, это так просто не проходит. Но он не умрет. Ну что, дорогие мои, я выпью за вас. За мою Квадру.

Они тоже выпили за себя. За его Квадру. А надо было не вино просить…

* * *

В качестве проводника властитель взял Лару и даже от сопровождения Шарика отказался. Аль, промаявшийся ночь со своими переломами, уснул только к утру, и Гай с Даном, лично накормив Шарика вместо мартини морковкой и яблоками, устроились на крохотном балкончике, служившем больше для декора, чем для практического применения. Кто-то из эльфов принес Гаю широкополую шляпу, так что выглядел он этаким сонным ковбоем. Балкончик выходил на северную сторону, так что прямых лучей солнца не было.

– Люблю ночь все-таки, – признался Гай. – Ты меня не понимаешь, потому что плохо видишь ночью. Знаешь, как красиво все выглядит в темноте…

– Я тебе на слово верю.

– Болит колено?

– Когда сижу или лежу – нет.

– Значит, скоро пройдет. Ты чем-то недоволен? Властитель? Нет, нас не услышат, все окна рядом закрыты. Ты же знаешь, я слышу лучше эльфов, если…

– Да я не сомневаюсь в твоих талантах. Я собой недоволен, а не властителем. Он что – властитель и есть.

– Я думал, ты попросишь у него свободы.

– Он тоже так думал, – усмехнулся Дан, – потому я и не попросил. Все равно бы не дал. Разве что порассуждал, кто свободнее, мы или, скажем, придворные.

– Мы, – удивился Гай, – хотя бы потому, что над нами только властитель. Ты долго говорил с Алем. Кое-что прояснил, да?

– Да в общем… Как тебе сказать. Так чтобы нечто удивительное – нет, все ожидаемо.

– И о властителе…

– Да, он говорил. Все так просто…

– Конечно, – пожал плечами Гай. – Ему недодали нежности и ласки. Мы с тобой этого ему дать не можем… то есть я-то могу, да не хочу. То есть у меня моральных препятствий к этому нет. А властитель дал именно это – тепло, ласку.

– Ну и представь себе, что почувствует Аль, когда поймет, что…

– Дан, – укоризненно перебил Гай, – не считай Аля глупее себя. Он это прекрасно понимает. И все равно… для него это отдушина. Его, получается, никогда не любили. Я этого и не представляю. У нас-то хорошие родители, и Лара на своих не жаловалась. Алю не повезло. Властитель же и сюда заявился так… грандиозно, чтобы поднять Аля в глазах сородичей. И знаешь, чтоб там эльфы о себе ни мнили, они тоже поддаются влиянию извне. Они не могут не задуматься: как это – они презирают эльфа, которого возвысил властитель… Властитель не может быть неправ, значит неправы они.

Вот-вот. Властитель не может быть неправ. Богов тут косой десяток, религии разные, хотя и не конфликтующие… последние лет двести, и тоже благодаря усилиям властителей. Понтифик – это не папа римский и не верховный мулла или как там он называется. Понтифик – координатор, первосвященник, в чьи обязанности входит решать все церковные вопросы и следить, чтоб апологеты создателя не передрались с поклонниками пантеизма а-ля Древняя Греция. Вот боги могут ошибаться, хотя бы в глазах представителей других конфессий, а властители – нет, не могут. Непогрешимы. Святее любого небожителя, даром что способны содомскому греху предаваться с тем же энтузиазмом, что и банальному прелюбодеянию. То ли они долго и усердно создавали о себе такое мнение, то ли просто репутация такая сложилась, то ли и правда ошибались они редко… то ли об их ошибках просто никто не знал.

Под балкон вышел Шарик, задрал голову, приветственно квакнул и замер в тенечке, изредка поглядывая на Дана. Гай обхватил колено и положил на него подбородок.

– Удивительно. Удивительно, что ты никому не веришь.

– Это как? – опешил Дан. – Разве я тебе не верю? Или Алю?

– Мы не в счет, конечно. Я имею в виду всех остальных. Ты ведь даже Тике не верил, хотя любил. – Сердце остро кольнуло от воспоминаний, и Дан погнал их обратно в глубины сознания. – Ни императору не веришь, ни принцу Генту, ни властителю. А император симпатизирует именно тебе, а не собственности властителя, принцу нравишься именно ты, а не кусок Квадры…