Страница 68 из 87
Масканин встретил взгляд поручика Сонных и перевёл его на Зимнева.
— Время согласовать с командиром БУАР отдельно. Первой ПРОГе прапорщика Скатова поддержать огнём четвёртый взвод. После занятия школы и пустыря поддерживать огнём дальнейшее продвижение групп Карнаки и Ермолова. Орудия… — Масканин пристально посмотрел на фельдфебелей-командиров приданных трёхдюймовок, затем вновь перевёл взгляд на Зимнева. — Орудия в передовые порядки не ставить, использовать их из укрытий. Командиром группы назначаю прапорщика Зимнева. Вопросы, господа?
Вопросов не последовало.
— Ежели вопросов нет… С Богом!
Вражеский миномётный обстрел застал Масканина на полпути к резервной группе. Мины посыпались как из рога изобилия. Перекрёсток покрылся разрывами и чадом сгоревшего тола. Несколько стадвадцатимиллиметровых гостинцев попали в дома, внося свою лепту в разрушение города. Артналёт вёлся в слепую, артиллерийских наблюдателей у велгонцев в окрестностях не осталось, кварталы от них очищены снайперами и егерями Зимнева. Слепой обстрел не принёс противнику пользы, атакующие группы ушли вперёд, огневая группа разбросана там и сям, а остальные подразделения штурмового отряда ещё не подтянулись.
— Комбат вызывает! — доложил оглохший связист.
Поручик протянул руку к тангенте и тут же гаркнул:
— Падай!!!
Мина визжит на излёте и рвётся метрах в пятнадцати. Осколки звонко стучат о кирпичную стену. Масканин приподнялся и огляделся. Мина снесла фонарный столб — до этого единственный уцелевший на этом перекрёстке. Рядом с поручиком продолжает вжиматься в землю связист, закрывая собой рацию.
— Прошников, м-мать!.. Связь мне давай!.. — рявкнул Масканин, вытирая рукавом с лица грязный снег.
Связист из молодого пополнения, не привык ещё к боевым будням. Егерь ошарашено встряхнул головой и, путаясь в гарнитуре, протянул тангенту.
– 'Крысобой-4' слушает.
— Накрыло? — сипло смеётся Негрескул, кажется даже слышны хрипы у него в бронхах, и резко обрывает смех. — Ты какого хера топчешься?! Темп нужен! Темп! У тебя, бл…ь, сколько орудий?! Какого хрена они молчат?!
— Уже не молчат, господин майор! Орудия работают по незачищенным домам…
— Живее надо, поручик! Живее! Котельникову на товарной долго не удержаться, у него боеприпасы на исходе. За последний час три атаки отбил… Ты там буаровцев из омада не потерял?
— Никак нет…
— Отправляй их, голубчиков, ко мне. Егорову и Бембетьеву они сейчас нужнее будут.
— Есть отправлять. Омад сейчас по школе работать будет. Разрешите…
— Разрешаю! — перебил Негрескул. — Ясный хрен после обстрела! Как закончат, доложишь мне.
— Есть.
— Еще одно… 'Серых' в плен не брать. Приказ Деда.
— Есть.
— Конец связи.
Масканин стянул наушники и сплюнул. Без поддержки бригадных миномётов будет труднее. Но комбату видней как ими распорядиться. А вот что 'серых' в плен не брать, это даже привычно. Видимо, отдельный батальон ВВ успел вступить в бой и уже отметился зверствами. Приказ командира полка лишь придал официальный вид ответным мерам вольногоров.
— За мной! — поручик махнул рукой связисту и подхватил винтовку.
Держась у стен домов, Масканин и связист короткими перебежками добрались к Ахаусштрасе, где должна была располагаться группа резерва. Должна была. Но её здесь не было. В трёх кварталах отсюда грохотали взрывы, часто щёлкали винтовки, били короткими очередями пулемёты. Чаще слышались велгонские 'вурды' и русские ручные РП-43. В пулемётную разноголосицу изредка втискивались более солидные ПВСы и КПВО второй ПРОГ. Рядом шёл спонтанный бой.
А на Ахаусштрасе вместо рассредоточенных по дворам подразделений множество брошенного имущества и мусора. Разбитые патронные цинки, пустые снарядные ящики, затушенные кострища, грязные обрывки бинтов, какие-то доски, картонки, аккуратно сложенные в кустах у поваленного заборчика совсем новенькие котелки, рядом противогазные сумки. Повсюду затоптанные снег, по центру проезжей части следы от станин 57-мм зениток.
Сами зенитки были слышны на месте боя. Их хлопающие выстрелы периодически перекрывали винтовочный треск.
— Не отставай! — бросил поручик связисту и рванул вперёд.
Там впереди вместе с резервной группой находился Латышев-младший. Паша Чергинец тоже там. Став фельдфебелем роты, Чергинец продолжал оставаться в должности командира второй ПРОГ.
Выбираясь из очередного завала из деревьев и обрушенной кирпичной кладки, Масканин впервые увидел местного жителя. Какая-то старуха в лохмотьях рылась в груде мусора, нагребая невесть что в свою сумку-каталку. Зрелище необычное. Почти всё население Тарны покинуло город дня четыре назад, когда стало ясно, что русские войска, взломавшие старые укрепрайоны, остановить не удастся. Часть местных, конечно, осталась, им может и бежать некуда было. Кто остался, хоронились в подвалах, переживая все ужасы уличных боёв.
У разбитой витрины заведения, судя по вывеске, бывшего некогда фотостудией, обозначилось шевеление. Поручик застыл у края витрины и прислушался. Связист встал позади, всматриваясь по сторонам, держа наготове винтовку. Внутри кто-то был. Шаркающие шажочки, едва различимые в грохоте близкого боя голоса. Говорили вроде по-русски. Вскоре Масканин убедился в этом.
Он шагнул внутрь и был тут же остановлен окриком:
— Стой!
— Часовой?
— Кто таков? Смотри, ты у меня на мушке…
— Глаза протри, егерь!
— Чёрт меня дери… — где-то в темноте что-то затарахтело и покатилось. На свет вышел егерь с перевязанной головой, всё ещё держа поручика под прицелом винтовки. — Виноват, командир! — узнал ротного боец, опустив винтовку, и представился: — Егерь шестого взвода Мечников. По голове меня шарахнуло, вижу плохо…
— Ладно, будет… Кто тут с тобой?
— Раненные, господин поручик. Семеро нас…
— Где подпоручик Латышев?
— Там… — егерь вдруг начал оседать, завалившись на стену.
Масканин подскочил к нему и подхватил подмышки.
— Что, плохо?
— Голова поплыла, сволочь…
— Остальные что? Подменить не могут?
— Так точно, не могут. Тяжёлые…
— Прошников! — крикнул Масканин, обернувшись. — Не маячь на виду! 'Эрку' сюда! Латышева вызывай…
— Слушаюсь, — ответил подошедший связист, стаскивая на ходу ранец с рацией.
Латышев отозвался почти сразу. Масканин взял гарнитуру, стянул шапку, надел наушники. Резанувший по ушам статистический треск исчез, голос субалтерна шёл без искажений.
— Подпоручик Латышев, слушает.
— Докладывай, Слава, что тут за свистопляска?
— Мелкие группы противника общей численностью до восьмидесяти человек просочились со стороны Альсштрасе. По показаниям пленного сержанта, велгонцы имели задачу выйти нам в тыл с целью уничтожения орудий огневой группы. Напоролись на меня. Принял решение вытеснить противника из зоны нашей РШО, а при возможности уничтожить. Пришлось задействовать все огневые средства.
— Белогорскому передай, чтоб БК берёг, сам понимаешь… — распорядился Масканин. Командир зенитной батареи имел своё начальство, но сейчас на время штурма был переподчинён ротному-16. — Из какой части сержант?
— Шестьсот второй пехотный полк.
— Это радует. Значит неожиданностей пока можно не ждать… — подумал Масканин вслух и распорядился на последок: — Про небо тоже не забывай. Побыстрей дожимай их. И за зенитками смотри, нечего им на рожон переть.
— Есть.
— Ну всё. Конец связи.
— Всё тихо, командир, — доложил егерь из высланной в передовой дозор группы. — Двое в секрете сидели. Мы их по-тихому бебутами.
Масканин кивнул. Путь до конца переулка чист, дома и дворики по обе стороны проверены.
Он махнул рукой и трусцой помчался вперёд. Егеря за ним, пригибаясь по привычке в три погибели.
Последний дом в переулке, кирпичная двухэтажка. Масканин отпрянул за угол, успев срисовать картинку. Запоздалая длинная очередь патронов на десять распотрошила заснеженные декоративные кустики чудом уцелевшей клумбы. Шустрый, сука! Судя по шелестящему звуку, стреляли из 'AFO' — 9-мм велгонского пистолета-пулемёта. Толком стрелок прицелиться не успел, среагировал на движение.