Страница 39 из 98
Искушение поддаться примеру "Пегаса" было велико, однако Масканин связался со БЧ связи:
– Дайте канал с "Юнис".
Через несколько секунд лейтенант-связист сообщил:
– Связь заблокирована, командир. Пробуем резервные частоты.
– Связь нужна немедленно, – спокойно произнес Масканин. – Делайте, что хотите, лейтенант, но чтобы "Юнис" нас услышал.
– Есть, командир.
Масканину резануло слух это "есть, командир", слишком необычно было для него очутиться в роли командира корабля. Отдавал приказы он и раньше, но теперь приходилось брать единоличную ответственность за судьбу экипажа на себя и, похоже, эта ноша не из легких.
Время неумолимо бежало, каждая новая секунда нещадно уменьшала возможность спастись, на что втайне даже от себя самого надеялся Масканин. Наконец лейтенант-связист сообщил, что связь с "Юнис" восстановлена, имперское экранирование удалось деблокировать.
Масканин связался с начальником штаба Барвинского и доложил о состоянии "Защитника" и о готовности продолжать бой. Неожиданно начштаба эскадры отодвинулся в сторону, на видеоэкране возник сам контр-адмирал. Недавно молодое лицо его было похоже теперь на лицо старика, оно все как-то посерело, прорезалось глубокими морщинами, да и сам Барвинский заметно ссутулился. Охрипшим, но оставшимся властным голосом он приказал:
– Уходите немедленно. Ваша геройская смерть не даст ровным счетом ничего и не принесет пользы Опету. Вы слышите меня, старший лейтенант?
Масканин хотел ответить: "Так точно", но к горлу подступил комок и вместо этого он лишь кивнул.
– Вот и хорошо, – сказал командир эскадры. – Спасайте корабль и себя. Есть много способов погибнуть с гораздо большей пользой, – Барвинский изучающе посмотрел Масканину в глаза и добавил: – С Богом! Конец связи.
Экран потух.
Масканин заложил данные по курсу в навигационный вычислитель, довел форсаж до предела и глянул на панораму внешней обстановки. Через несколько минут штурмовики выйдут на дистанцию открытия огня.
– Бэ-че два, – вызвал он.
– Старший лейтенант Ценвер, – отозвался командир-артиллерист.
– Выпустите "Орнеры". Пусть идут в гравитационном захвате.
– Есть, командир.
– И приготовьте "Шивы", ничего более солидного тратить не будем.
– Есть, командир.
Медленно, но верно штурмовики взяли "Защитник" в полуохват и выпустили "Шивы" и "Саргамаки". Ожидавшие ракеты-перехватчики уничтожили их на безопасном расстоянии.
Масканин произвел расчет по соотношению скоростей, ввел поправки в вычислитель и повел эсминец противоракетными зигзагами. Штурмовики тем временем дали второй залп. Масканин резко бросил корабль в сторону от идущих на него пяти "Ктулу" и нескольких "Шив". Хотя по маневренности эсминец никак не мог тягаться с намного более легким и подвижным "Гладиатором-Х", но все же в его силах было выполнить некоторые нехитрые фокусы, затрудняющие охоту идущим по пятам ракетам. Отклонение от курса было тут же засечено вычислителями боеголовок, была произведена коррекция курса ракет. Все это отняло несколько драгоценных секунд, подаренных "Орнерам". И те успешно ликвидировали нависшую опасность. В ответ по одному из штурмовиков дали залп кормовые установки "Шив". Полдюжины ракет устремились к имперскому кораблику. Несшийся навстречу "Шивам" штурмовик практически не имел зенитной артиллерии и просто не мог выставить равное количество противоракет. Выпустив все оставшиеся "Орнеры" и совершив отчаянный маневр ухода, штурмовик не смог спастись от россыпи "Шив". Сразу три боеголовки превратили его в миниатюрную короткоживущую звезду.
Через несколько минут преследователи вышли на ближнюю дистанцию огня и начали лупить по "Защитнику" носовыми аннигиляторными пушками. Им ответили кормовые орудия эсминца. Артиллерийская дуэль продолжалась всего несколько десятков секунд. Броня эскадренного миноносца выдержала скользящие попадания, а вот для имперцев дуэль оказалась фатальна, один штурмовик был уничтожен прямым попаданием атомного деструктора, еще два лишились части обшивки и нескольких отсеков. Оставшаяся пара прекратила преследование, переключилась на спасение гибнущих экипажей. "Защитник" на крайних пределах мощности двигателей несся домой – на базу Ютива III.
Когда стало совершенно понятным, что любое возможное преследование безнадежно отстало, Масканин, наконец, позволил себе расслабиться и немного отдохнуть. Вскоре нервное напряжение понемногу стало спадать и он поудобнее развалился в пилотском кресле. Накатила боль. Сильно заныла лодыжка правой ноги, одновременно появилось легкое головокружение. Масканин грязно выругался. Словно чужая, его рука дотянулась до пульта внутренней связи.
– Вахтенный бэ-че пять главстаршина Фрол, – доложил возникший на видеоэкране техник.
– Где сейчас ремонтные команды?
– Первая команда в кормовых отсеках. Вторая пробивается к вам, командир.
– Потери? Повреждения?
– Сорок второй отсек разгерметизирован, шестнадцать человек мертвы. Тридцать девятый недавно вскрыт, всего один убитый и семнадцать ранено.
– Поторопите вторую команду… И пусть прихватят с собой медицинского робота.
– Есть… Вы ранены, командир?
– Не думаю, скорее просто легкое сотрясение и вывих. Со мной раненный матрос, ему требуется серьезная помощь.
– Во второй команде есть медики… и робот… – старшина запнулся от мысли, что новый командир может выбыть из строя. – Скоро вам окажут помощь…
Масканин кивнул и переключил канал на службу слежения.
– Слушаю, командир, – произнес ответивший на вызов командир БЧ-7 лейтенант Кипелин.
– Передняя полусфера практически слепа, лейтенант. Можно ли это исправить?
– Носовые сенсоры уничтожены. Также повреждена одна из башен дальнего обнаружения. В настоящее время мы пытаемся компенсировать их за счет ремонта вышедших из строя сенсоров и задействования резервных модулей.
– Как много на это уйдет времени?
– Примерно около суток, командир…
– Хорошо, попытайтесь обнаружить "Пегас", лейтенант, если он не погиб.
– Вас понял, командир, мы немедленно займемся этим.
– Конец связи.
Он немного скривился от новой волны боли и вызвал пост минной боевой части. На экране появилось озабоченное лицо Морозова.
– Слушаю, командир.
– "Защитник" ведь дооборудован тралами?
– Дооборудован, но пользы от них практически никакой. Другое дело обычный тральщик или призрак.
– Знаю. Но я могу хоть немного на них рассчитывать?
– При условии, что нам попадутся одиночные мины, командир. Разрешите вопрос?
– Разрешаю, – Масканин почувствовал неловкость оттого, что его сосед по каюте и единственный друг на "Защитнике" обращается к нему, как к начальству. Но тут ничего не попишешь, по уставу флота теперь он исполняющий обязанности командира корабля и другие офицеры должны обращаться к нему соответственно.
– Думаете, нам придется проходить через минное поле?
– Надеюсь, что нет. По крайней мере, попытаюсь избежать этого, но случиться может все, что угодно.
– Вас понял… Я начну готовить тралы к работе.
– Угу, давай…
Масканин снова переключился, теперь он вызвал инженерно-эксплуатационную БЧ и выслушал доклад о состоянии двигателей. Сообщение не радовало – второй двигатель правого борта находился в критическом состоянии. Потом Масканин связался с БЧ вооружения, желая поговорить с ее командиром. Но того на посту не оказалось, вызов принял вахтенный старшина.
– Где старший лейтенант Ценвер?
– В отсеках правобортовой батареи "Ктулу", командир. Устанавливает масштабы аварии.
– Что за авария, старшина?
– Вышла из строя система перезаряжания и доставки ракет. Это не боевое повреждение. Похоже, выработался ресурс.