Остров

— Да.

На них посмотрели как на ненормальных, но останавливать не стали — каждый волен распоряжаться своей жизнью так, как считает нужным.

Лишь только стемнело, они сели в лодку и поплыли к мерцающим вдалеке редкими огоньками вражеским эскадрам. Когда до кораблей осталось не более стадия, атланты разделись и, укрепив на спине контейнеры с бластерами и гранатами, тихо ушли в воду.

Несколько долгих минут — и вот рука Русия коснулась просмоленного бока триеры. Цепляясь за якорный канат, атланты один за другим залезли на фальшборт и оказались на палубе.

Со смутно белеющих в темноте тел струилась вода. Они были похожи на призраков, материализовавшихся из ночи. Наверно, нечто подобное и пришло на ум дремлющему часовому, потому что он отмахнулся и повернулся к атлантам спиной. Затем его мозг все-таки очнулся от сладкого забытья и приказал поднять тревогу, но было поздно — подкравшийся сзади Юльм сломал пирату шею.

Действуя бесшумно, чтобы не разбудить спящих, атланты завладели кораблем. Когда последний пират издал хрип перерезанной глоткой, Динем начал ставить парус. Гребцы мирно спали. Ветер подхватил корабль и понес его на юг. Требовалась большая сноровка, чтобы лавировать среди густой массы застывших кораблей, но Динем успешно справлялся с этой задачей, лишь однажды задев носом захваченной галеры борт дремлющей кемтской триеры. Наконец он решил, что достаточно.

— Все. Мы в центре вражеского флота.

Теперь можно было не таиться. Необходимость соблюдать тишину отпала. Напротив, нужно было произвести как можно больше шума и зажечь страшный факел паники.

Вытащив из контейнеров гранаты, они закрепили их на боевых поясах — так было сподручнее. Русий выдохнул:

— Начали!

Юльм рванул чеку и бросил гранату в ближайшую триеру. Ночь раскололась грохотом, взвизгнули осколки, заплясало веселое пламя.

— Огонь! — Бросили гранаты Русий и Динем. Еще две неприятельских триеры разлетелись осколками дерева и тут же начали погружаться. Адмирал бросился к рулю и направил судно подальше от горящих, разваливающихся во все стороны факелов. Русий и Юльм, не переставая, кидали гранаты, поразив еще с десяток галер и создав желанную панику.

Ошалевшие от неожиданного пробуждения пираты еще не поняли, что происходит, но опыт прошедшего дня подсказывал, что ничего хорошего.

— Демоны! Демоны вернулись!

Спешно рубя якорные канаты и подгоняя бичами перепуганных гребцов, пираты направляли свои суда подальше от огненного круга, где метался и щедро сыпал смертью корабль демонов.

Треск ломающегося дерева, ужасающий грохот… Кто-то выстрелил по захваченной атлантами триере из катапульты, но промахнулся и поджег сразу два кемтских судна, еще больше усилив панику.

— Горим!

И, наконец, раздался клич:

— Спасайся, кто может!

Охваченные паникой команды пытались направить свои суда под укрытие спасительной ночи; триеры, шапати и пентеры наталкивались на не осознавших еще, что происходит, соседей, получали смертельные удары в борта и корму.

Расшвыряв все гранаты, атланты схватились за бластеры, и три ослепительных луча рассекли тьму и мечущиеся в ней вражеские триеры.

Это было пострашнее любого морского сражения, и счастлив тот, кому удалось выбраться из этого ада.

А удалось немногим. Двести кораблей погибли в эту злосчастную для союзников ночь. Но лишь двадцать из них были уничтожены гранатами и бластерами атлантов. Остальные были пущены на дно суматошными ударами своих же триер, разбились на рифах и на волноломах. Десять тысяч воинов и тридцать тысяч гребцов нашли свою могилу на дне Атлантического океана.

Они и до сих пор лежат там, но следы их затянуло время.

Все боится времени, а время боится лишь пирамид.

Но время, о котором мы ведем свой рассказ, не боялось ничего; оно не ведало о пирамидах. Их время еще не настало.

ИЗ ПОГИБШИХ «АННАЛОВ АТЛАНТИДЫ».

«Агония. День четвертый.

В четыре часа утра начался приступ с моря. Первый натиск был отражен, противник потерял более 50 судов. К 10 часам защитники Города были вынуждены оставить волноломы. В полдень, освободив проход между волноломами, неприятельская эскадра вошла в гавань. В 12.45 по приказу Командора противник был поражен 2 лазерами. Было уничтожено около 130 кораблей, большей частью пиратских. Захвачено около 800 пленных, в их числе адмирал неприятельского флота Меч. Противник в панике покинул гавань. Новых попыток штурмовать Город посредством кораблей не последовало. Неприятель пытался ворваться в порт через сторожевые башни. Атаки были отражены с нанесением противнику большого урона. После полудня к Городу подошли отряды кемтян, пиратов и ренегатов-атлантов. Дозорные доносят о приближении больших масс низших. Вечером по предложению Главного Управителя Атлантиды Русия был разработан и осуществлен план окончательного разгрома вражеского флота. В результате ночной диверсии, в которой принимали участие Главный Управитель Атлантиды Русий, Адмирал Динем и Начальник Армии Юльм, было уничтожено более 200 неприятельских судов. Вражеский флот фактически прекратил существование. Этот факт вселяет надежду на скорую победу. Весь день предпринимались попытки связаться с первой, третьей и пятой базами. Подтвердилось предположение об активном участии куратора третьей базы Кеельсее в агрессии против Атлантиды. Получены непроверенные данные о том, что пятая база блокирована эскадрой Кеельсее. Был принят запрос с четвертой базы: имеет ли смысл посылать на помощь Атлантиде флотилию. Учитывая отсутствие у народов Западного континента традиций мореплавания, предложение отклонено как нецелесообразное. Начальник Управления Закона и Порядка Гумий доложил о росте патриотических настроений среди населения Города. Народ проникнут горячим желанием дать отпор агрессорам…»

Глава шестая

Удрученные и поникшие встречали пираты утро пятого дня. Надежда, забрезжившая было ночью, ночью же и рухнула. Флот был уничтожен. Жалкие остатки его, собравшиеся у мыса Южного Ветра, были не способны к активным действиям.

Взбунтовавшиеся воины-атланты начали подумывать о том, чтобы сложить оружие и, выдав зачинщиков, явиться к Титанам с повинной. Вспыхнувшие мятежи на западе были подавлены — весть об этом принесли немногие уцелевшие бунтовщики, бежавшие в лагерь Арова.

Уже не только Лисица, но и Корьс начал поговаривать об отступлении от Города. Аров предложил уйти на север — в верные ему города, на что Сирд мрачно заметил:

— Не пройдет и трех дней, как ты будешь болтаться на самом высоком кедре Фиолетовых гор.

То был момент, когда союзники, казалось, начисто лишились воли. Руки их бессильно обмякли, голова склонилась на понуренные плечи, мысли витали где-то далеко, летя на наполненных ветром парусах подальше от проклятого острова.

В этот момент, когда Меч уже был готов отдать приказ грузиться на корабли, в лагерь вошла группа пестро одетых людей. Тела их были покрыты ранами и ссадинами, обветренные лица выражали решимость. Возглавлявший пришельцев воин в бронзовых доспехах подошел к приунывшим вождям и бросил:

— Кто здесь будет Меч?

Пират даже не поднял головы, зато встрепенулся адмирал Сирд, тут же вскочивший и бросившийся навстречу предводителю.

— Слокос! Наконец-то! Давно подошли?

— Еще вечером. И вообще, мне непонятно, почему вы рассиживаетесь здесь вместо того, чтобы штурмовать Город. Время уходит.

Сирд понурил голову.

— Флот погиб. Мы не сможем взять Город Солнца.

— А зачем нам нужен флот? Или мы не стоим на твердой земле? Или вы думали прорваться к Дворцу по каналу?.. У меня четырнадцать тысяч жаждущих мести людей. С каждым часом их становится больше и больше. Скоро должны подойти низшие с угольных и медных шахт. Их гонцы уже сообщили мне, что колонны на подходе. К вечеру нас будет около сорока тысяч. Дайте нам оружие, и мы сами возьмем Город!