Конец охоты

При его словах Текк самодовольно оскалился и подлил всем вина. Воспользовавшись удобным моментом, Шева спросила карлика:

— Кстати, как тебе это удалось?

— Силовое поле, — ответил за Текка Пауль. — Текк плетет его усилием воли, словно паук паутину. Человеку не разорвать эту преграду. И даже далеко не каждый етун способен на это. Но магия Текка бессильна перед богами. Потому мы предпочитаем не связываться с асами, когда кто-либо из них забредает в эти края. И особенно это касается Локи. Он умен, но при этом слишком злопамятен. Что он хотел от тебя?

— Он вызвался проводить меня в Химинбьерг.

— Что тебе нужно в доме Хеймдалля?

Охотница помедлила с ответом, покосившись на карлика. Пауль успокаивающе улыбнулся ей:

— Не беспокойся. Текк — мой друг. Я верю ему как себе.

У Шевы не было оснований доверять клыкастому карлику, но ей не хотелось обижать Пауля.

— Тебе что-нибудь говорит имя Харальд? — спросила она.

— Да. Харальд Суровый — один из могущественнейших конунгов. Он промышлял разбоем в южных краях и на днях, как я слышал, возвратился домой.

— Харальд напрямую связан с копьем. Возможно, оно даже при нем.

— Вы не могли с вашими возможностями проверить это?

— Не было времени.

Пауль допил бокал и неторопливо проговорил:

— Не могу сказать, с копьем это связано или нет, но ходят слухи, что Харальд обладает силой, перед которой не устоят даже боги. Еще поговаривают, что наш мир ждут большие перемены.

— Рагнарек! — вставил карлик.

— Что?

— Рагнарек — последняя битва, в которой погибнут боги и весь мир, — пояснил Пауль. — Ходят слухи, что Харальд хочет устроить Рагнарек.

— Я должна попасть к Харальду!

— Хорошо, — после небольшого раздумья сказал Пауль. — Я помогу тебе.

— Не будем откладывать дело в долгий ящик! — потребовала Шева.

Юноша покачал головой:

— Уже поздно. Мы не успеем добраться до Химинбьерга засветло, а ночью в этих краях небезопасно. Можно повстречать таких врагов, против которых окажется бессильной даже магия Текка. Мы отправимся в путь завтра.

Текк цыкнул клыками и заговорщически подмигнул гостье. Шева не стала спорить. Пауль уложил ее на кровать и укрыл медвежьей полстью. И Шева уснула. Ей снились оранжевые зайцы, красавцы с порочными лицами богов и клыкастый карлик, хитро подмигивающий правым глазом…

Утром выяснилось, что путники не могут выступить в путь немедля. Всю ночь шел снег, подваливший под самые окна пушистыми багровыми сугробами. Пауль, вышедший на разведку, вернулся с известием, что коням не под силу проделать долгий путь по рыхлому снегу.

— Придется ждать, пока он слежится, — прибавил юноша. — Но думаю, это займет не много времени. Мороз крепчает.

Хозяева и гостья плотно позавтракали тем самым оранжевым зайцем, вернее одним из тех, что попался на глаза Шеве, очень вкусной кашей из овоща, который Текк обозвал репой, и бутылочкой доброго вина. Потом Шева и Пауль поболтали, но разговор не клеился, и трудно было сказать, что было тому причиной. В конце концов Пауль решил прервать натянутую беседу и пошел посмотреть, нет ли поблизости следов псов, медведей или других враждебных существ. Текк исчез по своим делам еще раньше.

Охотнице не осталось ничего иного, как развлекать саму себя. Но в затерянном посреди леса доме не было особых возможностей для развлечения. Вскоре Шева заскучала, а потом ее потянуло на сон. К счастью, именно в этот миг она ощутила пульсацию в запястье.

— Сурт?

— Да. — Голос Сурта был как никогда отчетлив, словно директор Управления находился в нескольких шагах от Охотницы. — Ты одна?

— Как перст.

Сурт кашлянул-засмеялся, давая тем самым понять, что оценил шутку Шевы.

— У меня есть кое-какая информация.

— Я слушаю.

— Ты находишься действительно в Отражении 1404/1/1, но теперь это совсем другое Отражение.

— Как тебя понимать?

— Статистически это Отражение 1404/1/1, но фактически — другое.

— Ничего не поняла!

— Я тоже, — откликнулся Сурт. — Кто-то так здорово поработал над этим Отражением, что наши аналитики даже затрудняются определить его. Они сказали, что его можно назвать «Минус 1404/1/1».

— Если ты полагаешь, что это внесло какую-то ясность, то спешу разочаровать тебя: ты ошибаешься.

— Аналитическая служба считает, что Отражение реально, но кто-то поколдовал над ним, ухитрившись при этом не изменить ни временных, ни пространственных параметров.

— Разве это возможно?

— Считалось, что нет. Теперь не считается никак.

Шева задумчиво потерла щеку:

— И что прикажешь мне делать? Искать разницу между плюсом и минусом?

— Нет, этим пусть занимаются теоретики. Ты посвятишь себя более практическим делам. Нам удалось найти ответы на кое-какие вопросы. В частности, мы выяснили некоторые обстоятельства, связанные с Исфендияром. У него не было отца. Его мать утверждала, что зачала сына от бога, спустившегося с неба, но ей никто не поверил.

— Естественно. Откуда дикарям знать про антигравитав?

— Таким образом, становится объяснимым, почему генный сканер указал на Исфендияра. Просто генные коды отца, предположительно Арктура, и сына были схожи.

— Выходит, я погубила ни в чем не повинного человека!

— Тебя это волнует?

— В какой-то мере, — сухо ответила Шева.

— Напрасно. Исфендияр — это нонсенс. Раз он произошел от человека из Матрицы, его не должно было существовать в реальном времени. Так что ты просто исправила недоразумение, возникшее по вине Арктура.

Сурт был прав, но Шеве почему-то не хотелось соглашаться с ним.

— Да, недоразумение, — эхом откликнулась Охотница. — Но у этого недоразумения было славное имя, и он был, поверь мне, отважным воином, каких немного!

— Что ж, мне тоже жаль. Но это не столь существенно. Главное, мы разгадали эту загадку и убедились, что генный сканер действует безошибочно. Теперь второе. Ты помнишь, я говорил тебе, что Винкст уничтожил человека, похожего на Арктура, в Отражении 1816/1/1?

— Я не страдаю амнезией. Помнится даже, ты был уверен, что Винкст уничтожил самого Арктура.

— Увы, я поторопился выдать желаемое за действительность. Мы проанализировали события и выяснили, что Арктур, очевидно, подсунул нам свой клон.

— Но ведь клонирование запрещено!

На этот раз Сурт засмеялся:

— Я могу привести тебе еще с десяток запретов, которые нарушил Арктур. Помнишь, он как-то занимался биологическими опытами на Чократте?

— Да.

— Есть основания предположить, что его интересовало именно клонирование.

— Но ведь это было за шесть лет до его ареста! Неужели ты думаешь, что он уже тогда задумал эту затею с копьем?

— Не знаю. Но как тебе известно, наш герой всегда славился умением просчитывать любую партию на много ходов вперед. Он предвидел, что клон ему пригодится, изготовил его и спрятал на одной из малозаселенных планет. В нужный момент Арктур извлек двойника и подсунул его нам.

Шева невольно улыбнулась. Та изящность, с какой Арктур провел чванливого Винкста, не могла не восхищать, особенно если учесть, что Винкста Шева сильно недолюбливала.

— Но для этого Арктуру надо было вернуться в Матрицу, где его непременно должна была засечь и нейтрализовать Служба контроля.

— Не обязательно. Он мог заранее переправить двойника в одно из Отражений.

— Неужели ты думаешь, что он заранее… начала Шева и осеклась, припомнив, что схожая мысль уже посещала ее.

— Да. И он снова провел нас, заметя следы и выиграв время, чтобы трансформировать одно из первичных Отражений. Теперь ты можешь наглядно лицезреть плоды его художеств.

— Его творение не столь уж плохо, — заметила Шева. — Тебе не известно, не интересовался ли когда-нибудь Арктур древними преданиями Севера?

— Конечно, конечно! Я уже подумал об этом. Интересовался, и даже написал очень недурную работу. Называется «Люди льда». Древнологи, кому я давал сей опус для ознакомления, все как один утверждают, что работа Арктура — лучшее из всего, когда-либо написанного на эту тему. Так что он внес изменения со знанием дела. А масштаб изменений позволяет судить, что Арктур наконец-то добрался до копья. В противном случае откуда ему взять энергию для подобной метаморфозы?