Страница 4 из 4
— Что теперь делать? — спросил премьер-министр.
— Принять ванну, — ответил король. — Дракон мертв, так что Элизу я заберу завтра. От алексанассцев ей теперь вреда не будет.
— Дело не в них, — отозвался премьер-министр, — дело в патоке. Ведь Алексанасса — остров. Море заколдовал дракон, и без дракона никому никогда не расколдовать его. По такому морю на лодке не поплывешь.
— Ты так думаешь? — отозвался Билли. — Это мы еще посмотрим.
В действительности же он и сам понимал, что в Алексанассу на лодке не попасть, и потому с тяжелым сердцем побрел во дворец, где его ждала серебряная ванна. На отмывание и оттирание патоки да еще пополам с соломой ушла уйма времени, и под конец он так умаялся, что отказался от ужина. И хорошо сделал, потому что готовить все равно было некому. Несмотря на усталость, Билли спал плохо. Ночью он просыпался не один раз: его тревожило, добралась ли до берега его храбрая подруга, и он проклинал себя за то, что ничего не сделал, чтобы лодку не унесло. Но сколько ни ломал себе голову, возможности поступить тогда как-то иначе не увидел. Сердце у него щемило, так как, несмотря на свой хвастливый ответ премьер-министру, он не лучше нас с вами представлял себе, как пересечь густое море патоки, разделявшее его королевство и Алексанассу. Во сне он изобретал пароходы с раскаленными винтами и гребными колесами, а встав наутро с постели, сразу же выглянул в окно. Он увидел темно-бурое море, и ему ужасно захотелось повидать обыкновенное море серого цвета, соленое, волнующееся, с гребешками пены, какое всегда бывает дома, в Англии, и пусть себе дует какой угодно ветер и вздымаются какие угодно волны. Но сейчас ветер как раз полностью прекратился и темное море выглядело чересчур спокойным.
Съев на ходу вместо завтрака с десяток персиков, сорванных в дворцовом парке, король Билли бросился на берег к маяку. Море патоки вдоль береговой линии было абсолютно ровным и неподвижным. Билли взглянул раз, взглянул другой… и, проглотив последний персик целиком вместе с косточкой, помчался обратно, в город. Он ворвался в скобяную лавку и купил пару коньков и бурав. Быстрее, чем я написала эти слова, он примчался опять на берег, провертел дырки в своих золотых каблуках, прикрепил коньки и покатил по смуглому морю в сторону Алексанассы, Дело в том, что патока, нагретая плывущим драконом до точки кипения, теперь охладела и затвердела, превратившись в ИРИС! В это же время Элизе при виде застывшей патоки пришла в Алексанассе та же идея, а поскольку она была королевой, то, естественно, умела отлично кататься на коньках. И таким образом. Билли с Элизой мчались и мчались, пока на середине пролива не вомчались прямо в объятия друг к другу. Так они простояли то ли несколько минут, то ли несколько часов, а когда повернулись в сторону Плюримирегии, вдруг увидели, что пролив сплошь покрыт конькобежцами: все алексанассцы и плюримирегийцы сделали то же чудесное открытие и теперь спешили в гости к своим друзьям и родным, живущим на противоположных сторонах пролива. Ближе к берегу толпились дети; вооружившись молотками, они откалывали твердые кусочки ириса и запихивали их в рот.
Люди показывали друг дружке место, где затонул дракон, а завидев короля Билли и королеву Элизу, прокричали такое громкое «ура», что оно разнеслось бы по воде на несколько миль… если бы в море была вода, но ее, как мы знаем, не было. Премьер-министр не терял времени даром и сочинил воззвание, где ставил в известность жителей королевства о выдающемся деянии Билли, который избавил страну от дракона, и весь народ не знал, как выразить свою неистовую благодарность и чувство преданности.
Билли повернул у себя в голове какой-то краник, не могу объяснить, каким уж образом, и оттуда хлынул поток ослепительной мудрости.
— Спору нет, — сказал он Элизе, — они собирались отдать нас на съедение дракону, чтобы спасти себя. И это, конечно, нехорошо. Но в конце-то концов разве это хуже, чем травить людей свинцом ради того, чтобы у кого-то были тарелки с глазурью, или травить людей фосфором ради того, чтобы покупать шесть коробков спичек за пенни. Нам тут будет не хуже, чем в Англии, я так думаю.
— Я тоже, — сказала Элиза.
И они согласились остаться королем и королевой — при условии, что премьер-министр бросит привычку утыкать себе голову соломой и не вернется к ней даже в периоды правительственных кризисов.
В должное время Элиза и Билли поженились, и с тех пор оба королевства прерывают в блаженстве. Так что все идет своим чередом.
Неоднократно предпринимались исследовательские экспедиции с целью найти границу ирискового моря. Оно, как выяснилось, кончалось утесами высотой в пятьдесят метров, обрывавшимися над настоящим живым соленым морем. Король немедленно приказал строить корабли и открыть морскую торговлю с другими страдами. С той поры Алексанасса и Плюримирегия богатеют с каждым днем. Товаром, как вы догадались, служит ирис, и половина мужского населения обоих королевств трудится в ирисковых шахтах. Все ириски, которые вы покупаете нынче в магазинах, идут оттуда. И если ирис подешевле сортом всегда скрипит на зубах, то это оттого, что тамошние шахтеры, увы, забывают перед спуском в шахту вытирать свои грязные сапоги о коврики, которыми их заботливо снабжает король Билли, — коврики с семицветным королевским гербом посередине.