Путь в Вальхаллу

– Ты собираешься его слушать? – удивилась Ксения, – разве сама не знаешь, что все у нас хорошо, а будет еще лучше? Ты шампанское открывай.

– Только не я! – Галя отодвинула опасную бутылку, – помню, девчонками еще, – она засмеялась, – как-то я так открыла его, что сразу заправила все салаты. С тех пор я себе не доверяю.

– Смотри, как это делается, – Ксения сняла фольгу, и раскрутив проволоку, принялась осторожно раскачивать пробку, – в подвале лучше не шуметь, поэтому если я пью шампанское…

– А ты пьешь шампанское? – с улыбкой перебила Галя.

– Почему нет? – Ксения придавила пробку, ожидая боя курантов, – под настроение…

Ответ был абсолютно логичным, но никак не соответствовал образу жизни бомжей.

– Ксения, кто ты? – Галя наконец задала вопрос, так долго мучивший ее, – ты просишь милостыню и пьешь шампанское, одеваешься, как нищая, а стрижка – я ж вижу…

Но в это время камера переползла на циферблат Спасской башни. Обе женщины повернулись к экрану, считая удары. На седьмом Ксения ловко вытащила пробку, на девятом пенящаяся жидкость полилась в бокалы, и наконец, с двенадцатым ударом раздался хрустальный звон.

– Загадала желание? – поинтересовалась Ксения, залпом осушив бокал.

– Я вышла из того возраста, – сделав несколько глотков, Галя взяла бутерброд с икрой. (Еще накрывая стол, она решила, что именно с него начнет свой очередной год).

– А разве есть такой возраст, когда отсутствуют желания? – похоже, Ксения не была голодна, и откинувшись на спинку стула, внимательно наблюдала за хозяйкой.

– Желания-то есть, – Галя смутилась, – только от Деда Мороза подарков не дождешься, пока сама не купишь.

– Это да… а к подаркам судьбы ты как относишься?

Гале ужасно хотелось взять еще бутерброд, но есть в одиночку было не красиво, и она придвинула гостье попавшуюся под руку тарелку с сыром.

– Ты ешь. Почему ты ничего не ешь?

– Мы разве куда-то спешим? – Ксения прищурила глаз.

– Нет, конечно! – чтоб скрыть неловкость, Галя предложила, – давай зажжем свечи?

Процесс занял не больше минуты, но как все сразу изменилось! Уютный полумрак и трепещущий живой огонь, даже без елки и новогодней мишуры, создавали иллюзию сказки, для которой бодрая музыка и радостные люди на экране казались совершенно лишними.

– Может, выключим? – Галя щелкнула пультом, однако чарующей тишины не получилось, потому что за окном началась настоящая канонада, и темное небо озарилось десятками разноцветных вспышек, – красиво… – она подошла к окну, наблюдая, как гаснут зеленые звезды, а на их месте с треском вспыхивают красные, – раньше на салют весь город ходил. Это было событие, а теперь каждый устраивает, когда хочет… помню, Первого мая… все красивые… – Галя пыталась вернуть давние ощущения, но находила лишь словесные формулировки.

…А тогда было наоборот, – подумала она с грустью, – никогда не хватало слов, зато сколько эмоций!.. Наверное, этим и отличается юность от старости…

Неприятный вывод сразу убил желание созерцать огненную феерию. Если б Галя была одна, то, наверное, залезла б под одеяло, и укрывшись с головой, принялась мысленно перекладывать бумаги – это нудное занятие действовало на нее гораздо эффективнее, чем классический пересчет слонов; слоны, наоборот, будоражили воображение и только мешали заснуть.

– Эй, ты где?..

Галя услышала хрустальный звон и обернулась. Ксения призывно постукивала бокалом о бокал, и в дрожащем пламени было видно, что она улыбается… а, может, это была какая-то гримаса, ведь свечи всегда вносят двусмысленность.

– Здесь. Куда ж я денусь? – Галин бокал вновь оказался полон, и она подняла его, – за что выпьем?

– За подарки судьбы, – напомнила Ксения.

– Хочешь, расскажу историю? – Галя вновь сделала глоток и поставила бокал, – ну, про подарки судьбы. Жил в одном селе кузнец. Мастер замечательный, но человек очень суеверный. Странно для кузнеца, да?.. Но, тем не менее. Особенно боялся он цыган. И вот однажды проходил через село табор, и пришла к нему цыганка – лошадь попросила перековать. Кузнец заперся в кузнице и ни в какую. И просила она его, и деньги предлагала, а кузнец только твердил, мол, не притронусь к твоей проклятой лошади. Так и ушла цыганка ни с чем, а на прощанье сказала, что умрет он от лошади…

– Знаю я эту байку, – Ксения махнула рукой, – через много лет, когда и лошадей уже не осталось, ехал кузнец на машине…

– На велосипеде, – поправила Галя.

– Какая разница? Мой кузнец был побогаче, а твой – победнее, – Ксения засмеялась, – главное, остановился он у столба. Тут тоже – одни говорят, шину подкачать, другие, по малой нужде; на него упал дорожный знак, и убил его, так? А знак был «Осторожно: гужевой транспорт», и лошадь нарисована.

– Я всегда догадывалась, что это притча, – разочарованно вздохнула Галя.

– Конечно, – Ксения вновь наполнила свой бокал, – вся жизнь – сплошная притча, если ее правильно понимать, – она замолчала, уставившись в окно, но канонада не располагала к размышлениям, – расскажи лучше о себе, – предложила она.

– Зачем?

– Просто так. Попробуем отыскать твою судьбу – она же есть у каждого человека.

– Наверное, есть… – Галя снова вздохнула, мысленно проносясь над запретной территорией прошлого, огороженной глухой стеной с крошечной калиткой. Если у нее действительно имелась судьба, то заключена она была, именно, там…

Президент говорил серьезно и вдумчиво, как и положено президенту. Говорил о неуклонном повышении доходов, о росте цен на нефть и благах, которые это должно сулить всему народу, но Даша его не слушала.

…Ромка – сволочь, – в сотый раз решила она, – куда его черт понес? Отрывается с кем-нибудь, но ничего, он еще свое получит!.. Блин, и Кирилл этот… Неужто так и будет всю ночь за Луниной ходить по пятам?.. Вика говорила – мы привяжем ее, если надо… Надо!.. И где та Вика? Снегурочка хренова!.. Подруга называется!.. Хозяйка должна заботиться, чтоб всем было весело, а ей бенгальские огни дороже!.. И эта шлюшка… – от обиды Даша даже прикусила губу, потому что ей было хорошо видно, как рука Владика сжала Настину ногу, собрав складку на колготках. Сама Настя при этом выразительно подкатила глаза, – проститутка!.. Не терпится ей… Анька, ладно – она просто дура, – Даша повернулась к часам, стоявшим в шкафу, – сейчас они пробьют, и что?.. Новый год, блин…

Четыре бутылки в твердых мужских руках нацелились в потолок. При этом Вика уткнулась в плечо Павлика, Аня зажмурилась и закрыла ладонями уши, а Настя замерла, держа наготове бокал. Что делала Лунина, Даша не видела за Кириллом, но вряд ли что-то интересное.

– Только не в люстру, миленький, любиминький, котеночек… – жалобно причитала Вика.

…Полный отстой – чувствовать себя манекеном, когда другие крутят любовь!.. – Даша демонстративно уставилась на Кирилла, – дебил, блин!.. Повернись! Ты что, шампусик первый раз видишь?.. Сравнил бы лучше меня и свою Лунину!.. Прыгает вокруг нее… реальный козел!..

Президент замолчал, напоследок пожелав россиянам счастливого года.

…Как же!.. Начался с Ромки; потом эта дурацкая свинья… Застрелиться легче!..

И в этот момент ударили куранты.

– Загадывайте желания! – воскликнула Вика.

…Хочу, чтоб Кирилл бросил Лунину, – механически подумала Даша, но тут же спохватилась, – и зачем он мне? Это ж на весь год получается!.. А кто? Ромка?.. На фиг!.. Уже не нужен!.. Во! Хочу сдать сессию!.. Нет! Чего сессия? Куда она денется?.. Хочу…

Наверное, понятие «счастье» выглядело слишком абстрактно, и Даша судорожно искала для него конкретное воплощение, однако слово оказалось настолько многогранным, что никак не помещалось под куцым одеялом ее фантазий. А куранты продолжали неумолимо озвучивать поступь седобородого волшебника с огромным мешком неизвестно чего, спускавшегося по небесной лестнице.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.