Последняя битва

Луна. Её считали недоброй, говорили, что она пьёт человеческие души, в её свете купаются русалки, она сводит с ума. Она — тёмная? А как это?

Если луна — женское начало, то месяц нередко выступает как олицетворение мужского. Изначально олицетворял женское начало верх дуга, а низ символизировал истечение небесного света в земной мир. Означал женский принцип, несущий свет во тьму ночи. Знак безопасности.

И Луна посмотрела в глаза Мире.

"Я рядом. Иди ко мне".

*************************************

Мире показалось, что всё вокруг завопило. Так может кричать только тот, кто теряет. Всё вокруг вспыхнуло, и голова разорвалась. Мира схватилась за неё руками и попыталась собрать в единое целое. Не удалось. Девушка инстинктивно, а позже и физически, почувствовала, как нагревается амулет. Сквозь мутную пелену внезапной боли она открыла глаза и…

Зло обнажило когти. Зло обнажило клыки. Зло напало.

Мира не знала, что за местность возникла перед ней. Деревья. Зелёные, обычные, непривычно радующие глаз. Девушка немного поотвыкла от такого мягкого насыщенного зелёного цвета. Но во всей этой красе сплошной монолитной стены было что-то настораживающее. Разум ещё не осознал, что именно, а чувства уже обострились до предела, и Мира погнала их немногим дальше.

"Я не пропущу их!". Стасия обернулась, словно что-то почувствовав. В конце концов, теперь она знает правду. Да, она молода, красива, хороша собой, но что означают эти качества, если всё вокруг умрёт? Если она пропустит их, то всё вокруг погибнет, всё вокруг перестанет иметь значение. Когда-то её спасли от гибели, возможно, именно поэтому. Иные выстоят до последнего. В этом она уверена. Они понимают важность, а она им доверяет. Это судьба…

Стасия видела, как армия исковерканных существ стремительно приближалась. Неповоротливые движения, злоба и страдания, мировое зло. Она молча стояла и глядела на серую массу, слепо бегущую на Эльфийский лес. Кто-то гнал их на святые владения, но она не позволит осквернить святыню. Лес — это её прерогатива, её преимущество и… возможно, погибель. Стасия на миг прикрыла глаза, собираясь с силами. Впереди неё стояли лучшие эльфийские лучники. Они тоже умело использовали магию. В глубине леса пряталась её лучшая подруга, а с другой стороны окраины стоял человек, которого она любила. Сейчас всё это не имело значения. Что же, стоять до последнего.

"Я не пропущу", — прошептали губы в ответ плохим мыслям.

Сердце сжалось от боли и плохого предчувствия. Мира выкрикнула имя подруги, но оно затерялось, а по вискам ударило тугой болью.

В глазах Миры потемнело, и девушка почти краем сознания ощутила, как её переносит куда-то в другое место. Всё вокруг стало мягким и податливым. Мира почти ощутила нежность и текучесть воздуха, и в тот же миг оглохла. Крики ворвались в сознание, подминая и отупляя. Девушке понадобилось целых несколько минут, чтобы прийти в себя и понять, что происходит вокруг. Кричали солдаты, кричали воины, кричали люди.

"Нет, — похолодела Мира, понимая, что крики она узнаёт. — Нет!".

— Всем слушать меня! Нам нельзя их пропустить. Она уже нападали два раза и оба — неудачно.

— Но тогда с нами были Мастера, — поправил говорившего чей-то голос.

— А сейчас с нами их умение, — осадил того… Вьенцо. — Нам нельзя сдавать позиции. Держаться, сражаться и…

— Выиграть! — закончил вместо него хор.

— Вперёд!

Мира видела, как знакомые лица, размахивая мечами, отбивают атаки противника, видела, как некоторые из малышей, которых она тренировала с ребятами, падают от шальной стрелы, видела умелые отточенные движения. Но видела и другое. Зло прорывалось в этот мир в каждом движении, вдохе и вздохе. Оно требовало крови, и получало её с лихвой.

Кто-то в последний раз крикнул, и Мира утонула… в звуке собственного имени. Это было… так неожиданно и… больно!

******************************************

Девушка упала на пол, больно ударившись коленкой. Перед ней стояли… её друзья. Все они были вооружены, но не своим оружием. В глазах каждого читалось изумление.

— На Марана и Эльфийский лес напали! — выпалила Мира, как будто это всё объясняло. — Что делать будем? — выдала она второй вопрос. — А где вы были? — ребята ещё и первый не осмыслили.

— Мы наше оружие забирали, — попытался пояснить Винар.

— Какое ещё "ваше" оружие? — переспросила Мира, поднимаясь с коленок. Она осмотрела то, что было сейчас у ребят. — Что это? Топор? Почему такой странный?

— Это лабрис — двухлезвийный топор. Честно говоря, я не слышал, чтобы такие здесь изготавливали. Я о нём когда-то в энциклопедии прочитал.

— Умора! — выдавил из себя Винар, усаживаясь поудобнее. Мира почти с завистью глянула на его меч.

— Можно?

— Не надолго, — наигранно озабоченно пробормотал друг, отдавая меч. Мира взяла его в руки. Амулет мягко озарился. По рукам пробежала волна тепла. Винар увидел, как его амулет ответил тем же. Мира повернула и подняла меч вертикально. Идеальная форма, отточенность, лёгкость. Рукоятка была невероятно удобной, оружие — идеально сбалансированным. Это была некая смесь меча и сабли. Уникальный вариант. Единственным было странное место между рукоятью и лезвием. Там словно бы чего-то не хватало.

— Изумительная работа, — выдохнула наконец девушка, всматриваясь в гравировку на лезвии топора. Они были разными и в тоже время схожими. Думать, что там интересного, времени не было, и Мира решила глянуть на лабрис Анри. У самого конца топора между двумя лезвиями на выступе было словно бы пустое место. И снова Мира подумала о каких-то деталях. Топор был боевым и немного тяжёлым для женских рук. Мира отдала лабрис и с готовностью принялась осматривать боевое оружие Милы. Лук был бесподобен! Держак для руки был удобен и точен, тетива аж блестела от натянутости. Так и хотелось дёрнуть, авось заиграет, как арфа. А ещё Мира заметила странные едва видные крепления. Для чего? Она промолчала. — А это ещё, что? — состроила она гримасску при виде того, что держал в руках Аслан.

— Нечто среднее между бердышом и алебардой, — улыбнулся друг. Мира только скосила глаза, осматривая огромное изогнутое лезвие на длинной рукояти.

— Опасное оружие. И палка, и меч, и топор.

— А что ты сказала о нападении? Откуда знаешь? — решил выяснить Анри.

— У меня… э… видение было.

— Опять обкурилась, — потянулся Винар. Мира покосилась, но не обиделась.

— Не обкурилась, — поправила она. — А впрочем, возможно, что мне показалось. Я очень устала.

Не грусти, малая. Хотите анекдот расскажу? — улыбнулся Винар. Ну, он ещё спрашивает, кто ж от такого откажется? — Идёт слон. Тут, откуда не возьмись, выпрыгивает муравей, сжимая кулаки: "Стоять!". Слон удивлённо тормозит. Муравей: "Снимай трусы!". Слон снимает. Муравей лазил по ним, лазил, а затем заявляет: "Не-а, не мои. Мои с кармашками были". Друзья улыбнулись.

— И всё-таки. Здесь вроде бы и обстановка спокойная, а силы вытекают, как из решета, — потёрла виски Мира.

— Я тоже это чувствую. И кажется мне, что нужно уходить отсюда. Похоже, закрывшись, этим мудрецам стало давно наплевать на то, что происходит за пределами этих владений, — покачал головой Аслан.

— Это далеко не так, Хранители, — прозвучал голос в дверях. — Иначе в Стан Покоя Светлых, носителей Тьмы не пропустили бы.

— Вы о чём? — переспросил Анри у вошедшего Аскьи. Тот был, как всегда, закрыт от всего.

— Вы носите на себе амулеты силы Саган. А это слепая сила. Она — уравновешивающий фактор. Если вокруг вас свет, к чему ей стремиться, чтобы не нарушить баланса?

— Ко Тьме, — послушно подтвердила Мира.

— Правильно. А это сейчас, как факел для зла, — пожал плечами Аскья.

— Погодите-ка! — встрепенулся Анри. — Это что же получается, оно знает, где мы? Оно ищет нас?