Последняя битва

— Ну что ты, Вааль. Я как раз хотела сообщить тебе об этом, — она мягко улыбнулась, но говоривший внезапно захохотал. Нахема нахмурилась, увидав, как тот меняет обличье и становится совсем другим.

— Если ты расскажешь Ваали, то обидится Самаэль. А он в свою очередь может всё рассказать хозяину, — всё ещё держа в своих объятиях девушку, произнёс он.

— Сэм, ты в своём амплуа. Кто виноват, что они не могут отличить мёртвую воду от живой! — всплеснула руками Нахема. — Может, мне нужно идти за ними и предупреждать об опасностях, которые могут с ними случиться?

— Нахема, ты явно слышала приказ Хозяина, они должны дойти до Саббатея. А впрочем, малышка опять опередила тебя. — Нахема недовольно оскалилась, выпуская маленькие и острые клыки. — О, такая ты мне нравишься больше, — Самаэль привлёк девушку к себе, чтобы поцеловать, но внезапно отпрянул. Нахема ухмыльнулась и ушла. — Ничего, Нахема, всему своё время, а я умею ждать. — Самаэль улыбнулся своим мыслям и вытер рукой окровавленную после укуса губу.

— С каких это пор ты называешь царицу вампиров "малышкой"? — услышал Самаэль саркастический тон за спиной. Он обернулся.

— От тебя ничего не скроешь, Асмодей, — заметил он.

— И всё же, тебе это удаётся, — бесшумно переместился Четвёртый воин. — Самаэль, ты играешь в опасные игры. Тебе известно, у кого из Хранителей Ключ?

Самаэль улыбнулся и налил себе вина.

— Известно ли мне, у кого Ключ? О, да. Скажу ли я тебе? Возможно. Он у девчонки.

— Их там две, — напомнил Асмодей.

— Правда? — наигранно удивился Самаэль.

— Самаэль, к чему эти недомолвки? На что ты надеешься? Мне рассказали о твоих играх с Хранителем. Ты думаешь, во второй раз тебе это удастся? Вы с ней слишком разные. Совсем не равные. Твоя, изволь, как ты выражаешься "малышка", растёт на глазах. Превратить Мёртвую воду в Живую, выйдя из плоти? Тебе это не под силу.

— Это не твоё дело, — нахмурился Самаэль. — Не знал, что сплетни Нахемы тебя волнуют. Впрочем, если ты заботишься о моём благе, это весьма трогательно.

— Осторожно, Самаэль, я могу расценить твой сарказм, как шаг на неверную сторону. А это предательство. Предателям обратно хода нет, впрочем, вперёд тоже, поэтому делай нужные выводы.

Асмодей исчез также бесшумно, как и появился. Самаэль улыбнулся про себя.

"Ничего. Главное, это чтобы Иным не мешали добраться к Саббатею. Предательство? Будет ли предательством, если я помогу врагу, зная, что это приведёт его к краху? Малышка Мила. Ты так наивна, так добра".

*******************************

Ребята скакали верхом уже шестые сутки. Они останавливались только тогда, когда кони выбивались из сил. Они почти ничего не ели и очень старались обходить засады наёмников. Теперь Иные не скупились на магические силы. Просто они поняли: бороться с предназначением нельзя. Если все вокруг твердят: "Ты можешь", тебе остаётся только поверить в это.

На их пути попадались только разграбленные селения и разрушенные дома, выжженные леса и деревья, разнесённые по камню башни и дворцы. И горе, слёзы, печаль. Больше не хотелось песен, не хотелось смеха и шуток. Зла стало слишком много, оно стало слишком нахальным. Кто-то должен был сказать: "Хватит!", кто-то должен был прекратить это. Оставалось только узнать, как…

Теперь каждое место для ночёвки тщательным образом осматривалось и проверялось, к воде не подходили сразу всем скопом, а если что казалось странным… Оружие друзья не выпускали из рук ни на миг. Но всё равно мрачнели. Опасности решили убегать от них, обходить стороной. Это-то и настораживало больше всего.

— Не нравится мне эта тишина, — сообщил ребятам Винар утром шестого дня.

— Затишье перед бурей, — мрачно прокомментировала Мира. Она полностью поддерживала его опасения.

— Справимся, — отмахнулся Анри, помешивая содержимое в походном котелке. — А вот то, что продукты заканчиваются, меня беспокоит. У нас еды на два дня осталось. Да и то, если по-скромному. А вокруг — пустыня. Все таверны и харчевни разграблены, в дом тебя не пустят, даже если ты под окнами кричать будешь, что тебя убивают.

— Что, ностальгия за домом? — решил поиздеваться Винар. — Я предлагаю развеяться, вспомнить былое, потренироваться.

— Ты прав, — неожиданно вместо Анри согласилась Мира. — Я, например, чем больше вижу это безумие, тем больше переживаю, а что будет с нашей планетой?! Мы сами уничтожаем леса, осушиваем озёра, пользуемся разного рода химией, приручаем атом. Природа скрипит, подавая нам знаки. Пока ещё терпит, но насколько её хватит?

— Да, а в нашем мире нет магии, чтобы совладать с этим, — пригорюнился Анри.

— Думаю, есть. Просто мы давно закрыли на неё глаза. Стали безразличнее, суше, твёрдолобей, — задумался Аслан. — Когда у нас об этом заходили разговоры, каждый отнекивался, в душе понимая, что в любом случае остаётся слишком много вопросов.

— Ерунда это всё. Здесь не магия нужна, а здравый смысл, да избавление от лени, — махнула рукой Мира. — Анри, скоро уже?

— Не скоро, — вальяжно ответил друг, продолжая процесс.

— Но всё равно я хочу домой, — внезапно сказала Мила. Друзья посмотрели на неё. Мила высказала вслух то, в чём остальные боялись признаться самим себе.

— Возможно ли это? — спросила Мира.

— Вот до этих самых-самых Семерых доберёмся, и спросим, — Аслан молчал. Зачем вслух говорить то, что принесёт боль друзьям? — Хотите, анекдот расскажу? Винни Пух и Пятачок нашли ружьё. Вертят, крутят, ничего понять не могут. Пятачок приладил дуло вроде бинокля, а Винни Пух в это время р-р-раз и нажал на курок. Пятачок орёт от боли, а Винни Пух и говорит: "Тебе бы всё ржать, свинья, а я чуть не оглох!", ребята заулыбались. Винар всегда оставался верен себе. — Вот что, поднимайте свои ленивые задницы, и вперёд тренироваться, — закончил друг.

— Ни за что. Мне лень, — проговорила Мира, когда друзья пригласили её принять участие в общем процессе. Аслан и Анри решили вспомнить былое и помахать мечами, впрочем, Анри использовал свой излюбленный топор. А Винар решил составить компанию Миле в рукопашном бое.

Анри медленно входил во вкус. Его оружие было весомым аргументом во всякого рода спорах. Поскольку владел он им очень хорошо, то Аслану было интересно с таким соперником. На тренировках в Сикионе их обоих приучали сначала выяснить тактику противника, его стиль сражения, и лишь затем наступать. Аслан никогда не использовал оружие на полную силу. Это было чревато последствиями. Впрочем, Анри не был таким уже лёгким куском добычи. Поэтому бешеный разогрев очень скоро перешёл в накал страстей.

Мира, украдкой наблюдавшая за друзьями, занималась своим любимым оружием. Она чистила ножи, смазывала лезвия. Умение друзей сражаться, их искусство боя, приятно согревало сердце. И хотя это был кровавый вид спорта, Мира не упрекала. Это было их спасительной чертой в борьбе за жизни: свою и чужие. "Ну и ну", Мира перевела взгляд на Милу и Винара. Было видно и понятно, что Винар сильнее, но подруга всё-таки составляла ему очень даже неплохую конкуренцию. Мира окинула взглядом друзей.

— Присоединяйся, лентяйка! — опять позвали её Аслан и Винар.

— Если я присоединюсь к вам, то останусь без пары зубов, а меня это не устраивает, — логически заключила Мира и помешала содержимое в котелке. Коренья не сварились и наполовину. "Ещё ждать и ждать", вздохнула подруга про себя. Внезапно кто-то подхватил её, забросив на плечо. — Винар, оставь меня в покое! — зарычала подруга. Похоже, она начинала раздражаться. Болтаться вниз головой было не весело. Видя, что друг не обращает никакого внимания, Мира резко откинула тело назад и буквально села у него на руках. Друг ошарашенно посмотрел ей в лицо. Мира обхватила его ногами и опрокинула на землю. Но Винар засмеялся, схватил подругу за ногу и, заломав руки, просто уселся сверху. — Винар, слезь! Сверху люблю я, — Мира уже кипела, зато остальные просто прекратили бой, чтобы налюбоваться давно не виданным зрелищем.