До потери пульса

Со Светланой я тоже достаточно быстро нашла общий язык. Сначала и она предостерегла меня насчет Корзун – с Леной требовалось держать ухо востро, а потом перешла к рассказу о трагических событиях, вот уже целый месяц будораживших персонал Дома бытовых услуг. Вскоре в бытовку вошли две швеи и присоединились к нашему разговору. Ничего нового я от них не услышала, но поняла, что женщины не на шутку встревожены всем, что тут происходит.

– Вот сороки! Трещат и трещат, – послышался чей-то голос за моей спиной. Я оглянулась и увидела Николая. – Барышня, не вас ли я сегодня утром видел вместе с Ольгой Николаевной?

– Меня.

– Простите, а вы что же, у нас теперь работаете?

– Работаю, – подтвердила я.

– Кем? – продолжал допытываться мужчина.

– Вместо Марины Валерьевны она. Ясно тебе? – Пожилая швея бросила на техника недружелюбный взгляд.

– Вон оно, значит, как… Перестановочка нарисовалась, а я не в курсе, – расстроился Николай. – А как вас, барышня, звать-величать?

– Татьяна.

– А по батюшке?

– Александровна.

– Так вот, Татьяна Александровна, вы этих сорок не больно-то слушайте! Ничего здесь особенного не происходит. Так, рабочие моменты. Просто не надо совать пальцы в розетку и пить всякую гадость, тогда ничего и не случится.

– Ой, Николай, я смотрю, ты у нас самый умный! – подпустила ему острую шпильку та же пожилая швея. – А на лифте, по-твоему, тоже ездить не надо? Или можно, но только в противогазе?

– Зинаида, ты бы закрыла свою варежку, а то сквозняк сильный от тебя, боюсь простудиться. – Техник повернулся к ней спиной, открыл дверку холодильника и достал с полки сверток, обернутый фольгой.

– Нет, вы посмотрите на этого умника! Он мне рот затыкать вздумал!

Назревали разборки местного масштаба, и мы со Светланой, переглянувшись, встали и вышли из бытовки.

– Ох уж этот рабочий контингент! – усмехнулась закройщица.

Я подумала, что Корнилова сильно покривила душой, говоря, что коллектив у нее дружный. Реальность пока что этого вовсе не подтверждала.

Вскоре пришла уборщица со связкой ключей, и я наконец смогла войти в свой кабинет. Каково же было мое удивление, когда я увидела на столе ключ! Ну, Корзун, ну интриганка! Не удивлюсь, если она завтра скажет, что, уходя, оставила дверь открытой, подводя всех к мысли, что дверь захлопнулась от случайного сквозняка. После такого заявления к ней не придерешься.

Вскоре ко мне заглянула Ольга Николаевна.

– Вы тут одна? Елена Федоровна уже уехала в банк?

– Вероятно. Она меня не поставила в известность.

– Знаете, Татьяна Александровна, – Корнилова вошла в кабинет и плотно закрыла дверь, – я тут немного посидела, подумала и пришла к выводу, что вы не так уж и не правы… ДТП, в которое попала Мария, вполне могло послужить толчком для всего этого кошмара. Только смотреть на всю ситуацию надо совсем с другого ракурса! Не знаю, как бы помягче выразиться, потому что я на все сто процентов не уверена в этом, но теоретически такое возможно…

– Вы хотите сказать, что Маша решила кое на ком сорвать злость? – подсказала я ей, потому что моя собеседница явно никак не находила в себе сил озвучить это самостоятельно.

– Да, именно это я и хотела сказать. Вы просто читаете мои мысли!

Вообще-то это были мои собственные мысли, но разубеждать в чем-либо свою работодательницу я не стала, просто уточнила:

– Значит, вы согласны, что подоплекой всех трагических событий, произошедших в этом здании, может являться месть фотомодели, у которой изуродовано лицо?

– Да, Татьяна Александровна, похоже, что все так и есть. Странно, что я раньше до этого не додумалась! Вот вы спросили меня про Кашинцеву, и у меня в голове зашевелились кое-какие мысли, правда, работа все время меня отвлекала, но после обеда я полностью на этой идее сосредоточилась. – Корнилова придвинулась ко мне поближе. – Понимаете, Мария привыкла ко всеобщему обожанию, а тут в один миг вся ее жизнь перевернулась вверх дном. Раньше у нее были высокооплачиваемые контракты, многочисленные поклонники и самые радужные перспективы. Что же осталось после аварии? Некрасивые шрамы, загубленные способности, умершие надежды. А впереди – жалкое существование, отравленное мучительными воспоминаниями. Скорее всего, это несчастье, так внезапно обрушившееся на Марию, привело ее к этому мстительному озлоблению. Кашинцева принялась сводить счеты с теми, кто относился к разряду ее ненавистников. Таких было не много, но я входила в их число.

– Вот как?

– Да, Татьяна Александровна, я должна вам кое в чем признаться. Мой сын Никита был влюблен в Марию, он даже собирался на ней жениться. Однажды он пришел ко мне в ателье, встретил ее где-то на лестнице – и пропал. Маша целиком и полностью завладела его сердцем. Он стал вести себя, как влюбленный дурак. Я поняла – сына надо спасти от когтей этой стервы. Татьяна Александровна, только не подумайте, что во мне заговорила материнская ревность, нет, это совсем не так! Просто я знала, что Кашинцева очень капризна, ветрена, эгоистична, меркантильна… Можно долго перечислять все ее дурные качества. Вся моя надежда была на то, что Никита сам все увидит, поймет и разорвет отношения с Машкой, но он словно ослеп. Я еще как-то мирилась с тем, что он частенько ночует у нее, но, когда сын заговорил о свадьбе, я твердо сказала – только через мой труп! Никита меня «не услышал» и принялся бегать по ювелирным магазинам в поисках эксклюзивного обручального кольца. Догадывался, что простое колечко Мария точно не примет, – горько усмехнулась Корнилова. – Тем временем я подсуетилась и раздобыла кое-какой компромат…

– Компромат? – удивилась я.

– Да, понимаете, мне уже давно было известно, что в начале своей карьеры Кашинцева снималась в порносессиях… вот эти фотографии я и купила. На них было такое!.. Принципы у этой девицы полностью отсутствовали. Из десяти снимков я с трудом выбрала два, которые не так стыдно было бы показать Никите. Кроме того, я и сама сделала кое-какие фотографии своим мобильником. На них моя потенциальная невестка целовалась с Сергеем Частоколовым!

– То есть Кашинцева одновременно крутила роман и с вашим сыном, и с директором турагентства?

– Может, еще и с кем-то третьим, и даже с четвертым… Во всяком случае, меня бы это ничуть не удивило. Так вот, я показала эти фотографии Никите, и он, к счастью, прозрел и порвал все отношения с Марией. Конечно, моему сыну этот разрыв дался нелегко, но он справился и даже поблагодарил меня за то, что я раскрыла ему глаза на эту бесстыжую девицу.

– А что же Маша? Она, наверное, не слишком горевала, ведь у нее были запасные варианты? – предположила я.

– Ну, поначалу она цеплялась за Никиту, звонила ему, караулила его около дома и возле станции техобслуживания, где он работает. Даже приходила ко мне, сюда, выяснять отношения. Притворно называла меня мамой и уверяла, что любит моего сына, что ни в каких порносессиях она не снималась, что все это был фотомонтаж, а с Сергеем Частоколовым у нее будто бы чисто дружеские отношения. Но я не поверила ни одному ее слову и указала ей на дверь. Кашинцева ушла, пообещав мне напоследок какие-то неприятности. Я уж не помню точно, какие глупости она говорила, но факт остается фактом – эта порнозвездочка мне угрожала. И не только мне, но и Наташе.

– Да вы что? – Я продолжала делать вид, что ничего не знаю.

Корнилова рассказала мне о скандале, который Машка закатила Наталье в салоне красоты «Пальмира». Никаких новых деталей из уст моей работодательницы я не услышала.

– Нам, конечно, с Наташей повезло – мы практически не пострадали, не то что Частоколов, Синичкин и Дерябкин. Царствие им небесное. – Ольга Николаевна перекрестилась.

– То, что у Маши были отношения с Сергеем, я уже поняла, а вот как насчет Анатолия и Макса?

– Врать не буду – мне ничего об этом не известно. Татьяна Александровна, ну так как вам в целом моя версия?

Если бы я не спросила ее о Кашинцевой, то, скорее всего, Ольга Николаевна самостоятельно до этого не додумалась бы. Я проглотила тот факт, что Корнилова присвоила себе авторство этой идеи, и подтвердила:

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.