Черта

- Прости…

- Вот так всегда – прости… и всё должно забыться…

Очень легко…

Почему бы и нет?

…(тяжелый вдох),

Ладно, Клинко, Бог тебе судья.

- Прости меня, Свет…

(промолчала)

Вдруг разворот, взгляд на Тима.

- А теперь твоя очередь, Авдеев, каяться…

- Моя? – (удивленно дернулся на месте)

- Твоя. Как так получилось, что на тАааакое (заметь, как ты сам так сказал) количество трупов – а значит, охраны и простых людей… - была послана одна Лера, да еще с опытом в круглый ноль?

КАК??

(тяжело сглотнул, опустил взгляд)

- А еще, на сколько не изменяет мне память, именно ты нас консультировал по этому делу… И ничего подобного не сказал. Всё просто – пришел, увидел, победил.

- Я не так говорил, - (едва слышно протараторил в свою защиту)

-  Но тем не менее. Тот факт, что Лерка вернулась живой, - это чудо. Правильно?

(замялся, невольно  задергался, пожимая плечами и качая головой)

- Ну, можно и так сказать.

- Что же, дорогой мой, - шаг вперед и  пригнулась, приблизилась своим лицом к его лицу, - признавайся. Что ЭТО, мать твою, БЫЛО???

(боится и на мгновение глаза на Свету поднять -  уткнулся в пол)

Глубокий вдох – попытка говорить (шепотом)

- У меня были неверные данные о многом, что ее там ожидало.

Я думаю, вернее, почти уверен… Теперь только, я понял.

- НУ! – (не выдержала Киряева и рявкнула)

- Я думаю, Верха и не хотели смерти Лютика. В планах - напугать только…

Черт. Простите, - (нервно обнял ладонями лицо – стянув долой напряжение, и вдруг уставился взглядом мне в глаза), - Черт. Прости, Лера. Я думал, что метка Black на том задании только из-за 80% вероятности появления Жуков, о чем и предупреждал же тебя. Помнишь?

- Да.

- Но, как теперь все мы поняли, на самом деле… это означало летальность исхода для исполнителя.

(невольно звонко сглотнула я;

но молчу)

- Прости, еще раз. Я помогу, подтасую все отчеты и документы. Запишем твой взвод, словно они тебе помогали, а следы BB сотрем …

- И еще, - вновь заговорила Киряева, хриплым, непривычно сухим голосом, - больше мы никого никогда в одиночку не отпустим на задание. Хватит из нас камикадзе. Усёк?

(несмело кивнул головой)

***

…

Так и вернулась я в прежнее русло… тихого бытия.

Задания пока нам не вручали,

…и вот уже очередное тихое воскресенье сменилось понедельником.

Две недели – а ничего. Ничего в моей жизни не происходит.

Ночами дурные мысли лишь о Жуках, Жуках… Шаен и Киме…

Ким.

Черт. Больное чувство предательства… друзей, Данилы.

Прежней жизни…

Неужели эта моя тяга –  ничто иное, как позывы гнилых задатков в человеке?

Нет, не хочу я так. Не хочу…

Я не смогу,

… и не хочу бросать своих друзей. Не хочу,

Но хотя бы помечтать можно? Помечтать… и только?

Знаю, знаю…

Ким. Ким – это просто ошибка. Я путаюсь с прошлым, а потому лживо воспринимаю реальность. Ошибочно.

Черт, нужно выбросить всё из головы – и жить дальше. С Даней, без Дани – но не пытаться намешать коктейль из грез и фантазий в новом флаконе. В новом человеке.

КИМ – НЕ ДАНЯ.

Он – другой.

И не стоит искать кого-то иного, из прошлого. Не стоит пытаться воскрешать… былое в другом человеке.

По крайней мере, это глупо … и жестоко.

Забыть.

Вот мой приговор всем этим играм грёз – ЗАБЫТЬ.

***

 И снова девки уже запрятались куда-то.

Снова со своими парнями?

Снова этот вечер я проведу в гордом одиночестве?

Не хочу больше ни читать книги, ни общаться с Артемом, ни играть в карты с Жуковым.

Черт! Ничего больше не хочу.

Пойду, поищу Киряеву – а нет, то пойду спать.

Больше высплюсь…

***

Несмело постучала в дверь.

- Да? – тихий, горький голос Светки.

- Это я – Лера. Ты не занята?

- Заходи, - едва узнала я голос Юльки.

Резко пнула дверное полотно – и замерла в шоке.

- Что произошло? Юля??? – вмиг кинулась ей в ноги, обняла за колени, испуганный взгляд в глаза. – Юленька? Почему ты плачешь?

- Я ей рассказала про Тимура.

- Тимура? А что с ним?

Вдруг резко оттолкнула меня Еременко, жадный рывок – и вылетела прочь из комнаты.

***

(Юля)

Бегу, бегу,… мчу со всей дури, изо всех сил – сердце на пределе, едва  справляется с волнением и пределом чувств, едва не захлебывается, такой родной ему, кровью...

Еще один поворот – и, не церемонясь, пинаю его дверь долой, выбив замок к чертям собачим.

(испуганно подскочил из кресла; замер – пристальный взгляд в глаза)

- Ч-ч-что-то случилось, Юля?

- ЭТО – ПРАВДА??

(завопила, завизжала я, как бешеная)

- Что?

(замер, оцепенел; едва находит силы дышать)

- То, что всё это время, всё, что творилось в наших жизнях, с момента, как попали в Низы, ты… ты всё это делал для меня? Ради меня?

(стыдливо отвел взгляд в сторону; молчит)

(шаг ближе к нему)

- ЧЕРТ! НЕ МОЛЧИ!!! ТИМУР!

(едва слышно)

- Не пойму о чем ты.

(нервно рассмеялась я;

глотаю, глотаю слезы и лихорадочно дрожу)

- Чертов придурок, - (шаг вплотную), - да не будь ты таким трусом.

Скажи, скажи мне правду в лицо…

Молю…

Скажи.

Скажи, Тимка…

(молчит, не двигается, не дышит)

- Скажи, Тим. Умоляю, - вмиг прижалась к его груди, уткнулась носом в шею…

(больной, жалостливый шепот на ухо), - Скажи.

(шумно сглотнул)

- Тимка, скажи, молю…

- Я ЛЮБЛЮ тебя. И любил всё это время.

… будто кто выстрелил мне в мозг –

иголками слова…

… тысячью уколов,

острые осколки…

…разрезана душа

Бог мой!