Черта

этот идиот сваливал в подсобку – оставляя нас наедине с мишенями)

- Лена? А где Лена?

Лера, куда Лена свалила?

- Не знаю. Я ее не видела.

- Она вроде… к Федору пошла. Живот заболел, вот и хотела отпроситься к медикам.

Черт.

Сердце ойкнуло. Не знаю, не знаю, с чего я взяла – но тупое предчувствие дикой сиреной завыло внутри.

Какого хрена???

Я… я замерла,… опешила, растерялась на миг – не могла поверить своим глазам, своей логике.

Доли секунды – и понятое… током, иглами выбилось, отпечаталось в разуме, приводя сознание в ужас.

Заплаканная Лена… зажатая в углу. Федор, выкручивающий ей руки. Попытки содрать с девушки штаны.

Машинально, как в дурмане… Сердце замерло. А в голове – заледенели эмоции.

Резкий рывок – выхватила из-за пояса свой ПМ. Точное прицеливание…

(машинально снимаю с предохранителя,

передергиваю затвор)

- СУКА, руки ПРОЧЬ! Вверх их, так чтобы я видела! Иначе пристрелю!

Испуганно замер. Неспешно, медленно обернулся.

(глаза выпучились от шока)

(медленно стал поднимать руки вверх, скользя по воздуху)

… вдруг ехидная ухмылка скривила губы

(я понимала, понимала, что его подчинение - слишком хрупкое,

хрупкое, чтобы надеяться или верить)

- Ты же не выстрелишь, - ядовито прошептал, прошипел.

(нервно хмыкнула)

- ТЫ… думаешь? – а руки сталью налились - ни дрожи. Ни сомнений. Лишь больное желание – ВЫСТРЕЛИТЬ.

- Свет, не надо, - вдруг… едва слышно прошептала Елена.

(торопливо отползла в сторону на четвереньках, убегая от Федора… ко мне)

- ТЫ не выстрелишь, потому что тебя сразу в Низы, на ФАРШ, пустят.

- Или тебя – за то, что попытался сделать.

                                                               Проверим?

- Свет, всё нормально. Он не успел…

- Сука ты, Федя. ВОН ОТСЮДА!

МАРШ!

Чтобы я больше не видела возле нас – иначе ...

- Настучишь?

- НА КРЫС не стучат, их выкрывают. Мразь. ВОН!

 Иначе, ей-богу, всю обойму в тебя выпущу.

(нервно сглотнул)

Медленные, растяжестые шаги на выход. Веду, слежу дулом за ублюдком, держа на мушке суку:  рыпнется – выстрелю.

- Я еще тебя достану.

- Я не боюсь.

Я понимаю, понимаю, что в любую секунду он может выхватить свой пистолет (из-за пояса, если он носит его, как Юрка, или  же дернется в сторону – и схватит с полки какой-нибудь… учебный) – и мне не жить.

Пуля в лоб – и развалюсь на кафеле.

(а мертвые не плачут, да и не жалуются – сойдет все с рук).

Я знаю, что мое поведение сейчас  - сверх самонадеянное. И глупое.

Но не отступлюсь. Палец прикипел к курку – и едва что… буду жать. Выстрелю.

- Пошел отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели.

(уже более сдержано прорычала я)

Нервно скривился, изображая улыбку (неохота казаться слабым).

Но подчинился… - вывалился в дверной проем и скрылся прочь.

мне повезло.

Спешно выглянула за поворот – нет его. Убежал.

Пожалел меня…, наверно.

***

Вечерняя пробежка. Тренера нет.

Присела на корточки, спиной облокотилась на станину турника.

- И что будем делать? – едва слышно прошептала Лера.

- Подождем еще немного. Не будет – три круга и…

- Идёт.

Спешно обернулись все…  Прикипели взглядами к ублюдку.

Улыбается, скалится.

Делает вид героя (а в глазах смущение, неловкость и испуг) – чертов демон.

- Чего расселись? Давайте, пять кругов разминки…

… А ты, Киряева, останься. Есть разговор.

(подчинились – неспешно прошлись на беговую дорожку и сорвались вперед)

А я сижу. Сижу, не двигаюсь.

Жду.

Не торопливо, вальяжной походкой, подошел ближе.

- Света, – (глубокий вдох, выжидающая пауза – но я молчу, а потому продолжил) – Остался лишь один день. Завтра пережить – и разойдемся… полюбовно. Так как? Не будем ссорится?

- Ты уже поссорился…

                  (молчит, холодно улыбаясь)

Говоришь, один день? Что же… Потерпим тебя. Так уж и быть.

(тяжело сглотнул)

- Ты Филатову расскажешь?

- Зачем? Лучше на крючке тебя потаскать, - (поднялась, выровнялась рядом; пренебрежительный взгляд (мой)… меряя с головы до ног ублюдка). – Но если хоть что-то подобное еще раз произойдет, хоть малейший намек на попытку. Я выпущу тебе пулю в лоб. И мне насрать, что будет потом со мной. Ясно?

Нервно фыркнул, ядовито ухмыльнулся.

- По рукам.

Неспешно прошелся куда-то в сторону. Вдруг резкий разворот.

- Киряева, почему ты думаешь, что я тебя боюсь? Что сам не захочу с тобой разобраться, красиво замяв это дело?

- А я не думаю. Я знаю, что попытаешься. Но поверь, весь взвод не перестреляешь и в Низы не спихнешь.

(удивленно дрогнули брови)

- Значит, рассказала?

- Пусть знают, какая ты рыба. А свой шанс… меня остановить – ты уже упустил, Федя.

Раздраженно скривился.

- Сука ты, Киряева.

- Еще какая, - ядовито улыбнулась я. – А будешь плохо себя вести – еще и Фурией[3] стану.

…

Спросите, почему я не хочу доложить начальству? Почему?

Тут два  варианта. И оба – не в мою пользу.

Первый  - они и так все знают… какой он. И плюют, покрывают. Подумаешь, с девочками развлекается. Все равно мы для них – мясо.

А второй -  кто мне поверит? Кому поверят: новичку или тренеру? Чье слово важнее, весомее, … тяжелее?

Сама спровоцировала…

Приревновала – и за пушку схватилась... Или еще какой больной бред придумает…

Ленка молчит, испуганно отнекивается. Боится признаться.

Так что, коснись разборок - тут же скроется в кусты.

Я не осуждаю – ее дело.

Ее это просьба… всё забыть.

Не знаю, не знаю… как по мне: сразу бы удавку… таким на шею - и вздернуть, еще до рассвета, чтобы и Солнца взгляд не порочить.