Страница 8 из 23
Все опять хорошо, и мы плывем в южном направлении под парами и парусами. Кэмпбел и Боуэрс на верхней палубе деятельно заняты проверкой всего. Днем мы выбросили в море через люк на баке наших двух мертвых лошадей. Это оказалось нелегкой задачей, потому что отверстие люка было слишком мало и лошадиный труп с трудом пролезал в него. Осмотрели холодильник и нашли его в полном порядке.
Хотя мы еще не совсем вне опасности, так как новый шторм мог бы привести к гибельным последствиям, однако удивительно, как изменилось к лучшему наше положение за последние сутки. Остальные сознались, что они тоже разделяли вчера мою точку зрения относительно серьезности положения, но теперь мы снова полны надежд.
Насколько можно подсчитать, мы, кроме повреждения бортов, потеряли двух лошадей, одну собаку, 10 тонн угля, 65 галлонов керосина и ящик спирта для научных препаратов. Потеря серьезная, но меньше, чем я ожидал. «Мы сравнительно легко отделались; все же нехорошо было нарваться на шторм в такое время». Третья лошадь, которая в шторм была на время подвешена на повязке, стоит опять на ногах, хотя еще не твердо, и может поправиться, если не будет нового шторма. Осман — наша лучшая упряжная собака — сегодня утром был очень плох, но после того как он весь день пролежал в сене в тепле, ему стало гораздо лучше. «Еще несколько собак сильно хворали и требовали ухода…» Ветер и волнение как будто опять усиливаются, с юга идут крупные волны; но барометр стоит высоко; новой бури не должно быть, пока он не упадет.
Понедельник, 5 декабря. Ю. ш. 56°40. Барометр почти не меняется с субботы. Западный ветер то усиливается, то ослабевает. Мы снова легли на курс, и все, по‑видимому, обстоит благополучно. Хуже положение лошадей. До сегодняшнего утра, несмотря на благоприятный ветер и море, судно сильно раскачивается на волнах юго‑западного направления. Наши животные очень страдали, особенно те, которые находились на баке. Сомневаюсь, смогут ли они перенести еще бурную погоду, не отдохнув некоторое время. Молюсь, чтобы не было больше штормов. Декабрь должен быть хорошим месяцем, в море Росса он всегда был хорошим, и в настоящее время все указания благоприятны. Но надо быть ко всему готовым; я сильно беспокоюсь за наших животных.
Собаки совсем поправились и благодаря прекрасной погоде снова в хорошей форме. Груз на палубах будет уменьшен; весь уголь снят с верхней палубы, керосин хранится теперь лучше, так что в этом отношении нам не страшен новый ураган. Кэмпбел и Боуэрс работали не покладая рук, приводя все в порядок на палубе.
Снова выдвигается вопрос, не устроить ли нам станцию на мысе Крозье. Это представило бы много выгод: дало бы возможность легко дойти туда в короткое время, потому что не будут отрезаны ни осенние, ни летние партии, потому что Великого ледяного барьера можно достигнуть, не переходя через трещины, и потому что путь к полюсу сразу идет прямо к югу; затем сравнительно мягкие климатические условия и отсутствие буранов у островков, куда собираются пингвины для кладки яиц; удобство для наблюдения высиживания императорского пингвина и для нового изучения геологии вулкана Террор, не говоря о разных мелких удобствах, таких, как добыча льда, камня для сооружения убежища и пр. Неудобства состоят главным образом в возможной трудности выгрузки — так как прибой очень затруднил бы дело и мог бы даже помешать выгрузке лошадей и моторов. Затем — несомненная необходимость перейти значительное расстояние по голым скалам прежде, нежели удастся добраться до ровного снежного покрова, от которого, быть может, отделяет крутая гряда вышиной в 300–400 футов. И опять‑таки может оказаться затруднительным управление судном во время выгрузки из‑за течений, айсбергов и плавучих льдов. Надо посмотреть, но в общем проект высадки на мысе Крозье несомненно заманчив. В худшем случае можно бы высадить лошадей в проливе Мак‑Мурдо и отправить их в обход походным порядком. Солнце сегодня ярко сияет, все сохнет, и волнение, кажется, утихает.
Вторник, 6 декабря. Ш. 59°7, 177°51 в. д. Хороший ход S17 Е153; 457 до Полярного круга. Волнение продолжает утихать; ход ровный и спокойный. Я очень рад, главным образом за лошадей. У некоторых из них отеки ног; однако все едят хорошо. Бедняжки, они сильно изнурены и истощены, но в общем стали веселее и здоровее. Нет сомнения в том, что им плохо на баке, но, так или иначе, кого‑то нужно было туда поместить. Четыре лошади, помещенные в средней части судна, которые, по предположениям, должны были находиться в самых скверных условиях, оказались в значительно лучшем положении, чем лошади на баке.
Барометр опускается, но не быстро и стоит все еще выше нормального. Днем затуманило. Еще один день, и мы должны выйти из района западных сильных ветров.
Мы продолжаем обсуждать проект высадки у мыса Крозье и, по мере того как рассматриваем его, все больше увлекаемся им. Например, с такой базы мы должны составить себе верное представление о движении Великого ледяного барьера и об относительном движении среди выдвигаемых давлением ледяных гряд. Несомненно, было бы величайшим счастьем благополучно высадиться там со всеми нашими припасами и громоздкой кладью.
Все очень веселы. Весь день слышен смех и песни. Любо плавать с такой веселой командой. Сегодня неделя, как мы вышли из Новой Зеландии.
Среда,10 декабря. Ш. 01°22, 179°56 в. д. Хорошо идем S25 Е150. Антарктический полярный круг 313. Барометр быстро и неуклонно падал всю ночь, а сегодня утром неожиданно так же круто пошел вверх. Одновременно с этим с юго‑запада подул резкий бриз и заставил нас уклониться от курса на три румба. Море было по‑прежнему спокойно, что свидетельствует о близости льда. Сегодня в полдень температура воздуха и воды была 34° [+1,1 °C] — еще лишнее подтверждение этого предположения. Подул славный ветер, и вновь идем по курсу делая от 7 до 8 узлов. Множество птиц около нас. Впервые увидели буревестников и большую чайку (скуа) Мак‑Кормика. Продолжают появляться альбатросы и буревестники. От холода мы все голодны, и страшно смотреть, как быстро все съедобное уничтожается нашими двадцатью четырьмя молодцами со здоровыми аппетитами.
Вчера обсуждал работу западной геологической партии и объяснял Понтингу, как желательно было бы, чтобы он к ней присоединился. Я даже думал поставить его во главе этой партии, как старейшего и опытнейшего путешественника. Говорил об этом ему, потом Гриффису Тэйлору. Последний, видимо, был глубоко огорчен. Мы втроем обсудили этот вопрос, и Понтинг сразу же отказался, объявив свое полное согласие признать главенство Тэйлора. Получилось удовлетворительное решение, показавшее Понтинга в самом выгодном свете. Он, несомненно, славный малый.
Кстати, приведу здесь образчик того, каким духом воодушевлены наши люди. После шторма, в той части верхней палубы под баком, где помещаются лошади, открылась сильная течь, и грязь из стойл протекала вниз на койки и постели. Но никто об этом не заикнулся. Люди как можно лучше завешивались клеенками и брезентами, но ни разу не пожаловались. Надо признаться, что столовая команды донельзя неудобна. Все разбросано; вода всюду нашла себе дорогу; дневного света нет; воздух проникает только через небольшой люк; освещение лампами крайне неудовлетворительно. Люди на палубе неоднократно мокли до костей и не имели возможности переменить одежду. Если все это принять в соображение, надо дивиться их безропотной выносливости.
Первый лед. Сегодня за обедом пронесся слух, что появились льды. Эванс подтвердил заявление Читэма, что, когда солнце выглядывает из‑за облаков, далеко к западу виднеется айсберг.
Четверг, 8 декабря. Ш. 63°20, 177°22 з. д.; S31 Е138. До Полярного круга 191.
Вчера вечером в первую вахту ветер значительно посвежел и начал довольно сильно задувать. Судно слегка отклонилось от курса — не более чем на два румба. Пришлось убрать брамсель и грот‑мачту, а позднее, ночью, ветер постепенно перешел во встречный.