Мутант

Виктор-младший провел отца в комнату, которая действительно походила на жилое помещение. Чтобы как-то удержать тепло, стены были завешены коврами. На полу стояли десять застеленных раскладушек. Около входной двери находился круглый стол с шестью стульями. Виктор-младший предложил отцу сесть.

Виктор выдвинул стул и сел. Филип тихонько расположился на одном из стульев подальше.

– Хочешь выпить чего-нибудь? Горячий шоколад или чай? – по-хозяйски спросил Виктор-младший.

– Ты мне лучше расскажи, что все это значит, – ответил Виктор.

Мальчик кивнул, затем начал неторопливо говорить.

– Ты знаешь, что уже с самого начала, когда ты только начал меня брать с собой в лабораторию, меня привлекало там все. Но мне не разрешали ничего трогать.

– Конечно нет, ты ведь был ребенком.

– Но я не чувствовал себя ребенком. Разумеется, я очень быстро понял, что, если я хочу действительно работать, мне нужна своя лаборатория. Сначала она была маленькой, но постепенно расширялась, потому что мне требовалось все больше и больше оборудования.

– Сколько тебе было лет, когда ты все это затеял?

– Это началось примерно семь лет назад, – ответил Виктор-младший. – Мне было около трех. Это оказалось удивительно легко – устроить лабораторию. Филип помогал мне с физической работой. – Филип гордо улыбнулся. Виктор-младший продолжал: – Сначала мы расположились в здании рядом с кафетерием, но потом пошли слухи, что его собираются ремонтировать, и мы перебазировались сюда. С тех пор это было моей маленькой тайной.

– В течение семи лет? – удивился Виктор.

Мальчик кивнул.

– Да, около того.

– Но почему?

– Это позволяло мне заниматься серьезной научной деятельностью. Я наблюдал за твоей работой в лаборатории, и возможности биологии заколдовали меня. Это наука будущего. Но у меня были собственные представления о том, как нужно проводить научное исследование.

– Но ты мог работать в моей лаборатории, – заметил Виктор.

– Невозможно, – ответил мальчик, махнув рукой. – Я был слишком мал. Мне никто бы не разрешил делать то, что я делал. Я должен был чувствовать себя свободным от ограничений, правил, от помощи. И я хочу тебе сказать, что мои усилия оправдались. Я просто умирал от желания поделиться с тобой тем, чем я занимался по меньшей мере весь последний год. Ты просто в обморок упадешь.

– Ты достиг каких-то результатов? – после паузы спросил Виктор. Внезапно он ощутил любопытство.

– Точнее будет сказать, что я сделал несколько потрясающих открытий. Может, попробуешь отгадать?

– Я не смогу.

– Мне кажется, ты мог бы. Один из проектов – это тот, над которым ты сам работал.

– У меня было много проектов, – уклончиво ответил Виктор.

– Послушай, я считаю, что ты должен выступить как автор этих открытий. «Кимера» их запатентует, это принесет прибыль. Совсем не обязательно кому-либо знать, что я имею к этому какое-то отношение.

– Нечто вроде нашего заплыва в бассейне?

Виктор-младший рассмеялся.

– Да, что-то вроде этого. Я предпочитаю не привлекать к себе внимания. И не хочу, чтобы кто-то совал нос в чужие дела. А люди становятся такими любопытными, когда видят перед собой вундеркинда. Мне было бы удобнее, если бы авторство осталось за тобой. «Кимера» получит патент. Я как бы предлагаю тебе полученные результаты в качестве компенсации за площадь и оборудование.

– Ну-ка расскажи, на что ты набрел в своих исследованиях?

– Во-первых, я раскрыл тайну имплантации оплодотворенной яйцеклетки в матку, – гордо сказал Виктор-младший. – При наличии нормальной здоровой зиготы я могу гарантировать стопроцентную имплантацию.

– Ты шутишь.

– Я не шучу, – раздраженно произнес мальчик.

– Ответ на эту задачку оказался одновременно и проще, и сложнее, чем я ожидал. Дело в наложении зиготы и поверхностных клеток матки. Это соединение запускает процесс, который обычно называют реакцией антиген-антитело. Именно при этой реакции выделяется фактор пролиферации сосудов, который и приводит к имплантации. Я выделил этот фактор и произвел его в достаточном количестве с помощью метода рекомбинации ДНК. Один укол гарантирует стопроцентную имплантацию здоровой оплодотворенной яйцеклетки.

В подтверждение своих слов Виктор вытащил из кармана пузырек и поставил его на стол перед отцом.

– Это для тебя, – сказал он. – Кто знает, может быть, ты получишь Нобелевскую премию.

Виктор-младший засмеялся. Филип подхватил его смех.

Виктор взял пузырек и стал рассматривать прозрачную жидкость.

– Такие вещи сначала проверяются, – сказал он наконец.

– Это было проверено. На животных, на людях – результат один и тот же. Стопроцентный успех.

Виктор внимательно посмотрел на сына, затем перевел взгляд на Филипа. Тот выжидающе улыбался, не зная, как он отреагирует. Виктор опять взглянул на пузырек. Он мгновенно оценил научные и экономические последствия этого открытия. Оно способно коренным образом изменить технологию искусственного оплодотворения. С такой продукцией «Кимера» будет монополистом на рынке. Последствия могут иметь поистине мировое значение. Виктор глубоко вздохнул.

– Ты уверен, что это может применяться на людях?

– Абсолютно. Я уже сказал, это было проверено.

– На ком?

– Конечно, на добровольцах. Но у нас еще будет время поговорить об этом подробнее.

Добровольцы? У Виктора закружилась голова. Неужели Виктор-младший не понимал, что он не имел права вслепую ставить эксперименты на людях? Ведь существует этика, законы, в конце концов. Но уж слишком заманчивы были возможности исследования. Да и имел ли право Виктор говорить об этом? Разве не он создал и воплотил в жизнь концепцию одаренного ребенка, который стоял теперь перед ним?

– Дай-ка мне еще раз взглянуть на твою лабораторию, – сказал Виктор, вставая из-за стола.

Виктор-младший побежал открывать дверь. Виктор вышел в основное помещение. Охранники продолжали играть в карты, громко переговариваясь по-испански.

Виктор еще раз медленно обошел помещение, удивляясь оборудованию. Сказать, что это выглядело впечатляюще, значило бы ничего не сказать.

Он вдруг почувствовал, что головная боль прекратилась. В нем росло чувство восторга. Трудно было поверить, что все окружавшее его было делом рук его десятилетнего сына.

– Кто еще знает о существовании лаборатории? – спросил Виктор, остановившись полюбоваться на электронный микроскоп. Он ласково провел рукой по его поверхности.

– Филип и еще несколько охранников. И теперь вот ты.

Виктор быстро взглянул на сына. Мальчик улыбнулся в ответ.

Внезапно Виктор рассмеялся.

– Подумать только, все это время у нас под носом происходили такие вещи! – Виктор, не веря себе, покачал головой, продолжая осматривать лабораторию. Время от времени он касался рукой поверхностей приборов.

– А ты уверен насчет имплантационного протеина? – спросил он, мысленно уже подбирая названия торговой марки: «концептол», «фертол».

– Совершенно уверен. И это только одно из открытий, которые я уже сделал. Их значительно больше. Я продвинулся в понимании процесса клеточной дифференциации и считаю, что эта разработка возвещает наступление новой эры в биологии.

Виктор прекратил ходить по комнате и повернулся к сыну.

– Маме известно что-либо об этом?

– Ничего! – с особым ударением произнес мальчик.

– Вот уж кто будет счастлив, – сказал Виктор, улыбнувшись. – Она себя просто изводила: волновалась, что с тобой не все в порядке, потому что ты не общаешься со сверстниками.

– Да, я был немножко занят, поэтому мне некогда было вступить в скаутскую организацию.

Виктор засмеялся.

– Боже мой, я представляю, как она будет довольна. Мы ей расскажем, а потом приведем ее сюда.

– Не думаю, что это будет правильно, – произнес Виктор-младший.

– Поверь мне, ей сразу станет легче, а я буду избавлен от лекции по поводу твоего психического развития.