Страница 12 из 12
Именно этот столь значимый момент можно было считать началом первого подлинного океанского плавания по непроложенным морским путям — плавания, которое все считали невозможным. Ведь до сих пор не было ни одного плавания, которое бы продолжалось хотя бы десять дней без того, чтобы не видеть землю. Теперь перед маленькой океанской экспедицией из трех хрупких каравелл с 90 людьми на борту, оказавшимися со своими обременительными средневековыми страхами и предрассудками посреди Моря Страха, была только угнетающая неизвестность. Твердая уверенность и непоколебимая решимость всего лишь одного человека сейчас поддерживала в них зыбкую надежду на выживание и прокладывала их путь вперед.
Колумб, как будто он шел по хорошо знакомой ему дороге, берет прямой курс на запад, который стремится выдерживать с помощью компаса и довольно примитивных тогда астролябии и квадранта. Эти последние при качке корабля давали очень ненадежные показания. Поэтому для определения курса и места положения судна Адмирал прежде всего полагается на расчеты, связанные с направлением и скоростью движения, а также пройденным в пути временем. Направление движения определялось с помощью компаса. Измерение времени в отсутствие механических часов на борту осуществлялось с помощью песчаных часов, которые подвешивались на горизонтальной перекладине и переворачивались палубным мальчиком, когда песок из их верхней половины полностью пересыпался в нижнюю. Этот момент означал, что прошло полчаса и начинались новые полчаса. Дежурный по палубе офицер отмечал данный момент нанесением черты на специальной доске, а впоследствии переносил эти данные в бортовой журнал. Совокупность таких отметок позволяла устанавливать время суток, но подобный расчет времени приходилось регулярно и часто корректировать в солнечную погоду, когда по нахождению солнца в зените можно было установить время полдня на соответствующей широте и соответственно более точно пользоваться песочными часами. Для измерения скорости движения судна не существовало никаких приборов, что заставляло Адмирала или дежурного офицера просто прикидывать ее на глаз. Использование существовавших тогда упомянутых средств для установления курса и места положения корабля делали многие расчеты довольно приблизительными, что при дальних маршрутах приводило к немалым ошибкам. В этой связи интересно отметить, что заниженные расчеты пройденного расстояния, предназначенные Колумбом для успокоения его экипажей, в итоге оказались более верными, чем те, которые он считал реальными и предназначал лишь для собственной личной информации. Однако несмотря на все упомянутые сложности навигации, Колумб проявил совершенно удивительные способности мореплавателя, что постоянно отмечалось его современниками и мореходами последующих времен.
Начиная уже с 8 сентября, то есть всего два дня спустя после выхода из Сан- Себастьяна, Колумб выводит свой флот в полосу прекрасного попутного северо-восточного ветра, а затем и течения, идущего в том же направлении. Эти благоприятные условия сопутствовали ему в течение последующих целых десяти дней, что позволило каравеллам двигаться на запад с очень хорошей скоростью и пройти за это время около 1100 морских миль. Это было уже замечательным достижением Адмирала. Эти первые 10 дней плавания в неизведанных пространствах Атлантики были самыми приятными во всех отношениях для Колумба, его каравелл и их экипажей. Отмечая это благоденствие в своем дневнике, Адмирал говорит, что тогда и после этого их сопровождал постоянный умеренный бриз, так что каждое утро доставляло огромное удовольствие, и что не хватало только пения соловья, а погода была такой, как в апреле в Андалузии. 16 сентября путешественники стали видеть в воде многочисленные пучки очень зеленых морских водорослей, что некоторые сочли за близость к земле, но Колумб высказал мнение, что они могут быть недалеко от какого-нибудь острова, а материк должен лежать дальше по курсу. В последующие два дня количество водорослей значительно увеличилось, но они не мешали плаванию. Тогда же были замечены две птицы из породы олушей, которые в тропических широтах охотятся за рыбой.
18 сентября Мартин Алонсо Пинсон прокричал, что он увидел землю, и высказал претензию на получение обещанной по такому случаю королевской премии, но земля оказалась скоплением плотных облаков на горизонте — ошибка, которая неоднократно происходила в ходе этого плавания, как, впрочем, и в других морских путешествиях. Великолепный попутный ветер, который на радость всем спутникам продолжался 10 дней подряд, вдруг стал причиной нескрываемых волнений и даже беспокойства со стороны экипажей, увидевших в этом серьезное препятствие для возвращения обратно в Испанию. Но эти тревоги прошли, когда словно в ответ на них каравеллы вошли в зону переменных ветров и дождей, а затем оказались на целых 5 дней в почти безветренной полосе. В эти слишком спокойные дни команды даже рисковали купаться в море, переговаривались с борта на борт и передавали с каравеллы на каравеллу на веревках записки. Был еще один ложный сигнал об увиденной земле, который на этот раз побудил Адмирала и экипажи провести благодарственный молебен, но после этого возникло очередное разочарование — землей оказались гряды низких облаков...
Мы можем воспользоваться относительным бездействием на едва двигавшихся каравеллах и посмотреть, как на них складывалась каждодневная жизнь их команд. Сведениями на этот счет история обязана тем единственным записям, которые были сделаны в этой связи испанским чиновником Эухенио де Саласаром во время его плавания из Испании в Санто-Доминго в 1573 году. Именно этим источником пользовались многие авторы, касавшиеся данной темы в последующее время.
Жизнь на морских судах была очень строго регламентирована, подчиняясь служебным обязанностям каждого члена экипажа и тем очень стесненным физическим возможностям, которые давали корабли. Так, например, средняя по длине «Пинта» имела всего 69 футов (около 23 метров) в длину и примерно 24 фута (около 8 метров) в ширину при 27 человек экипажа. Как и на других каравеллах той эпохи, у нее была всего лишь одна открытая палуба, которая через открывающиеся люки сообщалась непосредственно с трюмом. Именно нижняя палуба пространства трюма была тем главным местом, где размещались грузы и запасы, а в штормовую погоду оно служило и туалетом. Здесь находились бочки с питьевой водой и вином, запасы продовольствия, дрова, запасные паруса и парусной холст, балласт, а в зависимости от обстоятельств также пушки, оружие, порох и боеприпасы.
На корме главной палубы на определенном возвышении располагалась каюта капитана, а в ее носовой части находилось всего несколько кают для самого высшего командного состава. Рядом с входом в капитанскую каюту стоял руль управления кораблем, а около него по центру был один из люков, около которого закреплялась бочка с водой. По бортам палубы от места рулевого находились крепко зафиксированные ящики для личных вещей членов команды, в первую очередь офицеров. Затем по центру были расположены еще один большой или два меньшего размера закрывающихся люка для загрузки груза, а по бортам хранилось несколько деревянных ведер. Слева по борту у носовых кают на плотной песочной подушке рядом с ведром воды стояла переносная кухня с металлическим колпаком, которую испанцы называли очагом. Здесь же с палубы поднимались закрепленные основаниями в трюме три корабельных мачты.
Остававшееся остальное пространство главной палубы предназначалось для работы и некоторого отдыха экипажа. Спальных мест для основного состава команд, кроме упомянутых кают для капитана и высших офицеров, не было. Эти люди спали там, где находили для себя наиболее подходящее место в трюме или в укромных уголках открытой палубы прямо на деревянных досках, стараясь найти какое-нибудь закрепление от качки. Нередко устроившихся на отдых людей на главной палубе щедро обкатывали поднявшиеся волны. Никто из них не раздевался, оставаясь все время в теплой шерстяной одежде, которая окутывала их от шеи до ступней ног и которую по традициям того времени они должны были носить всегда, несмотря на тропическую жару и влажность южных широт. Вот почему измученные своими жаркими одеждами экипажи пользовались каждой возникавшей возможностью купаться или обливаться морской водой из ведер прямо на палубе.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.