Вслед за луной

— Не может быть, чтобы неизвестный враг Мальби нанял убийцу только для меня одной, а не для нас с мужем. Одно связано с другим. Кто-то хотел видеть моего супруга мертвым, а я обречена была стать следующей жертвой. Вероятно, это тот самый человек, который был ему должен и который обманом завлек его в Нант. Но кто именно предложил вам награду за мою гибель? Как его имя?

Паэн покачал головой.

— Я уже говорил вам, что мне не называли никаких имен. Джованна слегка подалась вперед.

— Не исключено, что один и тот же человек сначала приказал убить Ольтера, а потом заплатил вам, чтобы вы…

Ветер все усиливался, проникая сквозь щели между бревнами. Паэн убрал свечу подальше от сквозняка.

— Ваш враг полагает, что именно вы приказали убить собственного мужа, мадам. Это все, что мне о нем известно. Дыхание вырвалось из груди Джоанны одним коротким, громким всхлипом — Так вот что вам обо мне сказали? — изумленно спросила она.

Паэн утвердительно кивнул.

— И вы поверили?

Он сидел, вытянув ноги на усыпанном соломой деревянном настиле.

— Когда дело касается тайных интриг, я не склонен доверять словам. Люди, которые в поисках выхода из своих затруднений обращаются к наемным убийцам Меркадье, как правило, редко говорят правду. Все сказанное ими вполне может оказаться ложью от начала до конца, за исключением имени мужчины — или женщины, — которых нужно устранить. — Он протянул руку к меху с вином и предложил его Джоанне. — И даже это имя часто оказывается ненастоящим.

Джоанна отказалась от вина. Паэн отпил глоток.

— Я солдат, а не наемный убийца! — отчеканил он. — И пожалуйста, не надо больше говорить об этом. — Голос его смягчился:

— Вы можете быть уверены, что я доставлю вас домой целой и невредимой? Согласны ли вы не упоминать больше о Динане и подыскать себе корабль в каком-нибудь другом порту?

— В каком именно? Паэн пожал плечами.

— Мне все равно. Мы можем отправиться на север, в Алет…

— Тогда мы так или иначе будем проезжать мимо Динана. Я хочу передать послание одному человеку, который охотно мне поможет и найдет для меня место на своем корабле. Если вы согласитесь отнести весточку от меня другу моего дяди, я вместе с вами поеду, куда вы скажете, и там буду ждать корабль, который он пришлет за мной.

Все оказалось проще, чем он ожидал. Паэн улыбнулся. — Ладно, будь по-вашему. И кто же этот человек, к которому вы намерены обратиться за помощью?

Джоанна нервно теребила подол плаща. Тяжесть зашитых в нем монет была настолько заметна, что могла ввести в заблуждение разве что совсем бестолковых воришек.

— Он покупает шерсть у моего дяди. Паэн нахмурился.

— Так вот каким образом ваша семья сумела выдать вас замуж за Мальби!

Джоанна закрыла глаза и прислонилась головой к стене.

— Ольтер Мальби оказался дорогостоящей партией, поскольку Рошмарен нуждался в ремонте. Его оплатили из моего приданого…

Стены Рошмарена выдержали двухнедельную осаду, в течение которой на них сыпался беспрерывный град камней из катапульт Генриха Плантагенета [7]. Когда норманнам наконец удалось ворваться в замок, добрая четверть его укреплений была уничтожена. Те, кто находился во дворе крепости, когда надвратная башня рухнула…

— Ну а потом? — спросил он, когда Джоанна закончила свой рассказ.

Джоанна гордо вскинула голову.

— Я уже говорила вам, что, как только сяду на корабль, отплывающий в Англию, вас обоих ждет щедрая награда.

Если он откажется от ее денег, у нее могут возникнуть новые подозрения, которые расцветут пышным цветом за то время, которое ей потребуется, чтобы добраться до берегов Англии. А это только усложнит его задачу.

— Если у вас еще останется золото после того, как вы заплатите за свое место на борту корабля, мы с Матье примем его с благодарностью.

— Я дам вам двадцать золотых монет.

Паэн вздохнул.

— У нас уже есть десять монет, полученных от юноши с арфой, который передал их Меркадье в качестве задатка. Не надо доводить общую сумму до тридцати. У меня нет никакого желания разделить участь Иуды.

Ее маленький изящный ротик тронула робкая улыбка.

— Ни вам, ни Матье незачем опасаться призрака Иуды за своей спиной, имея дело со мной. Вы уже спасли мне жизнь и, без сомнения, будете вторично вознаграждены за свой поступок из рук Господа в Судный день.

— Я вовсе не святой, мадам. И вряд ли мой жребий в Судный день окажется таким уж приятным. Возможно, то обстоятельство, что благодаря мне вы остались в живых, избавит меня от худшей доли, но мои грехи и без того достаточно велики.

— Вы же давали пожертвования монахам, — заметила Джоанна.

Он знал — она видела, как он передал кошелек Алену.

— Время от времени я жертвую деньги в их копилку, — бросил он небрежно, — однако вряд ли это поможет очистить мою совесть.

С этими словами Паэн закрыл глаза и притворился спящим. Возможно, это и к лучшему, что она решила покинуть Рошмарен и вернуться в Англию. Так по крайней мере есть гарантия, что слухи о старом монахе из аббатства Святого Мартина и о золоте, полученном им от неизвестного благодетеля, не начнут расползаться по всему графству и не дойдут до ушей его недоброжелателей. Вдова Мальби может стать причиной гибели всех троих — его самого, Алена и даже незадачливого Матье, — если проронит хотя бы слово о том, что видела и слышала в тот день. Паэну придется все время держаться начеку, отражая ее настойчивые расспросы, иначе в конце концов он будет вынужден ее убить.

Джоанна сидела, прислонившись к стене и плотно зажмурив глаза. Прошлой ночью ей удалось вздремнуть часок на своем ложе из опавших листьев, но сейчас, посреди огромного чердака над рабочим механизмом мельницы, она так и не смогла заставить себя прилечь рядом с этим разбойником по имени Паэн. Она все еще испытывала перед ним страх — но уже не как перед человеком, которому было поручено ее убить. Она до сих пор не могла понять, что именно побудило его увезти ее из Рошмарена, но это беспокоило ее сейчас гораздо меньше, чем боль, которую она заметила в его глазах. Боль и некое подобие страстной тоски. Позапрошлой ночью, когда он явился к ней в спальню, воздух между ними был до такой степени насыщен страхом, что ей едва удалось запомнить его слова и справиться с охватившим ее ужасом. Проведя в его обществе день и две ночи, Джоанна поверила наконец в то, что он говорил ей правду, и перестала ощущать угрозу с его стороны. Зато теперь ее пугало другое — то неожиданное действие, которое его приглушенная ворчливая речь оказывала на ее рассудок. При одном звуке его голоса у нее кровь начинала бурлить в жилах, и ей стоило больших усилий напоминать себе время от времени о том, что он говорил с ней о нависшей над ней опасности — о смерти и предательстве. Однако она подспудно чувствовала глубокую, затаенную нежность, которая звучала в его голосе.

Джоанна посмотрела на мужчину, лежащего по другую сторону люка.

— Паэн?

Он поднял голову.

— Мадам?

— Сколько дней займет путь до Динана?

— Три. Самое большее четыре.

Он протянул руку к свече и зажал пальцами кончик фитиля, чтобы ее погасить. Еще мгновение она видела тлеющий огонек, после чего все вокруг погрузилось во тьму.

Глава 7

На рассвете крышка люка с треском захлопнулась, и Матье очнулся от сна, а Паэн взлетел вверх по приставной лестнице на чердак. Джоанна проснулась лишь тогда, когда последние отголоски эха внутри пустого закрома заглохли, и невольно отпрянула при виде угрюмого лица Матье и стали, поблескивавшей в тусклом утреннем свете в руках Паэна.

Она с трудом поднялась на ноги, мысленно проклиная увесистые монеты, оттягивавшие подол ее плаща.

— Сколько раз… — пробормотала она.

— Что? — Голос Паэна был хриплым от гнева, смешанного с облегчением.

— Сколько раз мне придется переступать через ваш меч? Матье снова опустился на свою походную постель и провел рукой по лицу.

7

Генрих II Плантагенет (1133 — 1189) — король Англии с 1154 г., которому также принадлежали обширные владения во Франции.