Страница 33 из 77
Проклятые Катакомбы освещались редкими факелами, закрепленными вдоль стен. Горели они ровным бездымным огнем. Пока горели. Что будет дальше, неизвестно. Впрочем, имея в своих рядах Черного Кота, наверное, не стоило волноваться на сей счет. Как известно, коты охотятся в темноте с той же легкостью, что и при свете. Когда Крысолов очутился в подземелье, глаза его сперва пожелтели, а затем налились слабым мерцающим свечением. Вскоре из каждого ока ударил расходящийся конусом магический лучик. По сравнению с факелами оно, конечно, жидковато. Но дорогу, по крайней мере, разобрать можно, не оступишься. Ушки Черного Кота тотчас заострились, вытянулись вверх, встали колом. Движения обрели грациозную плавность. Ночной хищник вышел на тропу войны.
От начального грота в сторону зачарованных пещер вел узкий – на ширину плеч одного человека – протяженный тоннель. Шли по нему минут сорок. Сюрпризы начались сразу после выхода группы в основной лабиринт. Тесный подземный ход вывел путешественников на тупиковую площадку шириною в пару шагов. Площадка одиноко примостилась над бездонной отвесной пропастью. Противоположный край ущелья тускло поблескивал факелами саженях в тридцати отсюда. Внизу глубокой расщелины что-то плотоядно урчало, побулькивало. Оттуда поднимались тяжелые гнилостные испарения. Меж стенами каменной пропасти то и дело проносились неизвестные светящиеся твари размером с человека с пленочными, а не перьевыми, как у птиц, крыльями. Напоминали они собой по внешнему виду доисторических ящеров. Пролетая мимо площадки, твари заинтересовано косились на людей и, словно журавли, дробно постукивали длинными клювами. Что бы это значило? Подготовку к нападению?.. Жуть. Увидишь во сне такую светящуюся бестию, – точно в дрожь кинет.
Не растерялся лишь один Орлоголовый. Беркут широко расставил в стороны руки, будто крылья. Волосы на голове у него вздыбились, как перья на холке у гигантской птицы перед дележкой добычи. Движения стали напряженными, отрывистыми. Глаза угрожающе часто-часто заморгали, высматривая жертву. Орлоголовый привстал на кончики пальцев, бесстрашно подбежал к самому краю пропасти, что-то громко прокричал на птичьем языке в пугающую пустоту пещер. И надо же… Светящихся во тьме тварей как ветром сдуло, исчезли все до одной; видно, признали за пришельцем извне титул короля воздуха.
Киря являлся самым молодым из партнеров. Наверное, поэтому его поставили в арьергарде, замыкать колонну. Хотели поберечь «необстрелянного» паренька. Да и то сказать, с лекаря в бою какой толк? На подвешенную в ущелье платформу Кирилл ступил последним и сразу ощутил тревожную вибрацию колдовской Волны. Друзья же, поглощенные маневрами летающих чудищ, судя по всему, ничего не заметили. Чувства Носителя, предвкушая близкую опасность, немедля обострились до максимума, изменили восприятие действительности. Кирилл увидел окружающую его площадку и людей на ней совершенно в другом свете. Всё вокруг залило непонятное розовое сияние, и парень, вопреки собственной воле, погрузился в неопределенную область бытия, соседствующую с текущей реальностью. Не зная сам, что делает, волхв действовал уверенно, как автомат. Зачем-то он расстроил собственное зрение, сознательно нарушил фокусировку глаз, для чего закатил, как ему показалось, оба зрачка к самой переносице.
Там, где оказалось сознание молодого волшебника, поверхность платформы потрескалась, покрылась геометрически ровными квадратами плиток; и плитки полетели вперед, в пропасть. Лишь отдельные из них не поддались, стояли насмерть. Киря взмахнул руками, словно подгонял плитки ладонями. Теперь уже от площадки отрывались целые куски каменной породы, а затем утягивались вниз, в ущелье. Руки Носителя превратились словно бы в ураганы, крошащие материю. Однако те несколько плиток, которые с самого начала не реагировали на толчки могучих ладоней, так и продолжали стоять на своих местах.
Неожиданно Киря вынырнул назад, в реальность, открыл глаза, – оказывается, они были закрыты! – очумело осмотрелся по сторонам. Здесь, похоже, всё оставалось по-старому, – тихо, спокойно. Спутники, ни о чем не подозревая, безмятежно обменивались мнениями по поводу светящихся страшилищ с крыльями; посмеивались над тем, как Беркуту удалось прогнать их восвояси. Единственное, что изменилось в реальном мире, – на полу появились несколько ярко-красных плиток. Располагались они в тех же местах, где и их несметаемые, несгибаемые копии в видении. И размер у этих опорных плиток соответствовал тем геометрическим фигурам точь-в-точь. Кроме Кири, их, похоже, никто не различал. Тут до парня дошло, что его видение есть предупреждение свыше. Кирилл громко заорал товарищам:
– Назад! Опасность! Все к стене!
Спутники, не понимая в чем дело, немедленно отскочили назад, прижались спинами к отвесной скале, вопросительно уставились на Лекаря. Глаза их беззвучным хором дружно вопрошали: «Что стряслось, дружище?»
– Оставайтесь на своих местах, – торопливо бросил волхв. – Сейчас я наведу переправу.
– Может, нам пока отсидеться в тоннеле? – поинтересовался Волонтер.
– Поздно. – Киря кивнул головой в сторону подземного хода, через который они сюда прибыли.
Партнеры разом, как по команде, оглянулись. Ход исчез! Когда он успел зарасти, никто не заметил.
Внезапно скала легонько дрогнула, потом еще и еще раз. Подвешенная над пропастью платформа чуть заметно завибрировала.
– Тихо! Не двигайтесь, – предостерег товарищей Кирилл. – Я сейчас.
Волхв кинул быстрый взгляд на противоположную сторону ущелья. Там тоже обнаружилось несколько ярко-красных плиток. Отлично. Именно на это он и рассчитывал. Носитель быстро натянул между кровавыми квадратами на той и на этой стороне прочную воображаемую нить, прочитал заклятие Твердости. Откуда оно взялось в его голове, лучше не спрашивать. Он и сам не знал. Вероятно, получил в подарок от великих предков – Первоволшебников. Нить тотчас материализовалась, наросла в объеме до толщины каната, сиротливо задрожала над пропастью.
– Вперед! – скомандовал Киря товарищам. – Быстрей! Сейчас здесь всё обрушится!
Сам первым бросился на канат, повис на нем снизу, точно обезьяна, и, быстро перебирая ногами и руками, пополз на ту сторону ущелья. Спутники, не раздумывая, кинулись вслед за Лекарем. Когда все они уже благополучно болтались под спасительной нитью, покинутый ими берег неожиданно поплыл, будто оплавился, начал помаленьку съезжать к краю и вскоре густой темной массой бухнулся в пропасть. Неподвижными остались только ярко-красные квадраты, к одному из которых Киря успел прикрепить свою волшебную нить.
Однако радоваться чудесному спасению было еще рановато. На противоположном берегу платформа уже тоже подрагивала, поверхность ее противно тряслась, будто рыхлое желе. Очевидно, следовало ждать, что и она в скором времени сорвется вниз – не иначе…
В стене над дрожащей площадкой темнел зев тоннеля, уходящего куда-то вглубь горы, словно приглашал путников: «Добро пожаловать». Кирилла не надо было долго уговаривать. Он первым из товарищей сиганул в зовущую брешь подземного хода. Но тут же в его мозгу вновь всплыло видение соседствующего мира. В нем звучал чей-то испуганный крик. Волхв догадался – кому-то из спутников угрожает смертельная опасность. Киря быстро выскочил обратно, наружу, на дрожащую платформу, чуть не столкнулся со спешащими по его следу партнерами.
– В чем дело? – гаркнули одновременно изумленные товарищи. Они не могли понять, почему Лекарь покинул спасительное подземелье.
– Волонтер! – крикнул Кирилл.
Все обернулись назад. Волонтер, идущий последним, уже подполз по канату к самому берегу. Но в этот момент откуда-то сверху обрушился огромный кусок породы. К счастью, путешественника он не задел. Но, пролетая вниз, зацепил самым краешком волшебную нить. Та резко дернулась, как натянутая струна, спружинила, подбросила грузного Сплавщика высоко вверх. Падая, он всё же умудрился вновь ухватиться за канат. Но тут его оглушил ударом по голове еще один увесистый бесформенный камень. Волонтер неуверенно закачался, как воздушный гимнаст в цирке, глаза его плавно закатились, голова медленно завалилась назад, кисти рук отпустили волшебную нить. Еще секунду – он свалится вниз.