Страница 45 из 72
Я невесело усмехнулся.
— Я знал, что ты мне не поверишь. Оно и правильно. Зачем тебе наши боги? Ты и своих-то не признаешь…
— Вообще-то я пытаюсь поверить во все, что ты говоришь, — Бэмби тоже усмехнулся. — Но очень трудно изменить свои представления о реальности. Даже если дал слово… а ваш бог, он какой? Хороший?
Клык затаил дыхание и как-то вдруг сразу похолодел.
Мой бог придумал талисман, убивший моего отца. Мой бог чуть не убил моего друга. Мой бог…
Вместо ответа я лишь мотнул головой. И Бэмби каким-то образом понял, что я не отвечу.
— Что случилось с твоим отцом потом? — помолчав немного, спросил он.
— Потом?.. Потом он долго искал свое племя…
Клык искрился желтым и красным, зло и надменно… и вокруг была только темнота и тишина… Много-много тишины…
— Ты кто такой?
У мужчины, задавшего вопрос, раскосые черные глаза, тонкие губы, острый нос и худое гибкое тело. Он насторожено оглядывает переулок и, кажется, игнорирует парнишку перед собой.
— Меня зовут Том.
— Очень приятно.
В его голосе совсем нет дружелюбия.
— Том Вулф.
— Вулф… — раскосые глаза останавливаются, наконец, на собеседнике. — Вулф… Понятно…
— Что понятно?
— Новости быстро распространяются… Кто-нибудь еще выжил, кроме тебя?
— Только брат.
— Дом сгорел?
— Да.
Мужчина, что-то вспоминая, хмурится.
— Но нам сказали, что все погибли.
— Я был на охоте… Эдварда отправили встречать меня… вместе с Клыком.
— Клык! — в голосе мужчины прорезается надежда. — Клык у тебя?
Том расстегивает рубашку. Талисман спит, и цепочка холодна, как лед.
— Да.
Мужчина протягивает руку, но коснуться Клыка не решается.
— Он выбрал тебя?
— Да.
— Хорошо… Пойдем!
— Куда?
— Пойдем со мной, — настойчиво зовет мужчина. — Тебя будут рады видеть.
— А как же мой брат?
— А что с ним?
— У него волчья лихорадка.
Мужчина поджимает губы.
— Я не хочу, чтобы он умер! — выкрикивает Том, угадывая непроизнесенный ответ.
— Тише! Уже поздно, могут быть неприятности…
— Чего вы прячетесь, словно воры! — снова кричит Том. — Разве вы в чем-то виноваты?
— Замолчи! Пошли, надо разбудить ведунью…
— Как тебя зовут?
Мужчина улыбается. Впервые за все время разговора и, кажется, впервые за долгие месяцы.
— Меня зовут Чен.
Том кивает. Они идут куда-то в темноте. Тихо скрипит калитка… гравий под ногами… Из-за обитой железом двери девичий голос спрашивает испуганно:
— Кто?
— Я, малышка, — отвечает Чен.
— Папа?
— Открывай, не бойся…
Внутри тоже темно. Том оглядывает помещение, принюхивается к запахам чужого дома. Подходит к окну, упирается лбом в холодное стекло и замирает, задумавшись о чем-то.
— Позови маму, — говорит Чен.
Девочка, открывшая дверь, исчезает в соседней комнате.
— Почему так поздно, дорогой?
Том, даже не оборачиваясь, чувствует, что женщина очень устала. Он вдруг понимает, что все эти дни они живут в страхе, сомнениях и ожидании.
— Я привел гостя… — шепчет Чен.
— Гостя?
— Это сын Эрика Вулфа…
— Как? Они же все погибли!
— Не все… У него Клык, Лора! Я сам видел!
— Клык?..
Том нетерпеливо барабанит пальцами по стеклу и говорит, не оборачиваясь:
— Мне нужна ведунья, Чен! Мой брат остался в лесу… с ним девочка, но она мало чем сможет ему помочь. Где ведунья?
— Какая девочка? — испуганно спрашивает женщина.
— Обыкновенная. Дочка моего друга.
— Она — волк?
— Нет, она человек…
— Ты оставил своего брата наедине с человеком? — изумленно рычит Чен. — После всего, что случилось?
— У меня был не такой уж большой выбор, — огрызается Том. — А ей он хотя бы доверяет. Ну же! Чен!
— Разбуди Эльзу, дорогая…
Женщина кивает.
— Здесь есть кто-то еще, — вдруг настораживается Том. — Кто еще в доме, Чен? Кроме твоей семьи?
— Я…
Голос старый, надтреснутый, немного сонный. Том делает шаг в темноту.
— Кто «я»?
— Эльза.
Ведунья кутается в шерстяной платок. Из-под седых бровей на Тома смотрят яркие, очень живые карие глаза.
— Клык, значит, снова выбрал?..
— Выбрал.
— Кто-то умер…
— Мой отец. Вся моя семья. Их сожгли заживо. Мой младший брат болен волчьей лихорадкой. Ты поможешь ему? — Том говорит торопливо, словно боится, что его перебьют.
Эльза, как раньше Чен, протягивает руку к талисману. Только, в отличие от Чена, она совсем не боится. Клык просыпается, загорается изнутри, освещая всю комнату.
— Свет… Почему же ты всегда убиваешь?.. — бормочет Эльза, легонько поглаживая талисман.
— Не надо! — Том отшатывается — Клык обжег ему кожу. — Мне больно. Скажи, Эльза, ты поможешь Эду?
Ведунья опускает руку, качает головой.
— Ты же должен знать, мальчик, что от волчьей лихорадки нет спасения…
— Мой брат отдал Силу Клыку! Я не стану носить его, если Эд умрет! — кричит Том, и талисман полыхает белым, желтым, красным, словно тоже кричит.
— Не ставь условий, мальчик, — советует ведунья. — Клык не подчиняется даже Белому Волку.
— Мне плевать на Белого Волка! Мой брат должен жить!
— Тише… тише…
— Ты поможешь Эду?!
— Я попробую… — Эльза вглядывается в темноту за окном. — Тише, Том, не буди спящую собаку…
— Кого вы боитесь?! — спрашивает волк. — Людей?
— Людей, — кивает Эльза. И Том видит, как сжимается жена Чена. — Они снова начали охоту на ведьм…
— Человека легко убить, — напоминает Том зло.
— Запрет Белого Волка… — нерешительно возражает Чен.
— Я убил человека!
Чен молчит. Наверное, потому что ему нечего сказать.
— Белому Волку неплохо было бы пожить на Земле, чтобы понять разницу между его дурацкими пророчествами-запретами и реальной жизнью, — огрызается Том. — Пойдем, Эльза! О запретах лучше говорить на Совете.
— Подожди, я только соберусь…
— Ты действительно хочешь созвать Совет? — спрашивает Чен, когда Эльза уходит одеваться. — Этого не происходило уже бог знает сколько лет.
— Хочу. Пора возрождать традиции. Люди ведь это делают.
— Что делают?
— Мои родители умерли в огне. Судилище над ведьмами…
Чен кивает.
— Я приду на Совет. Многие придут. Мы устали бояться…
— Я знаю.
Из соседней комнаты выходит худая старая волчица.
— Пойдем, Том, — говорит Эльза. — До Совета еще надо дожить.
Клык успокаивается, дом. Минуту спустя два волка, молодой черный и старый седой, обходя редкие пятна уличных фонарей, направляются в сторону леса.
Тишина… Тишина…
Тишина. Темнота. Свет. Крик. Возвращение.
— Она спасла твоего дядю, — сказал Бэмби. Он уже ничему не удивлялся.
— Да, спасла, — я потер грудь. Она сильно болела в том месте, где Клык касался кожи. — А еще Эльза спасла тебя. Ты и Эд — единственные, сумевшие пережить волчью лихорадку.
— Почему?..
— Ну, наверное, так было угодно Белому Волку.
Бэмби отмахнулся.
— Нет, Ной, я не об этом. Почему от волчьей лихорадки всегда умирают? Что это за болезнь?
Я поежился.
— Я не знаю, как тебе это объяснить. В общем, Сила заканчивается… уходит… совсем.
— И?..
— Волк не может жить без Силы. Это — как перестать дышать. Ты умеешь жить, не дыша?
Бэмби пожал плечами.
— Вот и мы не умеем.
— А ты? Ты ведь тоже умирал… Но твоя Сила осталась, да?
Осталась. Потому что Бэмби отдал мне свою. Наверное, я должен ему это объяснить.
У меня заболело где-то внутри.
— Может, мы не будем сейчас это обсуждать?
Он кивнул.
— Извини.
— Черт! Да не извиняйся ты! Я чувствую себя каким-то чудовищем!
— Но…
— Я просто не хочу обсуждать свою смерть!
— Не злись.
— Я не злюсь. Я… нет, я злюсь… ты прав…