Женитьба повесы

– Нет, Колин, – шепнула она. – Не надо! Он услышит.

– Именно на это я и рассчитываю. Чертов ублюдок! Джейн с матерью, всплеснув руками, бросились к ним.

– Баркли, ты слышишь меня? – Колин стиснул кулаки, не отрывая взгляда от удаляющейся фигуры. – Я назвал тебя ублюдком!

– В самом деле, Колин. Ты еще больше себе навредишь, – сказала Бренна ровным голосом.

Подошел Мэндвилл, вслед за ним Люси.

– Какого черта ты раскричался?

– Чертов негодяй сделал вид, что не замечает нас. Даже присутствие дамы не вернуло его в границы приличия. Да мне следовало бы...

– Хватит, Колин, – вмешалась Люси, трогая его за рукав. – Но ты прав. Его больше не будут принимать в нашем доме. – Она умоляюще взглянула на мужа, и тот кивнул.

– К тому же он упрямый тори, – добавил Мэндвилл.

– Здесь не место для подобных разговоров, – продолжала Люси. – Успокойтесь, а мы проводим Бренну в Розмур-Хаус. Генри, пожалуйста...

– Конечно. Идем, Розмур. Может быть, бокал-другой в моем кабинете помогут тебе опомниться.

Глава 18

Бренна смотрела, как лорд Мэндвилл уводит Колина, и ей вдруг стало не по себе. Дрожащими пальцами она нашла руку Джейн.' Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, ей не хватало воздуха. Лорд Баркли был важной и влиятельной персоной. Он водил дружбу с лордом Данвиллом. Ей не раз приходилось бывать в гостиной его дома в Мейфэре, и вот сегодня он сделал вид, что в упор ее не видит.

Если честно, ей было глубоко безразлично, что думает о ней лорд Баркли. Ей все равно, одобряет он ее или нет. Вещи такого рода никогда ее не занимали. Даже Колин, сколь ни жаждал он восстановить свое доброе имя, никогда, кажется, особенно не переживал, что его не принимают в обществе. Но таким злым, исполненным горечи она никогда его не видела! Неужели ему так важно, чтобы ее принимали в свете? По-видимому, так и есть. Люси ласково погладила ее по руке.

– О, Бренна, я знаю, это ужасно. Но пожалуйста, постарайтесь не принимать это близко к сердцу. Есть еще немало людей, которые верят, что ваш муж виноват, но... Колин теперь женатый человек, и все наверняка наладится. Если бы только...

Она замолчала, качая головой.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросила Бренна.

– Если бы Колин приложил хоть немного усилий, – подсказала Джейн. – Упрямый дурень! После того злоключения в клубе «Уайте» Мэндвилл мог бы употребить свое влияние, чтобы ему восстановили членство в клубе. Но Колин не захотел принять помощь – слишком уж гордый! И вместо приличного клуба стал посещать игорные притоны, где его никто не знал. Стыд и позор! Но мы думали, что... может быть, сейчас, когда он женился, Колин успокоится и попытается исправить положение вещей.

Леди Розмур кивнула.

– Нужно время! Раньше или позже наверняка разгорится новый скандал и свет забудет о прегрешениях Колина. Уверена, к началу следующего сезона все встанет на свои места.

Бренна не была в этом столь убеждена. Колину следует встретиться с обидчиками лицом к лицу, тогда она сможет сделать заявление распорядителю клуба. Синклер и Хью получат то, что заслужили.

– Колину не позволяет гордость, – сказала она наконец. – Наверное, он хочет восстановить свое доброе имя сам, без посторонней помощи.

– Думаю, ты права, – воскликнула Джейн, кивая в знак согласия. – М не известно, в деле замешан этот презренный лорд Томас Синклер.

Бренна резко повернулась к подруге:

– Так ведь это правда. Я... я знаю наверняка, потому что подслушала, как Синклер хвастался своей затеей перед... перед сообщником. Он придумал сунуть карту Колину в карман сюртука.

– А Колин знает? – спросила Люси, и яркий румянец вдруг залил ее щеки.

– Да. Я отправилась к нему домой как раз для того, чтобы все рассказать. Приехала в Розмур-Хаус, хотела найти Джейн. Мне сказали, что она отправилась с визитом к Колину.

– Так вот почему... о, все в порядке. – Джейн покраснела. – А я-то думала, ты всерьез приняла мой глупый совет и попыталась... Боже, какая я дура. Бренна, ты простишь меня когда-нибудь?

– Ради Бога, Джейн, – воскликнула Люси, останавливаясь. – Что такого ты сделала? Ты ведь не сказала Колину, что предложила Бренне попытаться заманить его в ловушку, правда?

Затянутой в перчатку рукой Джейн прикрыла в ужасе рот.

У Бренны упало сердце. Неужели она сказала Колину? Теперь ясно, почему он решил, что она завлекла его в брачные сети обманным путем.

– Ну, – пробормотала несчастная Джейн, едва не плача, – я ведь не предлагала ей именно Колина. Кажется, я перечислила нескольких подходящих шотландцев.

Бренне вдруг стало смешно.

– Дорогая Джейн, не кори себя. – Бренна уже хохотала во все горло. – Я всего лишь хотела, чтобы Колин разрешил мне разоблачить Синклера и... его сообщника. – Она никак не решалась назвать имя Хью. Собственный брат оказался замешан в грязную историю!

Люси покачала головой.

– Все решили бы, что вы сочинили эту историю, дабы обелить мужа. Ни для кого не секрет, что Колин и Синклер терпеть друг друга не могут. Боюсь, толку бы не вышло! На вас бы стали показывать пальцем – вот и все.

– Люси права, – вмешалась леди Розмур. – Мы не можем подвергнуть вас такому испытанию даже ради доброго имени Колина. Если именно Синклер постарался, чтобы карта оказалась в кармане у Колина, то... Разоблачить его должен кто-то другой, не член семьи. По-другому выйдет только хуже.

Бренна кивнула:

– Колин говорит то же самое. Думаю, вы правы. Но я становлюсь сама не своя от злости, как подумаю, что его обвинили напрасно, а я ничем не могу помочь.

– Бренна, вы замечательная. – Леди Розмур ласково потрепала ее по щеке. – Я горжусь тем, что могу назвать вас дочерью.

Бренна радостно улыбнулась в ответ.

– Это большая честь – войти в вашу семью, леди Розмур, – ответила она, вдруг с удивлением осознав, что говорит от чистого сердца.

– Да ладно вам. – Джейн промокнула глаза носовым платком. – Я сейчас расплачусь.

Люси фыркнула.

– В последнее время я стала жуткой плаксой. Довольно, а то у меня будут красные глаза, а лицо опухнет.

Они двинулись дальше в умиротворяющем молчании, и поля шляпок ритмично покачивались в такт ходьбе. Очутившись наконец на Гросвенор-сквер, Бренна шагнула в переднюю Розмур-Хауса, где смогла снять шляпку и шаль.

Вошел дворецкий, неся на серебряном подносе дневную корреспонденцию.

– Почта, миледи, – обратился он к леди Розмур с церемонным поклоном, поставил поднос на комод и исчез.

– Спасибо, Пенвик, – пропела леди Розмур, перебирая визитные карточки из плотной бумаги. – О, вот листок со сплетнями. – Она вытащила газету из кипы писем и развернула ее. – В последнее время ее просто невозможно читать. Одни зловещие предположения и грязные намеки. Готова заявить, что автор находит величайшее удовольствие в том, чтобы каждый божий день губить чью-то репутацию. Бросить бы это в огонь, вот что я скажу.

Леди Розмур положила листок новостей на комод и направилась в гостиную. Люси следовала за ней по пятам.

– Пожалуй, распоряжусь насчет чая, – бросила через плечо мать Колина.

– Да, мама, это будет в самый раз, – отозвалась Джейн, подбирая газету. – Интересно, чью репутацию погубили сегодня?

Бренна вдруг почувствовала, что дрожит с ног до головы. Она схватила газету и расправила страницу.

– Есть только один способ узнать, – сказала она и подала листок Джейн, которая начала читать:

– «Как уже отмечалось, бывшая леди М. начинает осознавать свою незавидную участь называться миссис Р. Как, должно быть, страдают ее несчастные родители! Конечно, до нас доходили слухи, что молодые люди просто вынуждены были пожениться, так как их застигли в крайне компрометирующих обстоятельствах. Посему, любезный читатель, можно лишь догадываться, насколько обманчивой может быть невинная внешность. Даже в лучших семействах может зародиться гнилое семя, тем более если это семя было высажено в неблагодатную почву».