Океанский патруль

Подняв стакан на уровень глаз, Ворох посмотрел на золотистый напиток, осторожно понюхал и со вздохом сожаления поставил стакан обратно на стол. Малыш, катая стакан в своей ладони, тоже не торопился дегустировать цветочную жидкость.

– Смелее, прапорщик! Такой виски ты еще не скоро попробуешь, – предложил полковник, одним глотком осушив свой стакан.

Клим и Малыш выжидательно смотрели на говорливого полковника, не произнося ни слова.

– Что-то вы не похожи на русских моряков, – презрительно сказал полковник, наливая себе и майору вторую порцию.

– Вы позволите называть вас полковником, господин? – спросил Клим, вертя стакан на столе.

– Хоть генералом! Как у вас, у русских, говорят: «Хоть горшком зови, только в печку не ставь», – процитировал полковник, одним большим глотком опустошив стакан.

На вкус Клима, запах цветочного виски был слишком силен. Взяв на язык несколько капель, он покатал их во рту и проглотил. Особого удовольствия не ощутил, но и отвращения тоже.

– Я окончил Академию Генерального штаба и сейчас являюсь начальником штаба армии Республики Бахьяр. Ваша задача – поднять кусок обшивки самолета военно-воздушных сил Франции, который упал в территориальных водах нашей республики. О месте падения самолета пока никому не известно, кроме меня, но это вопрос времени. День-два – и в наших водах будет не продохнуть от военных судов. Ваш «Академик Валленштейн» оказался как нельзя кстати в наших водах, но это не эсминец, и скорость у него не та. Быстро добраться до места падения самолета судно не сможет. Сейчас оно идет полным ходом к месту встречи, но прибудет туда только завтра к вечеру. Мы приняли решение сбросить вас с этого самолета прямо над местом падения. Необходимое оборудование – парашюты, акваланги, гидрокостюмы уже доставлены на борт. До точки рандеву еще несколько часов полета. Вы успеете ознакомиться с оборудованием и получить от меня всю исчерпывающую информацию, – закончил вводный курс полковник и одним глотком выпил еще порцию виски.

– Кто комплектовал оборудование для подводных работ? – спросил Клим, продолжая катать стакан с виски в ладонях.

– Мой начальник контрразведки Стив Фридман. Он проходил службу в британских войсках особого назначения и последние пять лет командовал подразделением «морских тюленей». Ему сейчас шестьдесят семь лет, но он в прекрасной физической форме и пойдет на задание вместе с вами. Я думаю, что четырех подготовленных специалистов вполне достаточно для выполнения задачи, – с напором сказал собеседник, снова наливая себе виски.

– Вы имеете в виду нас двоих и майора? – задал вопрос Клим, кивнув на особиста, который цедил второй стакан спиртного.

– И господина Фридмана, – уточнил до сих пор молчавший Малыш.

– Так точно! Стив будет ждать вас на глубине тридцать метров в мини-субмарине.

«Слава богу, что такой старпер не ныряет вместе с нами! Хотя Жак Ив Кусто ходил под воду практически до самой смерти… А на первенстве мира по нырянию американец, которому уже исполнилось шестьдесят девять лет, пронырнул больше ста метров», – подумал Клим.

Но никто не понял, что на самом деле беспокоило каперанга, – даже Малыш, не говоря о полковнике-иностранце и майоре-особисте.

– Кто будет командовать операцией? – спросил кавторанг, решив снова вступить в разговор.

– Генеральный штаб республики назначил старшим майора Шилова, – громко сказал полковник.

– Сейчас он не может руководить операцией, – заметил Малыш, поднимая вверх стакан, на одну треть наполненный золотистой жидкостью.

Майор Шилов, уронив голову на стол, уже безмятежно спал, чуть слышно похрапывая.

– Что же нам делать? – растерянно спросил полковник, поднимая глаза к потолку.

– Привести майора Шилова в чувство и отправить его на подводную лодку к вашему хваленому «тюленю». Если заняться отрезвлением майора сейчас, то через два часа он будет вполне адекватен, – спокойно сказал Клим, радуясь, что не придется идти с таким ненадежным напарником под воду на большую глубину.

– Вы сможете принять командование операцией на себя? – спросил полковник, глядя на Клима вполне трезвыми глазами.

Впервые у Вороха зародилось подозрение, что его элементарно разводят, но показывать этого сейчас было нельзя.

– Все карты на стол! Только после того, как вы мне подробно расскажете о сути операции, я смогу дать вам однозначный ответ о степени нашего участия в кампании, – поставил условие Клим.

– У вас есть однозначный приказ: достать кусок обшивки самолета, – попробовал надавить полковник.

– Если ситуация выходит из-под контроля, то ничто не мешает мне как старшему группы отменить ее в силу форс-мажорных обстоятельств, – спокойно парировал Клим, вытаскивая из лежащей на столе пачки сигарету. Размяв табак своими сильными пальцами, он понюхал ее и залихватски заложил за правое ухо.

– Я не усматриваю в создавшемся положении никаких форс-мажорных обстоятельств. При вашем отказе я буду вынужден принять адекватные меры, – попробовал пригрозить полковник.

– Вы странный человек, – засмеялся Клим и, наклонившись вперед, принялся в упор рассматривать его.

Лицо полковника покрылось красными пятнами, а губы мелко задрожали. Казалось, еще пара секунд, и полковник заплачет. Малыш тоже решил принять участие в разговоре:

– Можно пытками заставить человека рассказать все, что он знает. Можно угрозами принудить индивидуума выполнить определенные действия, а вот вынудить нас с соратником идти под воду на стометровую глубину у вас не получится. Смерти мы не боимся, да и не выгодно вам убивать нас; пытать тоже не резон – водолаз с травмами не может идти под воду и тем более на такую глубину. До наших семей вам не дотянуться; тем более что, когда выяснится, что вы обманом заставили двух старших офицеров покинуть территорию России, наших родственников сразу возьмут под охрану, – сказал Клим, вынимая из-за уха сигарету.

Малыш приготовился действовать. Минута – и от экипажа самолета вместе с охраной ничего не осталось бы, но Клим решил пока не подавать знака.

– Но есть же какой-то выход? – чуть ли не взмолился полковник, бросая на спящего Шилова ненавидящий взгляд.

– Вы знаете, за все время существования групп боевых пловцов там не было ни одного случая предательства, вне зависимости от того, под каким флагом они воевали.

– Вы хотите сказать, что мы можем просто нанять вас для погружений? – с облегчением спросил полковник, рукой вытирая пот со лба.

– Должен заметить, что это не я сказал, а вы сами предложили, – напомнил Клим, посмеиваясь про себя.

– В какую сумму вы оцениваете свою работу под водой? – спросил полковник, плеснув себе еще золотистого напитка.

– Пока ничего не могу сказать. Вы должны подробно изложить, что мы обязаны сделать, и тогда я определю сумму нашего вознаграждения, – спокойно сказал Клим.

– Самолет действительно покрыт экспериментальной обшивкой, которую очень хотелось бы иметь России, Америке и, наверное, Германии. Мы вам выплачиваем за эту работу по сто тысяч долларов каждому.

– Как вы планируете с нами рассчитаться? – спросил до сих пор молчавший Малыш, давая возможность Климу собраться с мыслями.

– Сразу после передачи обшивки, – быстро ответил полковник, бросив беглый взгляд на майора, который все так же сидел за столом, опустив на согнутые в локтях руки голову.

Посмотрев на спину особиста, Клим заметил, как под курткой бугрятся мышцы.

– Давай просыпайся, майор! Нечего валять дурака. На сто метров ты без нас не пойдешь, а если пойдешь, то наверняка не вернешься, – устало сказал Клим, хлопая Шилова по плечу.

Сделав вид, что только что проснулся, майор откинулся назад, сладко потянулся и широко зевнул.

– Почему мне нельзя идти на сто метров? На пятьдесят я ходил. Что сто, что пятьдесят – разницы никакой, так, по-моему, говорил дедушка Кусто, – процитировал майор.

– Времени у нас мало. Скоро вас надо выбрасывать с самолета, – поторопил полковник, первый раз показывая, что он нервничает.