Леди Элизабет

— Кто это? — спросила Элизабет.

— Это покойная королева Екатерина, мать леди Мэри. Наверное, портрет написали, когда она была еще девушкой — до того, как ее красота увяла и она прибавила в весе.

Элизабет стало жаль эту красивую девушку. Она знала, что король Генрих отверг первую жену и изгнал ее из дворца за упрямство. Конечно, у него имелось на то полное право, но девочке было горько видеть на картине юную леди, которой наверняка очень хотелось стать королевой и чья жизнь сложилась столь прискорбно.

— Но я собиралась показать вам другое, — сказала Кэт, поднимая деревянную панель без рамы. — Смотрите. Это ваша мать, королева Анна.

Она показала поясной портрет темноволосой женщины с веселым чарующим взглядом, высокими скулами и улыбкой на губах, в расшитом жемчугом, тесьмой и мехом черном платье с глубоким вырезом. Ее французский головной убор тоже был украшен жемчугом, а со стройной шеи свисали жемчужные бусы. На груди у нее красовался отделанный самоцветами медальон в форме буквы «В», на темно-зеленой граненой поверхности которого виднелась латинская надпись золотыми буквами: «ANNA BOLINA UXOR HENRI ОСТА».[6]

Элизабет восхищенно смотрела на картину. Значит, вот так выглядела ее мать. Девочка никогда не видела ее изображений, едва ее помнила и часто гадала, какая она была на самом деле.

— Она действительно здесь очень похожа, — молвила Кэт. — Я видела ее несколько раз.

Элизабет поразило, насколько изображенная на картине похожа на нее саму. Черные глаза, скулы, заостренный подбородок, рот… Элизабет почти во всем была вылитая Анна Болейн — лишь рыжие волосы выдавали ее принадлежность к династии Тюдоров. И Кэт говорила, что она похожа на мать во многом другом. Она хорошо танцевала, как и Анна, успела освоить лютню и клавесин; учитель музыки отмечал у нее талант. Анна тоже хорошо умела шить, любила красивую одежду и достойно держалась на публике. Анна была умна, а Элизабет знала, что она тоже смышленая. Глядя на портрет, девушка вдруг осознала, кто она на самом деле.

— Можно я возьму эту картину себе?

— Ну, не знаю, — ответила Кэт, уже начавшая сомневаться, стоило ли так глубоко просвещать девочку.

— Почему бы и нет? Все равно она больше никому не нужна.

Кэт на минуту задумалась.

— Что ж, если как следует спрячете — думаю, можно, — согласилась она. — Но никто никогда не должен ее видеть.

Схватив старый расцвеченный холст, Элизабет завернула в него портрет и спешно спустилась следом за Кэт к себе в спальню, где спрятала картину за кроватью.

— Никто ее здесь не найдет, — объявила она.

— Верно, — кивнула Кэт. — Эту кровать не двигали уже много лет. Наверное, ее прямо тут и собрали.

Каждую ночь Элизабет выбиралась из постели и смотрела на портрет матери. Вскоре она прочно запечатлела в сердце ее черты.

— Не знаешь, что стало с тем медальоном, который у мамы на портрете? — спросила она однажды Кэт.

— Нет, — ответила та. — Все ее вещи пропали. После того как ее обвинили в измене, их отдали королю. Не знаю, что он с ними сделал.

Элизабет опечалилась. Ей отчаянно хотелось иметь хотя бы одну вещь, принадлежавшую матери, — просто как память, до которой можно дотронуться.

Уроки закончились. Элизабет схватила соломенную шляпу и выбежала на августовское солнце.

Перед ней простирался большой зеленый парк Хертфорда, залитый золотистым светом. Кэт смотрела в окно классной комнаты на фигурку в бежевом летнем платьице, удивляясь, как быстро растет ее подопечная.

— Почти семь лет, — пробормотала она. — Оглянуться не успеешь, как будет двадцать!

Она начала собирать книги со стола, и тут вошел запыхавшийся сэр Джон Шелтон:

— Внизу ждет королевский курьер, сейчас у него принимают коня. Нам следует спуститься.

Кэт поспешно поставила перья в горшочек, разгладила платье и последовала за гувернером. Элизабет, которая сидела в тени любимого дуба и грызла яблоко, увидела бегущую к ней гувернантку, отчаянно махавшую рукой.

— Идемте, миледи! Важные новости из дворца!

Элизабет вскочила, едва не подавившись яблоком, и побежала к дому.

— Что случилось? — крикнула она.

— Много чего! — ответила Кэт, обнимая девочку за плечи и поспешно ведя ее в зал, где стоял сэр Джон, протягивавший курьеру кружку эля.

Сэр Джон поклонился. Девочка смотрела на него не дыша.

— Миледи Элизабет, мы получили важные известия. Первое: брак короля с принцессой Анной Клевской расторгнут после того, как выяснилось, что она помолвлена с другим и не имеет права выходить замуж.

— О бедняжка! — горестно воскликнула Элизабет, но сэр Джон покачал головой.

— Уверяю вас, жалеть не о чем, — возразил он. — Его величество весьма щедро одарил принцессу, дав ей приличное содержание, а также дворец Ричмонд, замок Хивер и поместье Блетчингли. С этого времени она считается самой любимой сестрой короля.

— Надо полагать, она весьма довольна подарком, — вставила Кэт, — так что причин огорчаться нет.

— Я слышал, — заметил курьер, — что короля отнюдь не обрадовало, с какой охотой она приняла его предложение.

— Хватит! — резко оборвал его сэр Джон. — Можете идти. На кухне вас накормят. Остальные новости я передам леди Элизабет сам.

Курьер приподнял шляпу и вышел.

Элизабет уже успела облегченно вздохнуть, но при словах сэра Джона насторожилась.

— Что за остальные новости? — спросила она.

Сэр Джон кивнул Кэт.

— Ваш отец-король взял себе другую жену, — сказала она. — У вас новая мачеха.

— Еще одну жену? — переспросила Элизабет, быстро подсчитывая в уме. — Получается, это уже пятая!

— Вряд ли ваш отец с этим бы согласился, — упрекнул ее сэр Джон. — Новая королева Екатерина — его вторая законная жена после королевы Джейн. Вам следует это запомнить.

— Разве вы не рады, что у вас новая — настоящая мачеха? — вмешалась Кэт, заметив смущенный взгляд Элизабет.

— А кто она? — спросила девочка.

— Екатерина Говард, — сказала Кэт. — Племянница герцога Норфолка, то есть ваша родственница, поскольку ее отец — брат вашей бабушки со стороны матери. Говорят, она чрезвычайно красива и, конечно же, очень молода.

— Когда я смогу с ней увидеться? — поинтересовалась Элизабет. — Мы поедем во дворец?

— Пока нет, — ответил сэр Джон. — Но есть еще одна новость. Принцесса Анна проявила к вам интерес, спросив короля, можно ли вам нанести ей визит, и он согласился. Она поехала осматривать свои новые владения и сейчас остановилась в замке Хивер, в графстве Кент. Завтра вы поедете туда на несколько дней. Кэт отправится с вами.

— Как любезно со стороны принцессы! — радостно воскликнула Элизабет.

Замок Хивер, может, и не дворец, но смена обстановки тоже не помешала бы. Там могут быть танцы и празднества…

Сэр Джон широко улыбнулся Элизабет.

— Идите собирайтесь, — пригласил он.

Элизабет выбежала за дверь, уже составляя мысленно гардероб для поездки в Хивер. Она ни разу там не была, даже никогда не слышала о таком месте, но не сомневалась, что в замке принцессы Анны окажется не многим хуже, чем при дворе.

Не зная, что девочка еще не успела уйти далеко, сэр Джон повернулся к Кэт:

— Разумно ли ее туда отпускать?

— Она ничего не знает о Хивере, сэр Джон, — услышала Элизабет ответ Кэт. — Почему бы ей туда не поехать? Когда-то ей все равно придется узнать о матери.

Сэр Джон лишь что-то проворчал и ничего не ответил, но Элизабет испытала странный трепет при мысли, что она едет в дом, каким-то образом связанный с ее матерью. Становилось все интереснее.

Маленькая кавалькада поднялась на вершину холма, и впереди средь цветущей зеленой долины открылся старинный замок. Элизабет пришпорила свою лошадку — девочке не терпелось насладиться радостями гостевания, ибо она знала, что станет почетной гостьей, оказавшей хозяйке честь своим присутствием.

6

«Анна Болейн, супруга Генриха Восьмого» (лат.). — Прим. ред.