Страница 56 из 58
Так они и ехали остаток дня и весь следующий, отклоняясь все дальше на восток, чтобы вернуться в Туран тем же путем, каким попали в Иранистан. Останавливались только на ночь да позволяли себе лишь два недолгих привала днем, все остальное время двигались.
Благодаря своему чудодейственному бальзаму Вожак быстро шел на поправку, хотя на первой остановке, когда девушки раздели его, обмыли и осмотрели раны, выглядел он плачевно. Несколько сломанных ребер, поврежденное во время поединка со Злуном плечо, разбитая, словно его били о стены, голова. Все остальное, несмотря на скверный вид,— не внушающие опасения мелочи. Хотя и болезненные. Стараясь казаться уверенной, Соня так и сказала Северу, когда он ненадолго пришел в себя.
— Аг-га,— тут же съязвила Шалло.— Полведр-ра кр-рови да с две лапы рваных ран — обычные цар-рапины!
Вожак, однако, словно и не услышал ее слов. Выпил несколько глотков вина и снова впал в беспамятство. К сожалению, обеспечить раненому столь необходимый покой девушки не могли. Пришлось ограничиться мягким ложем, устроенным на полу кареты, да неспешной ездой. И хотя силы быстро возвращались к раненому, только на третий день он почувствовал себя человеком, хотя и ни на что еще не годным. Зато теперь он мог сидеть, да и постоянная сонливость отступила. К этому времени они успели удалиться от Янайдара настолько, что могли забыть о преследователях.
Тем не менее Шалло то и дело проверяла окрестности, да и Вулоф с Вилвой не ограничивались охотой.
Соня открыла глаза и сладко потянулась. В очаге уютно трещали дрова, распространяя по комнате блаженное тепло и запах горящей смолы, за окном завывала метель — частая гостья в Бритунии, но в этот год снега намело столько, сколько, по словам стариков, не видели уже лет сто, если не больше. Поздняя, но необычайно короткая осень стремительно перешла в затянувшуюся зиму. И хотя дни уже становились длиннее, мороз все крепчал, словно зима лишь набирала силу.
Уже седмицу они жили в хижине Ферана, неподалеку от Логова. Раны Севера зажили, и только плечо еще время от времени тревожило его, да и то несильно. Во всяком случае, Хэлдир заверил своего молодого друга, что через седмицу-другую все пройдет.
Девушка вспомнила Шадизар, где они останавливались на несколько дней, и зябко поежилась. Нет уж. Лучше сугробы до крыши, чем непрерывный колючий холодный ветер.
Ветер…
Хэлдир сказал, что скоро метель утихнет. Как только это произойдет, они вернутся в Логово. Быть может, сегодня — последний день, проведенный вне его стен. Ей припомнилось бегство из Янайдара, когда отчаяние боролось с надеждой, а жажда жизни — с готовностью в любое мгновение умереть. Словно почувствовав, о чем думает его подруга, Север обнял девушку и привлек к себе. Как всегда, немного посопротивлявшись, красавица прильнула к его плечу. За стеной полилась вода, и Соня усмехнулась: Гана теперь умывалась так часто, словно задалась целью смыть с себя кожу. Ей все кажется, что отвратительная жабья шкура до сих пор сидит на ней.
Север неожиданно заговорил:
— Помнишь, как ты расстраивалась в замке йезмитов, что не сумела вовремя помочь? Зато теперь ты спасла меня!
— Ты того стоишь,— призналась девушка, бросив на него лукавый взгляд.
— Правда?
— Честное слово! — ухмыльнулась она.
Север, смеясь, прижал ее к себе и тут же отпустил.
— Какая ты колючая… Как ежик!
Он с любовью посмотрел на подругу. Ее волосы уже начали отрастать, топорщась золотисто-рыжими колючками, которые к лету должны были превратиться в недлинные кудри.
— Не нравлюсь?
— Ты не можешь не нравиться,— улыбнулся Север.— Вот увидишь, вернемся в Логово, они там все от зависти полопаются.
— Сначала они поточат языки! — со смехом отозвалась Соня.
— А потом все захотят подстричься,— продолжил Вожак.
— Ну…— Девушка осторожно потрогала колючую голову.— Может, и не все.
— Может быть,— согласился Вожак и поцеловал ее в щеку.
Некоторое время оба молчали.
— А все-таки молодцы мы с тобой, а? — весело посмотрела на него Соня.
— Молодцы,— кивнул Север.
— Тайно пробрались в поганое гнездовье йезмитов и выкрали-таки документы!
— Раскрыли страшную тайну Уру,— рассмеявшись, подхватил Север,— и крылья ему переломали!
— Стремительные!
— Несокрушимые!
— Бесстрашные!
— Неотразимые! — продолжали они нахваливать друг друга.
— Их-хи-хи-ха-ха-ха! — донеслось из-за двери.
— Кто это там смеет смеяться?! — грозно насупилась Соня.
— Э-то мы! — отозвались Шалло и Гана, а Задира запищала, поддерживая их.
— Подождите немного! — крикнула девушка, вскакивая.
Она быстро оделась, с удивлением обнаружив, что Вожак уже успел привести себя в порядок.
— Заходите! — крикнула она, и в комнату ввалилась целая толпа, включая Хэлдира с Фераном и Вулофа с Вилвой.
— Метель стихает, — первым делом заметил старец. — Думаю, к вечеру утихнет совсем.
— Значит, утром отправляемся,— присаживаясь к столу, отозвался Вожак.— Ты успел перерисовать карты?
— Да,— кивнул старец,— но план святилища, полагаю, лучше не отдавать.
— Тебе виднее. Ты же у нас маг,— пожал плечами Север, словно это никак не касалось его.
— Что ты скажешь Разаре?
— А ничего не скажу. В конце концов, мы ведь добыли ларец и, хотя при этом едва не погибли, сберегли его и привезли. Вряд ли кто-то заподозрит нас в том, что мы доставили не все бумаги… Но ты уверен, что этот лист нельзя отдавать?
— Если подземелья Пифона сохранились,— начал Хэлдир,— и то, что мы ищем, находится в них, то, скорее всего, именно в святилище. Излишне говорить, что никто, кроме тебя, не должен попасть туда.
— Тогда и вопросов нет.
Феран молчал, молчали и волки. Только их желтые глазищи смотрели то на одного говорившего, то на другого, но, о чем думали умные звери, люди не знали. Даже вездесущие Шалло с Задирой затихли, хотя и ловили с жадностью каждое слово. Зато Хэлдир вздохнул с явным облегчением: он как будто опасался, что Север откажется утаить от колдуний Ордена один из листов, и только теперь почувствовал себя спокойнее.
— Вы не поверите, дети мои, как я рад, что все уже позади,— сказал старец с такой нежностью, что у Ганы невольно перехватило дыхание: никто и никогда не смотрел на нее так, как сейчас смотрит этот незнакомый старик. Даже люди, которых она долгое время считала своими родителями.
— А ты сомневался? — пожал плечами Север.— Справедливость восторжествовала. Вот и все.
— Только дитя ждет от жизни справедливости,— нахмурился Хэлдир, и Соня подумала, что они, похоже, уже не впервые спорят по этому поводу.
— Справедливость? — подхватила она и покачала головой.— Сомневаюсь, что она есть.
— Она есть,— убежденно кивнул Вожак.— Просто ее всегда не хватает.
— Вот и получается, что для большинства ее нет,— заключил старец, в то время как Феран только посмеивался в бороду: слишком часто в его хижине звучали такие разговоры.
— Мир несовершенен,— примирительно отозвался Вожак.
— Бесполезная идея,— нахмурилась Соня.— Мурзио она никак не помогла.
— Ничего бесполезного не бывает,— возразил Север.— Да, жрец расстался с жизнью, но он упрямо шел к смерти все последние годы, и если Митра, в которого он так свято верил, на самом деле существует, то не он ли позволил слуге своему принять смерть как подобает мужчине — на поле брани, защищая ближнего?
— Лучше бы твой Митра явил справедливость, расправившись с другим своим слугой — отцом Пайром,— огрызнулась девушка.
— Митра не мой,— пожал плечами Север.— А если ты так ничего и не поняла, то мне жаль — я зря старался!
— О чем это ты? — хмуро поинтересовалась она.
— Неужели ты так-таки ни разу и не задумалась? Ведь не в том дело, в каких богов верит человек, а в том, каков он сам!
Соня вновь нахмурилась. Ее уже не раздражало, что почти в любом споре с возлюбленным последнее слово остается за ним. Но она вдруг поймала себя на ужасной мысли, и впрямь до сих пор не приходившей ей в голову: уж не выручил ли дальновидный Вожак незнакомого митрианца с единственной целью — объяснить ей ту самую простую истину? И если так, то непонятно, существуют боги, во что верят хайборийцы, или нет, как утверждает Север. Зато ясно одно — Рок, Судьба, несомненно, правят миром. И случившееся с зингарцем подтверждает это. Счастливо, казалось бы, избежав смерти, он все равно повстречался с ней.