Рыжая Соня и Ущелье смерти

— Вот приедем и посмотрим,— зевая, ответил он подруге.

Белая Волчица безжизненно замерла в своем кресле-троне. Она думала. В дни, пролетевшие с того памятного вечера, когда они собрались в этой комнате, чтобы обсудить план возвращения документов, она с утра до вечера занималась только этим, лишь изредка прерываясь, чтобы поесть. Когда она замирала в оцепенении, ее тренированный ум привычно входил в состояние, при котором глаза смотрят, но не видят, а уши слушают, но не слышат. Стоило, однако, чему-нибудь нарушить ее покой — входил ли слуга с докладом или где-то раздавался новый, непривычный звук,— и она настораживалась, мгновенно приходя в себя.

На следующее утро после совещания Ханторэк уехал. Север дни напролет просиживал в кузнице, где вместе с Гуднаром пытался создать стальные перчатки. Дело, похоже, действительно оказалось непростым, ведь перчатка должна надежно зажимать канат и при этом не стеснять движений, не говоря уж о том, что ни в коем случае не должна соскользнуть с руки. Зато под перестук молоточков по наковальне хорошо думалось. Соня перестала беспокоить Владычицу. Оставшись без опеки Севера, она быстро нашла себе занятие: с согласия Кучулуга стала добровольной наставницей.

Так что все волнения Разары теперь были связаны только с тем, что предстояло Вожаку и его Телохранителю. Она понимала, какие опасности их ждут. Похитители находились в гораздо более выгодном положении. И самое скверное то, что ничего не известно о замке! Владычица прекрасно понимала это, но помочь ничем не могла. Она до тонкостей изучила колдовское ремесло, хотя и редко прибегала к его помощи, но сейчас чувствовала, что не поможет и оно. Несмотря на все свои старания, она даже не сумела разузнать, кто правит в Янайдаре — сам Уру или его призрак. Впрочем, если призрак сумел прижиться в мире людей, это еще хуже. Это значит, что к нему лучше не приближаться, настолько велика его сила. По крайней мере, хорошо бы выяснить пределы его могущества. Но пока удалось узнать очень и очень мало…

Все это наводило на грустные размышления о том, что дело едва ли не обречено на провал. Белая Волчица никогда не относилась к тем Властителям, которые считали, что трудности ничего не значат, и если приказ отдан, неисполнение его говорит лишь о нерадивости слуг. Она совершенно трезво оценивала степень риска и понимала, что шансов вернуться у Севера с Соней не слишком много. Быть может, она даже согласилась бы на осаду замка, если бы не доверяла Вожаку целиком и полностью. Раз тот сказал, что ловкость предпочтительней силы, значит, так оно и есть. И все-таки серьезные сомнения не покидали Владычицу, ведь не нужно обладать особым опытом, чтобы понять: бродить по замку, не зная расположения комнат, которые к тому же наверняка охраняются,— занятие бессмысленное и смертельно опасное. Она понимала, что изменить ничего уже нельзя и замысел Севера — единственно приемлемый. Лишние люди конечно же ничем не помогут. Она только надеялась, что самолюбие Вожака не окажется настолько высоко, чтобы недооценить опасность. Лучше уж уйти с пустыми руками, чем ничего не добиться и при этом сгинуть. И все-таки почему он отказывается от помощи? Что плохого в том, если их отход прикроют? Ведь не исключено, что придется спасаться бегством, а в таких случаях все возможно. Нет, что бы там ни говорил Вожак, а четверть конной сотни, затаившаяся вне досягаемости прислужников Уру, может оказаться далеко не лишней. Вот только как убедить Севера в разумности ее предложения? Ведь он упрям ничуть не меньше, чем умен.

В это мгновение дверь отворилась и в комнату вошла Халима. Женщина с белыми волосами так и не пошевелилась, ничем не выдав того, что заметила вошедшую. Только глаза ее коротко блеснули. Гирканка давно привыкла к странностям своей повелительницы, а потому спокойно подошла к столу. В тот же миг рука Владычицы поднялась и указала на кресло справа от себя.

— Что привело тебя ко мне, девочка? — мягко спросила Разара.

— Предстоящая Северу поездка не идет из головы,— призналась девушка, и, хотя она не упомянула еще о том, что именно побудило ее прийти, Волчица прекрасно поняла ее и даже улыбнулась. Надо же! Оказывается, их беспокоит одно и то же!

— Что же заботит тебя? — задала она вопрос, даже самой показавшийся несколько праздным. Но Халима поняла его всего лишь как приглашение к разговору.

— Чем больше я думаю о возложенном на Вожака поручении, тем больше оно мне кажется невыполнимым, а звон в кузнице напоминает мне погребальные колокола.

— Пожалуй, это уж слишком,— заметила Разара, хотя жрица высказала вслух всего лишь ее собственные опасения, правда в более резкой форме, чем позволяла себе Владычица.— Никто не собирается их убивать.

— И от этого затея выглядит еще более глупой! — запальчиво выкрикнула молодая колдунья.— Потому что бессмысленная смерть глупа вдвойне!

— Успокойся! — уже более строго ответила Разара.— Север достаточно здравомыслящий человек, чтобы отступить, если увидит перед собой глухую стену,— добавила она убежденно.

— Увидеть-то он увидит,— согласилась Халима и, нагнувшись над столом, добавила: — Но вот успеет ли отбежать, если она нежданно обрушится ему на голову?

Халима не отрываясь смотрела в лицо матери-настоятельницы и по ее вздрогнувшим векам поняла, что стрела попала в цель.

— Ты хочешь предложить что-то или просто пришла посыпать мне соль на болячки?

— Хорошо, Владычица, что ты именно так воспринимаешь мои слова,— неожиданно произнесла девушка,— а то я боялась, что мне придется убеждать тебя. Да, я пришла с предложением. Как колдунье ты мне запретила отправиться с ними. Я это понимаю, хотя согласиться и не могу… Впрочем, все это к делу не относится. Мысль же моя проста: нужно послать с Севером отряд.

— Ты не поверишь, милая,— невесело усмехнулась Разара,— но я сама только что думала именно об этом. Дело за малым. Как заставить Севера согласиться принять эту помощь?

— Вожак упрям, его не переубедишь,— согласилась Халима.— Против таких людей есть только одно средство: ничего им не говорить. Пусть едут вдвоем — на пути туда им ничто не грозит. Пошлем по их следу отряд под предводительством верного человека, который обоснуется в Иранистане, неподалеку от Янайдара, и станет ждать. Если все пройдет спокойно, они просто направятся следом, не показываясь на глаза, но, если понадобится, помогут беглецам скрыться.

— Что ж, мне нравится твоя выдумка,— после некоторого раздумья согласилась Волчица.— Плохо только, что после летних событий воинов в Логове и без того не хватает. Да и кому поручить это дело, ума не приложу. Ни Кучулуга, ни Гайрама, ни Вамматара я отпускать не желаю, а ведь это должен быть человек опытный.— Она посмотрела на молодую жрицу.— Впрочем, если я не разучилась правильно понимать тебя, ты уже все продумала?

— Все так, Владычица,— сдержанно улыбнулась Халима.— Наших воинов посылать не следует. Отряд проще всего набрать в Бельверусе или любом другом городе. Насколько мне известно, сейчас нигде не испытывают недостатка в желающих продать свой меч кому угодно для любой работы.

— И кто займется этим делом?

— Юрг.

— Ну-у, милая,— протянула Разара и пытливо всмотрелась в лицо своей помощницы, словно сомневаясь, что та говорит серьезно.— Юрг обозлен и вряд ли в таком состоянии способен действовать разумно. К тому же с его болезненным самолюбием, боюсь, он воспримет поручение охранять свою обидчицу как оскорбительное наказание.

— Прошу тебя, выслушай меня, а потом суди.

— Что ж, говори.

— Так вот,— начала Халима.— Юрг и впрямь, как ты правильно сказала, болезненно самолюбив. Сейчас он унижен, а. потому зол на весь свет. Я считаю, что ему нельзя оставаться в Логове. Недавно он избил послушника, силой домогался девушки, так что Кучулуг отстранил его от занятий. А ведь ни того, ни другого за ним прежде не замечали! Но он был и остается умелым воином, и Логово не должно потерять его. Я вижу выход в том, чтобы он на время уехал. А потому, поручив ему это дело, мы извлечем двойную пользу.