Страница 4 из 12
Зато сразу видно, что стиль научный.
Для научного стиля характерны длинные предложения со многими оборотами, масса вводных слов, уточнений, распространений… Короче, характерна лексико-грамматическая перегруженность фразы. А также перегруженность внешними семантико-логическими связями. Стиль густ и вязок для потребления. Не для дурачков писано, не для дилетантов. Для подготовленных специалистов, людей умных.
И здесь кроется под ковром спецязыка спецловушка. А в спецловушке часто сидит голый король.
Объем оперативного мышления мозга – величина ограниченная. В единицу времени мозг не может перелопачивать и раскодировать информации больше определенного предела.
Или ты несешь шестьдесят кило хлеба – или шестьдесят кило упаковки. Упаковка должна быть минимально достаточной для переноски на данное расстояние в данных условиях.
Проигрывая в силе – выигрываем в расстоянии. И наоборот.
Выигрывая в точности, объемности, длинномерности и ассоциативности густой терминологии – мы проигрываем в объеме и массе конечного смысла в сухом остатке.
Все большая часть оперативного мышления расходуется на раскодирование научного языка и сплетение понятийного ковра из расшифрованных понятий. И это происходит за счет уменьшения постижения упакованной смысловой части. Причем не только адресатом – но и автором-отправителем!
Умная сущность заменяется умной формой – при минимуме или вовсе отсутствии принципиально новой или сущностно сложной информации.
Сложность формы оттягивает на себя мозговое усилие с сути, и это стянутое одеяло оставляет суть озябшей, маленькой и полудохлой.
Обычно содержание современной философской статьи сводится к гулькиному носу, и тот часто следствие пластической хирургии.
Простота изложения отнюдь не адекватна простоте содержания. Излагать просто труднее, чем сложно. Сначала трудно постичь. Потом трудно изложить. Потом трудно передать человеческим языком. Вот последней частью триады обычно пренебрегают, и более того – отвергают уничижительно.
Вот поэтому мы будем говорить просто. Нас интересует суть.
Интеллигенция – это этическая оппозиция тоталитарного государства.
Интеллигенция – это интеллектуальная часть среднего класса, в отсутствие демократических прав и свобод поставленная в положение этической оппозиции.
Интеллигенция – это интеллектуальная оппозиция тоталитарного государства, не могущая реализовать свои взгляды политически и социально.
Интеллигенция – это интеллектуальная прослойка общества, утверждающая мораль при господстве аморального государства.
Глава вторая
Удача на одного. Молитва и невезение
О том, почему если везет в картах – не везет в любви, а все наши желания и поступки – в общем предугаданы и предначертаны, как единые законы единого Мира, действующего через нас.
Суеверие
Покуда Френсис Бэкон не сформулировал: «Знание – сила», никто особенно и не собирался сомневаться в могуществе потусторонних сил – они же Высшие и т. п. Настал век рационализма, грянула эпоха Просвещения, святой церкви припомнили инквизицию и аутодофе, светлые головы стали возводить Храм Науки и погнали Бога оттуда вон. Есть только законы Природы, которые мы можем постичь своей головой себе на пользу. Знание смеялось над Верой.
Наполеон, артиллерист и шахматист, твердо знал, что Бог на стороне больших батальонов.
Попа звали к больному тогда, когда врач объявлял медицину бессильной и пора было облегчать душу покаянием.
Молитва приобрела характер причитания из ряда вдохновенных междометий. Она уподобилась ругани с обратным знаком: отвести душу в словах и интонациях.
И однако… Боялись перешедшей дорогу черной кошки, и сплевывали трижды через левое плечо от сглаза, и избегали вернуться с начала пути за забытой вещью домой – не повезет в походе, а уж если возвращались – то старались поздороваться со своим отражением в зеркале… И вообще перечень примет на все случаи жизни должен составить огромный том.
Марк Галлай развеивал суеверие летчиков-испытателей: «Просто в старом обмятом комбинезоне комфортнее себя чувствуешь и ничто не отвлекает в полете, на крыло всегда встаешь с левой ноги, потому что иначе элементарно неудобно, а «амулет» в кармане – не более чем дань памяти и сентиментальности, который добавляет каплю уверенности в благополучном исходе полета, что всегда невредно».
И однако:
Если сначала, набирая силы и мощь, наука развеивала все больше суеверий! То позднее, расширяя сферу познания, – наука переводила все больше суеверий на поле науки!
Метеорология подтвердила массу «народных примет». Метеозависимые люди перестали служить предметом насмешки фанатов кабинетной науки. Ломота в месте старых ран и переломов, головная боль, – признак перемены погоды более верный, чем спутниковая фотосъемка и компьютерное моделирование циклонов. Такие дела. То есть. Рукотворные приборы менее чувствительны, чем нерукотворное явление природы – живой организм. Ну, он и посложнее будет. И регулируется потоньше.
Еще приборы не фиксируют изменения давления и влажности воздуха. А изменение параметров электромагнитного поля планеты в этом конкретном месте? А влажность почвы? А мельчайшие сбои в регуляре сейсмических колебаний (и как их отличить от техногенных)? Но букашки закрывают вход в свои норки, чайки ходят по песку, ласточки летают ниже, – и вообще что-то происходит.
Будьте спокойны – если у хищников приплод меньше обычного, то год будет неурожайный: нет травы – нет добычи. Биосфера как единый организм.
Поскольку уровень технологий был тысячи лет назад куда ниже, а мозги и основные потребности были те же – лучшие умы составляли карты примет, угадывая через них общую картину. Товарищи волхвы, авгуры, жрецы и шаманы. Потом начиналась бюрократизация и этой области знаний. Потом профессионалы подсиживали друг друга и боролись за руководящую должность в храме и доступ к императорскому уху. Протонаука подвергалась профанации и формализации.
Но. Причинно-следственная карта действительности дает логичную модель на уровне суеверий, как мы их называем. Гипотетические величины этой карты могут быть в принципе неверны, верны, или верны частично. От полного их приятия мы через науку пришли к полному отрицанию, – а теперь начали разбираться, что там верно, а что нет. Осторожней стали.
Подтверждение в новейшие времена все большего количества суеверий, как на уровне объяснительных сведений к научным теориям, так и на уровне научно удостоверенной фиксации без возможности объяснений, говорит о взаимосвязи сущего большей, чем мы знаем и понимаем.
Поскольку познание безмерно, то познание в областях именно взаимосвязи всего сущего также не имеет предела. Из чего так и хочется вывести ернический вывод: пока не познаем полную взаимосвязь вообще всех частностей Бытия – не остановимся.
Этот набор весьма общих фраз и рассуждений имеет лишь тот смысл, что вспышки на Солнце, толщина годовых колец деревьев, кровавые революции и процент беременностей есть видимые нам части невидимого нам целого.
Мы существуем, желаем, мыслим и действуем в единой системе Бытия.
В этой единой системе Бытия мы несравненно менее свободны, чем нам кажется.
И мудрые всегда это знали. А глупая масса перенимала взгляды мудрых. Парки, мойры, боги и духи владели людьми и определяли их судьбы.
Прозреть невидимые нити судеб людей и мира – жажда и удел мудрого. Ну, вот мы и пытаемся.
Молитва
Идеи становятся материальной силой лишь тогда, когда они овладевают массами, сказал Ленин. И ведь был прав, черт возьми! Правда, овладевать массами можно по-разному. Прямо и косвенно. Внедриться во все головы и повести на борьбу. Или поселиться в одной голове и заставить изобрести порох. Правда, такая идея называется обычно творческой, она же созидательной (разрушительной?) мыслью.