Другие возможности

— Верно гноме — пророкотал великан. — Отпускаю я вас с миром, так и быть, а вот секрет расскажу только одному.

Нагнулся великан к Оли и прошептал ему на ухо заветные слова, с тем братья в путь и отправились. Страшно завидовал Барум своему брату, а как тут в зависть не впасть. Все удачливому родственнику досталось. Острый ум, великий секрет, красивая девушка, все его. Почернело сердце гнома, и замыслил он ужасное. На привале, подпоив Оли вином, он выведал у него секрет великана, а ночью заколол в сердце. Тело же хоронить не стал, так бросил.

— Скажу, что великан сожрал. — Решил Барум. — Мне же теперь все достанется. Девушка красивая, секрет великий, богатство несметное, от того что секретом владею, все моё. Долго ли коротко ли, добрался Барум до дома и рассказал про все, в его версии конечно.

Сыграли свадьбу, Барум богател день ото дня. С его наковальни выходили такие замечательные доспехи и оружие, что сам король гномов приезжал посмотреть на удивительного мастера в своем королевстве. Детки опять же пошли, двое малышей. Так бы все и продолжалось, если бы в один из вечеров в его лавку не постучался заказчик. Попросил он выковать чашу, да сказал напоследок:

— Запомни мастер, чаша сия, по всем правилам выкована должна быть и в срок. Если не сдюжишь заказ, неустойку большую придется заплатить. — С тем и ушел.

Взялся Барум за молот и ковал чашу две седмицы кряду, но как ни старался мастер, не выходил у него заказ. Выкует вроде правильно, свериться с чертежами, все не то.

Наконец настал день, когда появился заказчик, а пришел он не с пустыми руками. Ларчик при нем был неприметный, но от вида его, почему-то занялось сердце гнома, выступил холодный пот.

— Ну что великий мастер, смог ли ты заказ к сроку подготовить?

— Не смог, — отвечал ему Барум. — Как не бился я над твоей чашей, но не смог выполнить. Что за чудо оно такое?

Расхохотался тут заказчик и вырос в размерах, в великана памятного превратившись.

— Чаша эта, — отвечал он, — та самая, из которой вас с братом в детстве молоком поили, а сделать ты её не смог, потому что предал ты своего брата, предал и убил корысти и славы ради. — Открыл великан ящик свой и достал оттуда тот самый нож, который смерть Оли принес.

— Каюсь, — закричал гном, — каюсь, я убил брата. Не губи только великан, все для тебя сделаю.

— А ты уже сделал! — Вновь расхохотался гигант. — Брата убив корысти ради, теперь тебе хранить тайну, сам будешь, но не с женой любимой и детьми малыми, а в сыром подземелье. Не видать теперь тебе ни света белого, ни кузни, ничего, что ты любил когда-то.

Хлопнул великан в ладоши, и оказались они на том острове.

— Имя свое забудь! — Вновь вскричал великан. Нет больше тебе имени. Помыслы твои черны как ночь, душа черна как грех, пусть зовут черным, кто осмелиться.

С тех пор черный гном и живет где-то под горой, смотрит на воду, считает года и проклинает секрет.

Просыпаться решительно не хотелось. Все тело ломило, а в горле стоял мерзкий комок, так что постоянно хотелось откашляться. Мои спутники выглядели не лучше. Кари то и дело сморкался в большой клетчатый платок, а Берка пробирал сухой кашель.

Выпив утренний кофе, приготовленный гномами на костре на скорую руку, мы принялись собираться в путь. Время поджимало, впереди было еще много километров пути.

— Тут кто-то был, — заключил Кари, присев на корточках около входа.

— Эльфы? — Предположил Берк.

— Нет. — Отрицательно замотал головой гном. — Эльфы все же следопыты, да и если бы наследили, то либо следы сапог были, либо мокасинов.

— Верно — Согласился Берк. — Голая нога.

— Орки? — Предложил я

— Что за орки-то? — прищурился Берк. — Как ты к нам попал, все про окров каких-то толкуешь.

— Ну, орки, — замялся я, — их описывают как высоких, сильных, воинственных существ с оливково-зелёной кожей, большими клыками и плоскими, как у обезьян, носами…

— … и с арбалетами. — Закончил Берк, глядя куда-то вглубь пещеры, которая послужила нам ночлегом.

— Может и с арбалетами. — Легко согласился я, — а что…? — и замер на полуслове.

Внутри пещеры, вольготно прислонившись к стене, стоял самый настоящий орк, направив в нашу сторону взведенный арбалет. Точно такой же, показался из-за поворота тропинки, правда у того в руках была здоровенная, грубо сработанная, но от этого не менее устрашающая алебарда.

— Привет вам, гномьи шпионы, — пророкотал тот, что с арбалетом.

— И вам не хворать, — кивнул я. — Вы нас не правильно поняли.

— А как же вас понять, — рыкнул орк, обнажив здоровенные желтые клыки. — Идете тихо, скрытно, тропами по отвесным скалам. Прямиком в наши владения, кстати.

— Уважаемый орк, — я сделал как можно более приветливое выражение лица, — исходя из существующих реалий, когда гномы являются работорговцами и не носят бород, мои спутники являются моими друзьями и не подпадают под общее описание того народа, который вы имеете в виду.

— Бессмыслица. — Произнес орк. — Подумаешь, бороды нарастили, а на тебе клейма нет. Да что я с вами разговариваю, в самом деле?! Пристрелить бы вас, да болта жалко. Взять их.

Орков, на поверку оказалось существенно больше. Примерно с десяток цепких и сильных рук повалили нас на землю и начали усердно связывать.

— Абсурд — промямлил Кари. — Второй раз нарываемся и второй раз ни за что.

— К командиру, — рявкнул тот, что с арбалетом. Нас поставили на ноги, и я тот час получил ощутимый тычок между лопаток.

— Вперед, не разговариваем, держим дистанцию.

Два здоровенных орка направились в конец пещеры и споро откатили здоровенный валун, за которым открылся узкий проход.

— Вот те раз. — Усмехнулся я. — Ночевали около входа в штольню и не заметили, — и тут же получил еще один тычок древком алебарды.

— Поуважительнее! — Взвыл я.

— Будет тебе поуважительнее, — пообещал орк. — В чане с кипящей смолой.

Как оказалось, свет для пленивших нас нужен так же, как и для любого другого существа. Поставив на место камень-дверь, отряд тут же поспешил запалить факелы, и наша процессия устремилась, куда то внутрь, вглубь горы.

Двигались молча, пешим по походному. Есть такой интересный темп в спецвойсках, вроде бы и не спеша, но концы отмахать приличные можно. Группа орков меня, к слову, то же весьма удивила. Спокойные, молчаливые, не перебранки, не криков. Вооружение и доспех хоть и разношерстны слегка, но однотипны по сути. Ни дать, ни взять, ГБР.

Тоннель, по которому нас конвоировали, постепенно начал расширяться и делиться на проходы, а вскоре вывел к круглой площадке с тремя арками. Орки не сговариваясь, свернули в крайнюю правую, и мы снова начали углубляться.

— Стой колонна, — снова пророкотал орк с арбалетом. — Разойтись. Шпионов за решетку, до разбирательств.

— Уважаемый, — Начал было я, но моя робкая попытка закончилась звонким подзатыльником от которого потемнело в глазах.

Отделившись от основного, отряда двое солдат провели нас по еще одному коридору, в конце которого располагалась решетка, запираемая на здоровый висячий замок.

— Сидите здесь. — Проворчал один из конвоиров. — Вздумаете орать, оболью водой.

Решетка захлопнулась, щелкнул навесной замок и орки удалились, оставив нас в кромешной темноте.

— Вляпались. — Выдохнул Берк.

— Сбежим? — Предложил я.

— Куда там. — Даже в темноте явственно ощущалось разочарование. — Эти не лопухи, всего обшарили, карманы повыворачивали, швы на одежде и те прощупали.

— Ладно работают, — послышался из темноты смешок Кари, — не чета нашим родичам.

— Спокойно. — Попытался я всех успокоить. — Нас же сразу не убили, значит мы для чего-то нужны. Можно вести диалог.

— Знаю я этот диалог. — Хмыкнул Берк. — Он еще, по другому, жертвенная казнь может называться, или работа на рудниках. Разные бывают диалоги.

Некоторое время провели молча.

Когда сидишь в полной темноте, думается легче. По крайней мере, я раньше так думал. Сейчас, сидя на соломе в полной изоляции в нескольких сотнях метров под землей, думалось почему-то с трудом. Где то рядом ворочался Кари, Берк молчал и только по злому сопению, можно было определить местоположение гнома.