Страница 58 из 92
— Я не люблю такой холод.
— Но что же ты все-таки сможешь сделать?
— Защищаться с помощью моего пламени, если такое произойдет.
— И такая защита будет успешной?
— Я знаю, что нет.
— Можешь ты, не раскрывая сути заклинания, сказать мне, как отменить его?
— Увы! Это заложено слишком глубоко.
— Я приказываю тебе всеми именами, которые вызвали тебя сюда, оставаться в глубинах зеркала. Не позволяй ему переносить кого-нибудь или что-нибудь сюда или отсюда. Защищай себя, максимально используя свою способность и Силу, от холодного объекта, если он задумает уничтожить иди выгнать тебя.
— Значит, ты меня не освободишь?
— Не на этот раз.
— Умоляю тебя, измени свое решение. Здесь опасно находиться, я не хочу повторить судьбу тех, кого уже больше нет.
— Ты хочешь сказать, что зеркало не может быть заблокировано в течение долгого периода времени?
— Боюсь, что так.
— Тогда скажи мне, если уж ты такой умный, почему не так давно в Ледяной Твердыне человеку по имени Ридли удалось блокировать зеркало на долгий срок. Как ему удалось разбить его края?
— Я не знаю. Может быть, для выполнения своей воли он использовал более сильных стражей, чем я.
— Нереально. Для этого надо привлечь громадную силу, или он должен быть необычайно искусным.
— Возможно, он обладал чем-то в этом роде, или тем и другим вместе. Слухи об этом дошли даже до моих владений.
Барэн покачал головой:
— Я не могу поверить, что в его руках сосредоточены такое искусство и сила. Мне приходилось встречаться с ним.
— А мне нет.
Барэн пожал плечами:
— Ты слышал мой приказ. Оставайся внутри и блокируй действие ключа. Если в ходе этого ты будешь уничтожен, то работу продолжит твой преемник. Если мне не хватает умения и силы, то я могу посылать бесконечное множество таких, как ты.
— Ты не можешь сделать этого! — закричала фигура.
Потом она завопила на высокой, режущей ухо ноте.
— Замолчи! Возвращайся в глубину и делай то, что я приказал!
Лицо закружилось, уменьшилось в размерах и стало исчезать в глубине зеркала. Барэн начал разбирать свой волшебный механизм и укладывать его в сундуки, лари и ящики.
Когда комната опустела, он извлек из шкафа, стоявшего рядом с единственным окном, корзину и горшок. Поставив их перед зеркалом, он подвинул к ним маленькую скамеечку, потом подошел к двери и отодвинул засов.
— Эй ты, входи, — сказал он, открывая дверь.
Юноша-раб, одетый в бесцветную тунику и сандалии, протиснулся в комнату, беспокойно бегая по сторонам глазами. Он весь сжался, когда Барэн дотронулся до его плеча.
— Я не собираюсь наказывать тебя, хотя ты и не справился с заданием. Наоборот, я предоставлю тебе все необходимое, — Он подтолкнул раба к скамеечке. — В этой корзине пища и вода; это означает, что ты ни под каким видом не должен покидать свой пост.
Юноша быстро кивнул.
— Посмотри в зеркало и скажи мне, что ты видишь.
— Ком… комнату, господин. И нас…
— Смотри внимательнее. Там есть еще что-то, чего нет в комнате.
— Вы имеете в виду вон ту маленькую блестящую точку, которая движется вперед и назад?
— Точно. Совершенно верно. Ты все время должен следить за ней. Если она исчезнет, немедленно сообщи мне. Ни в коем случае не спи; позже, до того как ты сильно устанешь, я пришлю тебе на смену другого раба. Ты понял?
— Да, милорд.
— Есть вопросы?
— А вдруг вас не окажется в ваших покоях?
— Значит, там будет находиться мой человек, которого я буду информировать о своем местонахождении. Что еще?
— Ничего, господин.
Барэн вернулся к шкафу и вытащил из него метлу и несколько тряпок. Вернувшись к зеркалу, он положил эти вещи на пол перед слугой.
— А теперь хорошенько запомни мои слова, юноша, если мечтаешь дожить до уважаемой старости и спокойно умереть в своей постели. Не похоже, что здесь пройдет королева, но если это все-таки случится, ты ни при каких обстоятельствах не должен говорить ей, что ты тут делаешь, или для чего я посадил тебя сюда. Хватай тогда эти тряпки, метлу, принимай виноватый вид и говори, что тебя прислали убрать комнату. Если она будет допытываться, скажи, что ты нашел здесь еду и не смог удержаться, чтобы не утолить голод. Понял?
Юноша снова кивнул.
— Но, может быть, она и не станет наказывать меня за это, господин?
— Возможно, — ответил Барэн, — хотя ее наказание не пойдет ни в какое сравнение с пытками, которым я подвергну тебя, если ты скажешь ей правду. Но если ты стойко выдержишь ее наказание, я дам тебе хорошую должность.
— О господин!
Барэн схватил юношу за плечо.
— Не бойся, я сомневаюсь, что она пройдет здесь.
Он подошел к столу, закрыл книги, сунул их под мышку и, насвистывая, вышел из комнаты.
Семираму интересовало, каким был мир в этот день за стенами Бессмертного замка, за пределами Очарованной земли. Бродя по залам и галереям, она обнаружила, что вернулась назад в свои апартаменты. Она уселась на кучу мехов, над которой, в свою очередь, возвышалась груда подушек; внимание ее сосредоточилось на сложных узорах, вырезанных на эбеновой ширме, перегораживающей большую комнату. От стоявшей слева от нее жаровни потянуло чем-то ароматным. Стены комнаты украшали гобелены, на которых изображались сцены придворной охоты, свет проникал сквозь шесть узких и высоких окон, каменные полы были застланы шкурами животных. Большая кровать под балдахином была сделана из дерева, украшенного резьбой. Семирама, перебирая пальцами цепочку, украшавшую ее шею, облизнула накрашенную нижнюю губу Она услышала шарканье сандалий — кто-то ходил в комнате за темной ширмой.
Полная, некрасивая женщина средних лет с седеющими волосами вышла справа из-за ширмы.
— Госпожа? — воскликнула она. — Мне показалось, я услышала, как вы вошли.
— Ты действительно услышала это, Лиша.
— Вам что-нибудь принести или сделать?
Семирама молча размышляла несколько секунд.
— Небольшой бокал светлого вина из… Билдеша? Я забыла, откуда его доставляют. Ну ты знаешь, то, которое мне нравится, — сказала она.
Лиша прошла через комнату к застекленному шкафчику, стоявшему возле стены. Послышался звон стекла. Вскоре она вернулась с бокалом на серебряном подносе, который она поставила на маленький столик справа от Семирамы.
— Что-нибудь еще, мадам?
— Нет, пожалуй, ничего. — Семирама подняла бокал и сделала глоток. — Ты когда-нибудь влюблялась, Лиша?
Женщина покраснела и отвела взгляд.
— Думаю, что влюблялась однажды. Это было очень давно.
— И что же случилось?
— Его забрали в солдаты, госпожа, и он погиб в первом же сражении.
— А что было с тобой?
— Насколько я помню, я много плакала и постарела.
— Ты знаешь, что много лет назад я была королевой в городе, который уже больше не существует? Джелерак забрал меня из этой мертвой страны, потому что моя семья знала язык Старых богов, а ему нужен переводчик, когда Старый бог, который служит ему здесь, начинает вести себя странно.
— Да, я слышала. Я была здесь в тот день, когда он призвал вас сюда, и в этот же вечер я впервые увидела вас. Они принесли вас ко мне еще спящую, и я ухаживала за вами. Прошло три дня, прежде чем вы открыли глаза и заговорили.
— Так долго? А я и не знала. Только через неделю бедный Джелерак успокоился, и мы остались предоставленными самим себе. Много месяцев назад…
— Бедный Джелерак?
Семирама повернулась, внимательно посмотрела на свою служанку и нахмурилась.
— Я вижу, ты удивлена, и это не в первый раз. Он всегда был добрым человеком, а ты ведешь себя так, как будто это неправда.
Пальцы Лиши затеребили пояс, глаза забегали.
— Я просто служанка.
— Но почему такая реакция? Ты проявляешь ее довольно часто. Ты должна рассказать мне.
— Я… я слышала, что очень давно он был таким, как вы сказали…
— Но теперь он больше не такой?