Страница 46 из 76
— О да, мистер X! Спасибо!
Девочка погладила камень рукой. Потом протерла подарок полой больничного халата.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Хейдель.
— Лучше, — сказала она. — Намного лучше.
Он внимательно посмотрел на ее маленькое, усыпанное веснушками личико с большими темными глазами под длинными ресницами. Сегодня оно было куда менее бледным, чем полтора дня назад, когда ей впрыснули сыворотку. Дыхание перестало быть тяжелым и прерывистым. Девочка уже сидела, опираясь спиной на подушки, и могла довольно долго разговаривать. Лихорадка практически исчезла, кровяное давление почти пришло в норму. Появились живость и любопытство, столь характерные для детей ее возраста. Хейдель считал, что лечение прошло успешно. Теперь он больше не думал ни о могилах в лесу, ни о тех бесчисленных жертвах, что остались у него в прошлом.
— …я бы хотела когда-нибудь полететь на Клаану, — говорила девочка, — где голубое солнце и много лун…
— Может, ты там побываешь, — проговорил Хейдель, прекрасно понимая, что девочка вырастет, познакомится с каким-нибудь местным парнишкой и проживет остаток возвращенной ей сейчас жизни в Италбаре. Только оранжевый камешек время от времени будет напоминать ей о детской мечте. «Ну, все могло обернуться гораздо хуже», — подумал Хейдель, вспомнив вечер, проведенный в горах над Италбаром. Приятно было бы закончить свои странствия в городке вроде этого…
В комнату вошел доктор Хелман, кивнул им обоим, взял девочку за левое запястье и, глядя на свой хронометр, принялся считать пульс.
— Ты слишком возбуждена, Люси. Наверное, мистер X чересчур долго рассказывал тебе о своих приключениях.
— О нет! — воскликнула девочка. — Мне так интересно его слушать. Он был всюду. Видите, какой камень он мне подарил? С Клааны — там голубое солнце и одиннадцать лун. Народ Клааны живет в море…
Доктор посмотрел на камень.
— Довольно красивый… А теперь тебе нужно немного отдохнуть.
«Почему он никогда не улыбается? — задал себе вопрос Хейдель. — Он ведь должен радоваться».
Хейдель собрал все свои камни в сумку из кожи кухлы.
— Пожалуй, пойду, Люси, — сказал он. — Я рад, что тебе стало лучше. Приятно было с тобой поболтать. На тот случай, если мы с тобой больше не увидимся, всего тебе хорошего.
Он встал и вместе с доктором Хелманом направился к двери.
— Вы еще придете, правда? — спросила девочка, приподнимаясь с подушек, глаза у нее были широко раскрыты. — Вы не совсем уходите?
— Я и сам точно не знаю, — ответил Хейдель. — Посмотрим.
— Возвращайтесь… — услышал он слова Люси, выходя в коридор.
— Как быстро она поправляется, — сказал Хелман. — Я просто глазам своим не верю.
— А что с остальными?
— У всех больных, которых вы посетили, либо прекратилось ухудшение состояния, либо наметилось небольшое улучшение. Мне очень хочется понять, как это происходит. Ваша кровь, кстати, даже более загадочна, чем вы говорили — если судить по отчетам нашей лаборатории. Они бы хотели взять еще немного, чтобы послать ее в Лэндсенд для более тщательного анализа.
— Нет, — отказался Хейдель. — Я знаю, что моя кровь — целое скопище загадок, но вряд ли в Лэндсенде смогут узнать что-нибудь новое. А если их уж очень заинтересует эта проблема, они могут получить детальный отчет о полном исследовании моей крови из Панопаса в СЭЛе. Там произвели все мыслимые тесты, но так и не смогли прийти ни к каким определенным выводам. Кроме того, я скоро снова стану представлять опасность. Мне пора уходить.
Они направились к лифту.
— Этот ваш «баланс», как вы его называете, — сказал Хелман, — его просто не существует. Вы говорите о нем так, словно все болезнетворные микробы выстроились друг против друга и начали военные действия, а потом подписали перемирие, договорившись на время не совершать никаких дурных поступков. Это же самая натуральная чепуха. Человеческий организм не функционирует подобным образом.
— Мне это известно, — проговорил Хейдель, когда они вошли в лифт. — Я просто придумал похожую аналогию. Как вы, вероятно помните, у меня нет медицинского образования. Так что я выработал свое собственное, очень простое объяснение тому, что происходит в моем организме. Вы можете переформулировать его, как вам будет угодно. Впрочем, я по-прежнему остаюсь единственным экспертом в данном вопросе.
Лифт остановился на первом этаже.
— Давайте зайдем в канцелярию, — предложил доктор Хелман. — Вы говорите, что собираетесь скоро уходить, а я знаю, когда за вами прилетит флайер. Значит, вы намереваетесь отправиться в горы, чтобы подвергнуться очередному катарсису. Я бы хотел организовать наблюдение и…
— Нет! — резко возразил Хейдель. — Исключено. Однозначно. Я не позволю, чтобы рядом со мной кто-то находился в это время. Слишком опасно.
— Но я могу поместить вас в изолятор.
— Нет, не могу на это согласиться. Я уже и так несу ответственность за множество смертей. И то, что я сделал здесь, — попытка хотя бы частично компенсировать свою вину. Я не должен допустить ни малейшей возможности гибели других людей. Даже специально подготовленным сотрудникам будет грозить серьезная опасность, если они окажутся рядом со мной, когда я войду в кому. Извините. Какие бы меры предосторожности вы ни приняли, все равно кто-нибудь может погибнуть.
Хелман слегка пожал плечами.
— Если вы когда-нибудь измените свое решение, я хотел бы провести этот эксперимент.
— Ну… Благодарю вас. Теперь мне пора идти. Хелман пожал ему руку.
— Спасибо за все, — сказал он. — Боги были добры.
— До свидания, доктор, — попрощался Хейдель и вышел в коридор.
— …Благослови вас Бог, — проговорила женщина, хватая Хейделя за руку, когда он проходил мимо.
Он посмотрел на ее усталое лицо с покрасневшими от слез глазами. Мать Люси.
— Теперь с ней будет все в порядке, я думаю, — сказал он. — Люси очень милая девочка.
Пока женщина цеплялась за его левую руку, правую энергично пожимал худой человек в брюках и свитере. Загорелое обветренное лицо светилось улыбкой, обнажившей ряд неровных зубов.
— Огромное вам спасибо, мистер X, — его влажная ладонь раздражала Хейделя. — Мы молились в каждом храме города, и наши друзья тоже. Наверное, молитвы были услышаны. Пусть Боги благословят вас! Вы не пообедаете с нами сегодня вечером?
— Благодарю вас, но мне и в самом деле нужно уходить, — ответил Хейдель. — У меня назначена встреча — я должен кое-что сделать до того, как за мной прилетит флайер.
Когда Хейделю наконец удалось оторваться от них, он увидел, что вестибюль больницы начал заполняться людьми. Услышал постоянно повторяющиеся слова: «Мистер X».
— …Как вам удалось это сделать, мистер X? — доносилось со всех сторон.
— Мы можем получить ваш автограф?
— У моего брата аллергия, нельзя ли…
— Я бы хотел вас пригласить сегодня, сэр. Мой приход…
— Вы можете исцелять на расстоянии?
— Мистер X, вы не откажетесь сделать заявление для местной прессы?..
— Пожалуйста, — сказал Хейдель, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я должен идти. Я польщен вашим вниманием, но мне нечего вам сказать.
Однако вестибюль продолжал наполняться все новыми и новыми людьми. Некоторые поднимали в воздух детей, чтобы те могли увидеть мистера X. Хейдель посмотрел на вешалку и заметил, что его посох исчез. Выглянув сквозь окно на улицу, он увидел перед входом огромную толпу.
— …Мистер X, у меня есть для вас подарок. Я испекла их сама…
— Могу ли я отвезти вас туда, куда вам потребуется?
— Каким богам вы молитесь, сэр?
— У моего брата такая тяжелая аллергия…
Хейдель отступил к столику и наклонился к женщине, с которой разговаривал, когда пришел в больницу.
— Меня не предупредили об этом, — сказал он.
— Мы и сами не ожидали ничего подобного, — ответила женщина. — Толпа собралась здесь буквально за несколько минут. Никто не мог предположить… Вернитесь обратно в коридор, а я скажу, что дальше вестибюля в больницу проходить запрещено. Потом позову кого-нибудь, чтобы вас вывели через черный ход.