Страница 7 из 70
Пытаясь подражать ловкости, с которой Гар поймал в воздухе арбалетную стрелу, Спайдо схватил на лету крупный маринованный огурчик. Он с триумфом поднял его вверх, но величественность этого жеста испортили два других огурца, которые врезались в него и чуть было не сбили с коня. В отместку Спайдо откусил голову пленнику и с наслаждением захрустел.
Гар ничего не говорил, пока они не выехали из Калтуса. Он хорошо знал предстоящий маршрут и представлял себе, что из-за спутника путешествие только осложнится. Из Калтуса им предстояло двигаться на север, пока они не достигнут Даннских Провалов. Оттуда путь лежал на запад и северо-запад, до приграничной местности, где они должны будут пересечь пустыню Рахобан. По другую сторону от нее лежали горы, а в глубокой горной долине — деревня Джелфейт.
Единственное опасение по поводу выполнения его задачи, не считая Спайдо, Гару внушал сам Джелфейт. Деревня, насколько можно было судить по легенде, не имела якоря во времени. Ее появления не были связаны с определенным циклом, и никто не мог вспомнить, чтобы видел ее в прошлом столетии. Он сам никогда в ней не бывал и, хотя не сомневался в ее существовании в прошлом, не был уверен, что она снова проявится.
Его опасение, что деревня не проявится, основывалось прежде всего на том, каким образом он тогда завладел Анакроном. В том первом походе, однажды ночью, среди пустыни, вдруг поднялась страшная буря. Вокруг него кружилась пыль и сухие останки скудной растительности, произрастающей на том выжженном плато. Красная пыль превратилась в кровавый вихрь, пронизанный черными и золотыми молниями. Давление росло, мусор впивался в его одежду, а песок забивал ноздри, пытаясь задушить.
Внезапно, в подтверждение неестественной природы этой бури, из кипящей стены песка вышли закованные в сверкающие латы бледные люди и встали перед ним. Их предводитель, легендарный Беламон, который вызвался доставить амулет Анакрон к Даннским Провалам, чтобы покончить с деспотом, положившим начало роду Каларана, бросил Гару вызов. Воин-джелфейти почувствовал в нем жажду завладеть Анакроном и принял его за посланника зла, стремящегося помешать им. Хотя Гар пытался объяснить ему ситуацию, Беламон отказывался верить, что они заблудились в своих странствиях и ошиблись на десять столетий, и думал, что только битва может решить спор между ними.
Легкая улыбка тронула уголки губ Гара, когда он вспомнил ту битву. Посреди завывающей бури, в месте, где не было времени, серебряный гигант сражался с убийцей, который добровольно отрешился от собственного прошлого. Удары, которые в ту ночь наносил Беламон, были так сильны, что могли бы расколоть горы и повернуть вспять реки, но Гар оказался очень верткой мишенью. И наоборот, Беламон выдержал удары «Бешеный Лемур», «Смертоносная Ласка Орхидеи» и даже «Удар Молота с Клином и Шилом». Гар преисполнился восхищения мужеством и мастерством предводителя джелфейти, а отряд последнего неоднократно разражался криками восхищения в адрес Гара, отражавшего атаки их чемпиона.
В конце концов оба воина одновременно воскликнули «Стоп!», Беламон рухнул на одно колено и оперся на копье, как на трость, чтобы не упасть.
— Хотя твоя история о временном течении кажется мне обманом, мужество, проявленное тобой в бою, не может быть мужеством предателя. Я тебе уступаю.
Гар, тяжело дыша, из последних сил, с сильно бьющимся от возбуждения сердцем, покачал головой:
— Нет, это я должен тебе уступить. В тебе я нашел подтверждение тому, что всегда знал: благородство и боевые искусства, которыми мы сегодня владеем, всего лишь жалкие остатки ваших знаний. Ты превосходишь меня, и я уступаю тебе.
Громкий крик одобрения раздался среди воинов-джелфейти, и Гар увидел, что Беламон улыбается.
— Ты превзошел меня, Гар Квитник, ибо сказано, что Анакрон нельзя взять силой, но можно отдать добровольно. После смерти его Хранителя он вернется к тому, кто его отдал или у кого его отобрали. Передавая его друг другу, мы не допустили его потери, но нам не удалось доставить его вовремя. Тебе доверяем мы Анакрон и просим вспоминать о нас с тем же уважением, которое ты выказал нам здесь. Наша миссия завершена, и теперь мы можем вернуться домой.
Гар принял Анакрон от Беламона и смотрел, как войско двинулось обратно на запад. Как только они скрылись из виду, утихла и буря. Он спрашивал себя, исчез ли вместе с ними навсегда и Джелфейт, или, как предполагал Рэнго, принеся Анакрон обратно к его дому, он вызовет деревню из тех сфер, где она находится. Только найдя Джелфейт, который, как говорят, появляется на рассвете и исчезает с появлением солнца — отчего некоторые считают его порожденным солнцем миражом, — он сможет завершить свою миссию.
Если присутствие Анакрона не заставит деревню вернуться, рассуждал он, перед ним откроются две возможности. Одна — ждать в горах, пока она не появится. Хотя такая добровольная ссылка, несомненно, доставила бы удовольствие многим при дворе в Калтусе — и избавила бы многих жаждущих мести фермеров от гибели, — она лишила бы его доступа к ученым фолиантам древности и другим записям о временах Джелфейта, и даже более древних.
Она также навсегда разлучила бы его с Домино Блейд. Если его миссия провалится, он рассматривал возможность вернуться в Калтус. Знал, что сделает это под предлогом получения нового приказа. То, что он привезет с собой Анакрон, его не тревожило, так как возвращение одного из артефактов в столицу не создало бы проблем.
Даже рассудив таким образом, он знал, что если вернется, то увидится с Домино. Подумав о ней, Гар почувствовал, как его сердце наполнилось сожалением. Он удивился этому чувству, так как оно было чуждым его эмоциональному воспитанию в духе шенкай в Армбрассе. Удан Канн обучил его и других хингу-кин мириадам способов убийства и превозносил тех, которые умели убивать без малейшего содрогания и каких-либо эмоций.
Громкая раскатистая отрыжка Спайдо вывела Гара из раздумий. Колдунец смущенно улыбнулся и стукнул себя в грудь кулаком.
— Простите. Это от маринованных огурцов. Гар пожал плечами.
— Отрыжку едва ли можно считать преступлением, Спайдо. — Убийца слегка улыбнулся. — А вот представляться одним из хингу-кин — да.
Спайдо смертельно побледнел:
— Я никем не представляюсь.
— И правильно, так как никто не признал бы в тебе изучавшего хингу. — Гар дернул повод и подъехал поближе к Спайдо. — Почему ты солгал, что был в Армбрассе?
— Я не лгал. Я там был. — Спайдо вскинул голову и выпятил подбородок. — Правда, я там был.
Гар медленно покачал головой:
— Спайдо, в Армбрассе обучают детей, тех детей, у которых нет семьи. Ты признался, что у тебя в горной деревне есть мать и дядя. Ты явно меня обманываешь, или пытаешься это сделать.
— Нет, да, постойте. — Он вскинул обе руки, чтобы отразить удар, но поднимал их так медленно, что даже хингу-дан с перебитым позвоночником мог бы без усилий убить его. — Я проник в Армбрасс четыре года назад. Мне пришлось. Понимаете, это была моя судьба.
Гар нахмурился:
— Так ты пришел в Армбрасс уже взрослым? Чему же ты там научился, Спайдо?
Его помощник с трудом глотнул.
— Ну, в первый год я в основном подметал. И натирал воском разные предметы, а потом снова его снимал. Но я все делал правильно, и мне позволили пойти дальше. А на второй год я преуспел в учебе гораздо больше.
— Отлично, значит, в путешествии мы будем есть приемлемую пищу. — Убийца пристально посмотрел на помощника. — А на третий год? Ты научился чему-нибудь в учении хингу?
Спайдо с гордостью кивнул:
— Я научился одному удару.
— Покажи мне.
Спайдо хлопнул в ладоши.
— Еще раз.
Настойчивый голос Гара заставил Спайдо хлопнуть в ладоши быстрее.
— Мой учитель, он говорил, что у меня хватит быстроты, чтобы убивать мух, москитов и тому подобных. Он мной гордился.
— Наблюдательный был человек, твой шаншао.
— Да, сэр. Его звали Ниндал Гор. Вы его знали?