Страница 36 из 61
Когда он смог разглядеть белые зубы ближайшего кеттера, Корда швырнул пирожки и отскочил назад. Как и в прошлый раз, зверь проглотил угощение, а потом принялся нетерпеливо искать добавку — и вскоре обнаружил на полу еще несколько произведений кулинарного искусства Коломбины. С пятью следующими кеттерами Корда разобрался аналогичным способом. Когда последний из зверей заснул, оказалось, что запас съедобных снарядов истощен.
На этот раз Мириам сумела преодолеть свой страх перед чудовищами. Она помогла Тико снять с кеттеров фляжки с консервированным временем и разделить их на всех.
— Теперь у нас есть дополнительный час, — сказала девушка.
— Хорошо, — ответила Коломбина, — потому что даже вместе с ним осталось менее трех часов. На поиски во дворце ушло слишком много времени.
Корда уже успел добраться до конца туннеля. Ступеньки были вырезаны прямо в камне. Он осторожно начал подниматься и нашел плоскую панель наверху.
— Би, иди сюда и посмотри на это, — позвал он. — Думаю, здесь еще один замок. Сможешь его открыть?
ПЦП присела ему на плечо и включила радар.
— Готово, босс, — заявила она. — Сдвигай плиты до тех пор, пока не возникнет символ Аравии. После этого дверь откроется.
Корда принялся за работу.
— Как ты думаешь, что с той стороны? ПЦП снова пустила в ход радар.
— Большая комната с живыми существами.
— Кеттеры? — с тоской спросила Мириам.
— Нет, вряд ли, — ответила Коломбина. — Они больше похожи на людей — только маленьких. Если бы я была компьютером, обожающим делать предположения, то сказала бы, что мы находимся под гаремом.
Корда уже почти закончил решать головоломку с замком.
— Значит, гарем? — он ухмыльнулся ПЦП. — Теперь Мириам собственными глазами сможет посмотреть, чем она пожертвовала, когда согласилась выйти замуж за Тико.
Тико рассмеялся:
— Посмотреть-то она может, но изменить уже ничего нельзя, потому что теперь она моя жена!
— Я бы не стала ничего менять, Тико, — прошептала Мириам, — даже если бы мне предложили все богатства всех вселенных.
Корда распахнул потайную дверь и оказался в круглом дверном проеме, скрытом в мозаичной стене. Отодвинув две огромные подушки в стороны, Рене посмотрел по сторонам.
Помещение было вытянутым и почти прямоугольным. Большую часть мебели заменяли ковры и подушки, но были здесь и низкие столики. На закрытых решетками окнах висели клетки с птицами, чье пение прервал стасис, а свобода была принесена в жертву ради услады женщин Двистора.
Женщины, одетые лишь в коротенькие облегающие кофточки и полупрозрачные гаремные шаровары, расположились на подушках. На их хорошеньких личиках застыли равнодушие и скука. Некоторые спали. Двое играли в триктрак на маленьком столике. Одна из девушек стояла, наклонившись, и расчесывала огненно-рыжие волосы, спадавшие до полу. Небольшая группа рассматривала компьютерный каталог ювелирных украшений.
— Ну, ребята! — воскликнула Коломбина. — Не уверена, что была бы какая-нибудь разница, если бы комната не находилась в стасисе!
Корда рассеянно попросил ее замолчать. В дальнем углу он успел заметить, как открылась и быстро захлопнулась дверь.
— Коломбина, посмотри…
— Вовсе не обязательно, — прошипел знакомый голос у него в голове. — Это я, Слайв, и я сопровождаю своего господина, очень разгневанного вашим дерзким поведением.
— Шейх Двистор! — воскликнул Тико.
— Да, именно, — ответил стройный светловолосый человек, шагнувший в центр комнаты. Несколько женщин проснулись, оказавшись внутри его темпорального поля, но, увидев лицо господина, застыли в благоговейном ужасе.
Шейх Двистор стоял перед ними, одетый, как Лоуренс Аравийский на многих известных фотографиях: арабский тюрбан, безупречно белый, украшенный тонким плетеным шнуром, и такое же совершенно белое одеяние, а на поясе висел кривой ятаган в усыпанных самоцветами ножнах. Ладонь шейха так уверенно сжимала рукоять ятагана, что Корда не сомневался — правитель Аравии намерен пустить его в ход.
— Тико Хиггинс, — произнес Двистор. Его голос был холодным, акцент выдавал англичанина-аристократа. — Ты бросил мне вызов и пришел туда, где тебе быть не положено. Ты предал меня дважды. Тебе сказали, что я хочу видеть эту женщину рядом с собой — а ты на ней женился.
Тико что-то прорычал, но ничего не ответил. Корда восхитился хладнокровием молодого человека, потому что у него самого кровь закипела в жилах — таким алчным и страстным взглядом смотрел Двистор на Мириам.
— А ты, Мириам, дочь слепого Арабу, — продолжал шейх Двистор, и его голос стал вкрадчивым и ласковым, — поступила как глупая девчонка. К счастью для тебя, меня не интересует в женщинах ум. Приди ко мне, и я сохраню тебе жизнь, ты войдешь в мой гарем. В противном случае умрешь вместе с остальными.
Мириам в ответ только еще крепче сжала руку Тико и бросила:
— Никогда!
Прежде чем Двистор успел что-нибудь ответить ей, Корда выступил вперед:
— Шейх Двистор, ты постоянно мне мешаешь. Страшно интересно — почему? Ты знал, что я пришел в твой мир, чтобы снова запустить в Аравии время; почему же ты не даешь мне выполнить мою работу?
Светло-голубые глаза Двистора сузились, когда он посмотрел на Корда. И что-то в них появилось от змеи, разглядывающей кролика.
— Рене Корда со Старой Терры или еще откуда-то там, — проговорил он. — Да, мне известно, зачем ты явился сюда. Однако я не хочу быть обязанным ни тебе, ни кому-то другому.
— Ты же не обращался ко мне за помощью, значит, ты мне ничем не будешь обязан, — указал Корда. — А вот я нуждаюсь в твоем разрешении вывести Аравию из стасиса, следовательно, выступаю в роли просителя.
— Нет, — ответил шейх Двистор. — Я тебе отказываю. Ты для меня ничто.
— Тогда позволь мне сделать свое дело ради аравийцев, — продолжал Корда. — До тех пор пока не вернется обычное время, они остаются во власти мародеров, обладающих консервированным временем.
— Нет, — покачал головой Двистор. — Аравийцы принадлежат мне, а сейчас я желаю, чтобы все осталось как есть.
Корда преклонил колено, хотя просить о чем-то этого жестокого человека с красивым лицом было для него жесточайшим испытанием.
— Шейх Двистор, пожалуйста, разреши мне помочь!
Двистор презрительно усмехнулся, его рука все еще нетерпеливо сжимала рукоять ятагана.
— Нет, потому что если я приму твою помощь, то буду у тебя в долгу.
Шейх не торопясь переводил глаза с одного на другого.
— Вместо этого я убью всех вас, и с вторжением будет покончено. Я позабочусь о том, чтобы Мириам умерла последней — став вдовой, она отведает малую толику тех радостей, от которых отказалась. А потом я отдам ее Слайву, и она уйдет из этой жизни в объятиях кошмара.
— К тому времени я уже побываю в кошмарных объятиях! — гневно вскричала Мириам. — Яд мерзкого паука не отвратительнее твоего прикосновения!
Разум Корды отчаянно искал выход из создавшегося положения. Через несколько мгновений события могут выйти из-под контроля, и Двистора будет невозможно остановить. Втроем у них были шансы осилить Двистора и Слайва, но шейх в любой момент мог призвать на помощь троицу непобедимых воинов. Должен же быть какой-то вариант…
— Шейх Двистор! — закричал Рене, поднимаясь на ноги. — Как человек, сочетавший законным браком эту пару, я должен всячески их защищать. А поскольку ты в любом случае планируешь прикончить меня, не даруешь ли мне право сразиться с тобой на дуэли?
— Зачем? — растягивая слова, спросил Двистор. — Даже если ты победишь, твоя гибель неизбежна.
— Потому что я умру, не запятнав свою честь, — ответил Корда. — Я не сомневаюсь, ты понимаешь, что такое честь!
— Разговоры о чести могут вестись только между равными, — усмехнулся Двистор, — а я не считаю никого из вас равным себе…
Коломбина презрительно рассмеялась:
— О, да он просто боится, что ты победишь его, Рене. Он не даст тебе шанса. Старый Двистор способен только стращать всех вокруг. Ему совсем не по нраву, когда возникает необходимость сразиться с серьезным противником.