Черная Кровь Победы

— В атаку! За Родину! — Продолжал орать Рябов, уже не контролируя себя и прыгая по камням в направлении нагромождения камней за которыми можно было укрыться всем уцелевшим бойцам, если они сделат рывок. — К камням!

Он окончательно терял контроль над собой. У него даже возникло ощущение, что он наблюдает за собой со стороны, видя собственную фигурку, бегущую к спасительным камням навстречу огню противника.

И, подчиняясь его властному голосу, шесть бойцов поднялись на ноги и устремились за ним.

— Гранаты! Метайте гранаты! — И снова бойцы подчинились. Тем более начвзвода, назначенный комполка валялся у пылающего грузовика с прошитой пулями грудью и животом.

Прыгнув к камням, и приказав делать то же солдатам, Саша нос к носу столкнулся с баем. Тот сидел, направив прямо на них пулемет. И смеялся. Рябов замер, глядя на него. Тот медленно-медленно поднимал ствол, глядя ему в глаза. И Александр окончательно перестал понимать происходящее. Как будто посветлело и он видел черные глаза бандита. Он не мог ничего сказать. И ствол пулемета поднимался все медленнее. Что-то щелкнуло и Саша вдруг увидел себя стоящим у камней, с винтовкой зажатой в руках. Он смотрел откуда снизу, а в его руках… или не его? Был зажат тяжелый пулемет. Наваждение длилось недолго и, когда оно спало, бай почему-то выронил из рук свое оружие и схватился за голову, шепча «Шайтан… Шайтан!». Голова Саши взорвалась от боли, но он вновь обрел контроль над собой и подскочил к бандиту, огрев его прикладом винтовки. Быстро перекинул и всадил в него пулю.

Вслед за Рябовым за камни прыгали другие бойцы. Александр схватил пулемет из ослабших пальцев мертвого бая и положил его на выступ скалы, направив на вспышки выстрелов противника.

— Гранаты! — И открыл беспорядочный огонь, поливая позиции противников металлическим дождем из английских пуль.

Сколько длился бой никто не знал. Как только противник был подавлен и отошел, солдаты просто повалились на камни, пытаясь удержать выпрыгивающие из ребер сердца. Кто-то занялся перевязкой касательных ран и царапин.

Из шести бойцов, выживших после взрыва грузовика все отделались легко, а больше никого баи и не задели, Саша успел их поднять вовремя. Противник не ждал такого сопротивления.

На рассвете один из солдат отправил в небо две ракеты. А двое других обследовали позиции басмачей и обнаружили четырнадцать трупов и много оружия. Баи отступали так быстро, когда поняли что проиграли, что даже не забрали оружие со своих. А несли они его действительно много.

Коля Поярков, весельчак и балагур, радовавший своими шутками весь полк, обгорел так, что Рябов его еле узнал, когда подошел к остаткам грузовика. «Я отомщу. И больше никогда не позволю врагам такого» жестко подумал Александр и сам удивился тому, насколько другим стало его сознание после этой ночи. Холодная и яростная ненависть зародилась в нем. Ненависть ко всем врагам Страны Советов, которые несли разрушение и боль. «И еще я попрошу перевода в какую-нибудь самую важную часть. Чтобы разить врага везде, где только можно».

К полудню показались свои. После короткого доклада, который озвучил Александр, их отвезли в часть. Рябов был приставлен к внеочередному званию. Разведка затем доложила, что басмачи решили, что столкнулись с превосходящими силами РККА и отступили. А Саша подал прошение на перевод. Помимо того, о чем он уже думал над остывшими трупами товарищей, была еще одна причина. Он больше не мог служить там, где погибли его друзья. Которых он не уберег. Почему-то он чувствовал свою ответственность за них. И никак не мог себе простить это событие еще долгие годы, когда его мысли уносили его в прошлое, в Среднюю Азию.

И сейчас он видел это все во сне, мучаясь от безысходности. Почему? Возможно, из-за Джона Смита.

Потому что когда тот наконец закрыл дверь в номер, Рябов проснулся, оглядываясь. Перед ним еще плыли картины прошлого: обгорелый грузовик, накрытые брезентом тела друзей, сочувственно хлопающий его по плечу комиссар из кавалерийского полка… Но нет. Вокруг него был только ночной номер отеля в Мосуле. И он был уже капитаном на секретном задании.

«Такие сны — не к добру. Покойтесь с миром, ребята. Я помню о вас» подумал Александр, стирая ладонью пот со лба. И, повернувшись на бок, заснул через какое-то время, глядя на стену, по которой скользили тени.

Глава 10

Всегда готов

Утро следующего дня Александр встретил уже проснувшись и глядя в окно. Он еще лежал и пытался окончательно подавить грустные мысли, навеянные ночным сном. Наконец поняв, что они уходят вместе с поднимающимся солнцем, капитан поднялся на ноги и жадно закурил сигарету из своего портсигара. Обычно он не курил с утра, но для того чтобы тоска ушла совсем, Рябов решил что это самое оно.

Сбрасывая белый пепел в розетку, стоящую на столе, он задумчиво прохаживался по комнате. И действительно, его мысли приобрели постепенно деловой настрой. «Контакт с Мэтью налажен. Теперь у него можно аккуратно что-нибудь узнать. Хотя о многом ли он в курсе? Со Смитом же мне лучше лишний раз не пересекаться. И уж тем более ни о чем не спрашивать. Ведь заподозрит, это понятно сразу. Он и так меня до сих пор подозревает. Не без причин, конечно… Пойти с этим Бэррингтоном, поездить по городу для закрепления доверия? Жаль, его не перевербуешь. Может, он и нормальный парень по жизни, но своей Англии верен до мозга костей. А ведь какой из него мог бы иначе агент получиться». Тут Рябов усмехнулся — он же не резидент. У него другие цели, вербовать ему никого не надо. Однако Александр уже вжился в роль разведчика и ему было интересно прокручивать разные сценарии, связанные с этим родом деятельности.

Поэтому, когда сигарета была выкурена до бычка, капитан пошел в ванную уже в хорошем настроении, вызвав по дороге шнурком официанта. Вернувшись, бритым и бодрым, он обнаружил стоящий на столе завтрак — яичница с беконом и кофе — и сел за еду. В тот момент, когда он подцеплял последний кусочек бекона, в дверь номера постучали и Рябов крикнул:

— Заходите!

Вошел Бэррингтон. Выглядел он тоже на удивление свежо, хотя Александр подозревал, что Мэтью выпил еще бутылку вина точно, уйдя в свой номер. У капитана было подозрение, что англичанин зачастую злоупотребляет алкоголем. «Кстати, это тоже хорошо. Значит, нервы у него послабее и концентрация не так велика. А уж если с ним выпить побольше — можно что-то и узнать».

— Как утро? — Поинтересовался Мэтью.

— Великолепно. Особенно хорош проперченный бекон. — Откликнулся Рябов.

Англичанин кивнул и уселся за стол, положив голову на руки. «Точно! Голова-то у него гудит, только виду не показывает».

— Куда поедем? Тут особо и смотреть нечего. Может, лучше в ресторан? — Задумчиво протянул Мэтью.

— А тут есть хорошие рестораны? — Действительно удивился капитан.

— Есть, рядом с администрацией. Где-то же надо отдыхать работникам. — Уже в свою очередь удивился Бэррингтон.

— Поедем, пообедаем. — Кивнул капитан.

— Да, там можно найти все виды отдыха. — Разулыбался английский офицер.

— В смысле?

— Ну, вино, виски, разные другие вещи… Сам понимаешь. — Ответил Мэтью.

— Ну ладно. Я только еще почитаю немного. Мне последняя глава осталась. — Рябов кивнул на журнальный столик. — И разомнусь немного в дворике.

— Ладно. Только разминаться сам будешь. К реваншу я пока не готов. — Засмеялся Бэррингтон.

— Хорошо. Через полтора часа у стойки портье? — Предолжил Александр.

— Давай. А я пока делами позанимаюсь немного. Документами всякими. — Заявил англичанин.

«И опохмелишься, как я понимаю» подумал Рябов, а сам кивнул.

Мэтью испарился из комнаты, а Александр вновь дернул шнурок, чтобы забрали посуду.

Спустя ровно полтора часа, капитан был пунктуален, он уже стоял у стойки, ожидая Бэррингтона. Тот опоздал только на две минуты.

— Ты прямо моего отца напоминаешь своей пунктуальностью. — Проворчал Мэтью, завидев его. — Ты случаем не тайный британский аристократ в изгнании?