Страница 88 из 99
Мало-помалу до меня дошло, что происходит, — корабль совершал широкие круги по краю исполинского водоворота. Нас втягивало в адскую воронку. Однако, сознавая неизбежность грядущей беды, я больше не питал ненависти к странному капитану. Наоборот, дружеская симпатия былых дней пробудилась во мне. Мне хотелось подойти к нему, обнять — и спасти его, увести из этого зачарованного мирка. Да где мне! Я отлично понимал: не сумею, не могу. А кабы и мог — еще вопрос, согласился бы он покинуть этот страшноватый мир…
Мне оставалось только смотреть, как во мраке беснуется, гремит и рокочет жуткий водоворот — с амфитеатром ледяных глыб по краю. Наши круги становились все меньше, меньше, а грохот все громче, громче. С каждым кругом мы приближались к центру неотвратимой воронки.
Внезапно я понял, что сейчас чувствует По, застывший величаво на носу судна. Он зрит Смерть — совсем рядом с собой, и это позволяет ему с предельной ясностью видеть Жизнь. Я смотрел его глазами — и ощущал, что и я бы мог столь же бесстрашно лететь навстречу гибели, не теряя ясности сознания, чистый сердцем, — навстречу идеальной гармонии…
Я смотрел его глазами, чувствовал его чувствами — и все же не хотел его хотением. Я не хотел гибели. Однажды мы были почти одним человеком. Он был творцом, я — почти что его творением. И вот я оплакивал его в момент, когда он испытывал величайшее в своей жизни упоение.
Слова Лигейи «Ищи и обрящешь!» вспомнились мне — и я нашел: я отвернулся от него.
Жерло зияло, готовясь поглотить — без остатка. Чем я мог помочь?
И я попытался уйти.
Глава 12
Высокая брюнетка взирала на сероглазую девушку. Они стояли на прибрежной полосе ярко-желтого песка. Чуть дальше над сушей нависла серая стена. А море сияло в лучах солнца. Песочный замок размером с городской особняк начала века был наполовину скрыт туманом. По его стене бежала едва заметная трещина.
— Стало быть, это и есть твое королевство на краю земли, — сказала высокая брюнетка.
Вторая, прикусив губу до крови, мрачно кивнула.
— С умом построено, моя дорогая. Подобно лучшим архитектурным строениям, этот замок обладает классической простотой.
Где-то вдалеке от моря прогремел гром. Выползла темная туча, и ее густая тень омрачила искрящиеся на солнце волны.
— Не знала, что вы можете сюда проникнуть, — тихо произнесла сероглазая девушка.
— Поверь мне, это было нелегко.
— Не причиняйте вреда этому месту.
— Не причиню — только в том случае, если поможешь мне.
— Чего вы хотите?
— Мы должны вернуть его.
Еще две тучи объявились на небе, а над сушей вновь громыхнуло.
— Которого из них?
— Того, которого мы все еще в силах спасти.
В одно и то же мгновение пошел дождь — и хлынули слезы из глаз сероглазой девушки.
— Я хочу обоих, — сказала она между всхлипами.
— Увы, дитя, но это неосуществимо.
— Они опять зовут меня. Поздно.
Она попятилась, земля за ней разверзлась — и девушка качнулась в бездну. Но ее падение было остановлено.
Высокая брюнетка простерла вперед руку и, невидимой силой удерживая собеседницу на краю пропасти, сказала:
— Прежде ты поможешь мне. Немедленно. Сейчас. Они оба безумно далеко.
— Хорошо, — кивнула девушка, отняла руки от своего лица и вытянула их перед собой. — Хорошо.
Небо почернело — все. Волны свирепо вздулись. Но женщина и девушка двинулись вперед — прямо по водной стихии.
Придя в сознание, я обнаружил, что нахожусь в прохладной темной воде и судорожно цепляюсь за какой-то широкий деревянный брус — обломок кораблекрушения. Что было до этого — память странным образом не сохранила. Одно утешение: море на диво спокойное, и надо мной с голубого неба сияет теплое солнце…
Почти все мое тело лежало на деревянном обломке. Я подтянулся и вытащил из воды замерзшую ногу, потом устроился поудобнее и стал разминать затекшие члены. Сзади на шее ощущалось странное жжение; до меня не сразу дошло, что это солнечный ожог. Ладонью я зачерпнул воды и плеснул ее на беспокоящее место.
Если Анни на «ты» со сверхъестественным, а у По сверхъестественно острое восприятие, то в чем состоит талант третьего в нашем союзе? Не может же быть, что я — единственная бездарь в нашей троице! Если мы составляем единое целое, то на меня приходится… Да, разумеется… Оба они, хоть и по-разному, не от мира сего. То есть из других миров. А я весь — земной, я весь — здешний. И моя религия — жизнь, а мой талант — умение выживать. Я тот необходимый компонент, что приземляет фантазии и мечты об идеальном, не дает им воспарить совсем уж в надзвездные выси.
Я уперся ладонями в качающееся дерево и поднялся над водой. Опять, как велела Лигейя, я был полон решимости найти выход — и благодаря этому обретал его. Что-то в глубине меня подсказывало: открой глаза, поверни голову налево. Я подчинился внутреннему голосу — и ощутил, как кто-то, бывший все это время незримо рядом со мной, лишил меня своего приятного общества.
Слева я увидел парус. Я сорвал с себя рубаху и стал размахивать ею.
То был «Ейдолон»! Корабль подплыл ближе, и меня подобрали в шлюпку. Кроме Лигейи, все на борту оставили надежду найти меня и еще нескольких моряков, смытых волной за борт две недели назад, в мае. Корабль еще какое-то время тащило на юг. Потом он стал возвращаться. Но к этому месту капитан Ги привел его по настоятельной просьбе Лигейи и Петерса, которого Лигейя упросила поддержать ее в разговоре с капитаном.
Когда меня забирали в шлюпку, я краем глаза заметил, что на обломке, который спас мне жизнь было написано название корабля — «Дискавери». Я лежал как раз на этих буквах.
Меня отнесли в мою каюту, поставили мне на столик воду, кашу, хлеб и бренди. Петерс по моей просьбе нашел в одном из сундуков подходящую чистую одежду, и я переоделся. Капитан Ги находился рядом и настаивал на том, чтобы я хорошенько отоспался. Но я возразил, что пробыл без сознания достаточно долго, все равно что спал, и теперь горю желанием выслушать доклад о всем происшедшем за время моего отсутствия. Да и не мог я заснуть, пока не утолю жажду в полной мере. Так что капитан велел принести еще воды и каши.
К этому времени вернулась Лигейя, успевшая переговорить с месье Вальдемаром. Она изучила мои глаза, пощупала пульс, осталась не очень довольна — и молча ушла.
— Что значит ее недовольная мина? — осведомился капитан Ги.
— Что сейчас она вернется со снадобьем — порцией болотной воды, в которой плавает всякая дрянь, — ответил я.
Это мое пророчество оказалось верным. Пока я пил Лигейино снадобье, капитан Ги говорил:
— Позвольте поблагодарить вас за желание выслушать меня прямо сейчас — весьма разумно с вашей стороны. За это мы можем благодарить провидение — случалось мне видеть людей, которые провели после кораблекрушения день или два в открытом море, так они были в худшем состоянии, чем вы — после двух недель плавания на доске!