Испорченная охота

— В утилизатор, там она разлагается на…

— Да какая на фиг разница, на что она там разлагается! Вот забьют тебе весь утилизатор, и что?

— Утилизатор забить невозможно, он всё мгновенно утилизирует!

— Угу. Тут всё от количества зависит. Ладно, закрыли тему, в общем, раскинь примерное меню, образцы продуктов у тебя есть.

— Сделаю. — Кузьма замолк.

— "Как-то резковато я с ним. Нервы, ни к чёрту. Блин, сидел бы сейчас на даче, читал бы книжки, и в ус не дул. И никаких тебе похухолей, выхухолей, и всяких остальных гуманоидов".. Откуда-то вдруг прорезались ностальгические мысли… Как-то вот только теперь, когда всё более-менее успокоилось, до меня стала доходить сложившаяся ситуация. До этого всё не до этого было, то похищение, то выживание, то с мужиками нарезались. Меня, аж передёрнуло от омерзения. — "Стоп, стоп, похоже, это на меня химия действует, которой меня этот "отравитель" недоделанный с утра напичкал".

Ну ничего, я ему потом тоже, какую-нибудь подлянку подкину! Время шло, процесс адаптации помещений подошёл к концу. Михалыч всё ещё валялся в ложементе, и по моим прикидкам, валяться ему был, о ещё как минимум минут тридцать, как Кузя объявил по громкой связи:

— Помещения подготовлены, можно проследовать на выход. — И открыл аппарель.

Мы, неорганизованной гурьбой повалили на "свежий воздух". В ангаре было ещё прохладно. Прохладнее, чем в челноке. Ну и объёмы, конечно, впечатляли. Ангар был действительно "Адмиральский". Никаких изысков, конечно, не было, но по размеру он раза в два превышал казавшийся нам большим ангар нашего рейдера. Обалдевший народ, очумело смотрел по сторонам и особенно наверх.

— Тут потолок, наверное, метров тридцать! — сказал кто-то из мужиков.

— А чего вы хотели, если этот линкор в длину десять, в ширину шесть, и почти четыре километра в высоту? И наверняка тут и повыше потолки есть! Как-то ведь фрегаты и корветы в трюмы помещаются! — Блеснул я своими познаниями.

— А ты куда, Михалыча дел?

Посмотрел на меня своим пронзительным взглядом Сергеич.

— Да не девал я его никуда, там он. — Я кивнул на челнок. — В ложементе валяется.

— Учится что ли?

Я им уже рассказывал о местных способах обучения.

— Ну, почти. С него ещё базу Кузя делает, для флота.

— Какую базу?

— Ну, русского языка и специфических флотских терминов…

В ответ раздалось дружное ржание. Больше всех смеялся Петрович:

— Русского языка!! Ха-ха! Представляю себе, как какой-нибудь интеллект, заговорит на Лёнькиной смеси из русского языка и флотских терминов, ой не могу…

Тут из люка появился Михалыч. Посмотрел на загибающийся от смеха народ, и вопросил:

— И по какому случаю такое дикое веселье?

Петрович, задыхаясь от смеха, пояснил:

— Да вот, Володька рассказал, что через тебя, ха-ха, корабельные интеллекты русскому языку учить будут и флотским, ха-ха-ха, терминам. Представляю, как крейсер, какой-нибудь скажет: " Ты что мать-перемать через колено, и три якоря тебе в ха-ха-ха…

Егерь согнулся в три погибели, и не в силах больше смеяться зашёлся в кашле. Михалыч смотрел на нас оловянными глазами, и явно не понимал, что происходит. Потом перевёл взгляд на меня.

— Леонид Михайлович, я тут вообще не причём. — сдерживая прорывающийся из груди смех, через силу сказал я и показал пальцем на веселящихся мужиков. — Это всё они!

— Вот ведь, зубоскалы, не понимают, что в меру солёное словцо иногда очень даже помогает. Правильно ты сделал, что с меня базу писать начали, а то вот стою я, к примеру, на мостике, и командую: — Куда прёшь………………… три якоря тебе………………………………………… по тому же месту! А этот интеллект меня и не поймёт!

На Петровича было жалко смотреть. Он был красный как рак, слёзы текли в три ручья, а вместо смеха, из груди доносилось какое-то бульканье.

— Ну, довольно Вам! А то кондратий ещё хватит, вон Сашка уже надулся весь, сейчас уже лопнет!"

Прикрикнул на всех Алексеич. Потихоньку, всё успокоилось, хотя время от времени то один, то другой из нашей компании, ещё подхихикивал, утирая выступавшие слёзы. Да и сам Михалыч тоже тихонько улыбался себе в усы. Пока мы веселились, подъехал транспортёр, отвёзший нас к лифту. Идти было не далеко, но прокатиться захотели все, учитывая, что отсутствие водителя повышало интерес к этой поездке. Поднявшись, на скоростном лифте куда-то наверх, мы вышли в просторный холл и обалдели.

— Да а, здесь вам не там. Это вам не подводная лодка.

Пробормотал Михалыч, разглядывая открывшуюся перспективу. В обе стороны от лифта тянулся достаточно широкий коридор с гладкими стенами тёплого цвета, и полом, покрытым мягким ковровым покрытием. Неяркое освещение мягко озаряло всё пространство. Единственно, что отличало местный интерьер, от какой-нибудь шести-звёздочной гостиницы, это массивные автоматические двери кают, выходящие в коридор.

— Представляю, что же там внутри. — Колька, широко открытыми от удивления глазами, оценивал местные достопримечательности.

— Сейчас узнаем. Кузьма!" вызвал я, нашего домовёнка, — Ты с линкором порешал?

— В процессе.

— А куда нам дальше?

— Занимайте любые каюты. Они все одинаковые. Замок сработает от прикосновения, блокировка отключена. Располагаемся, где придётся, тыкаем лапкой в сенсор, дверки и открываются. — Хихикнул он, — Каждому по отдельному помещению! — Народ начал расходиться по "номерам"

— Круто тут! Как в очень хорошей гостинице! — Сказал я.

— А то. Это жилая палуба императорской свиты и высшего комсостава империи.

— А тут что, и император бывал? — Удивился я.

— Нет, но это ведь флагманский линкор. На нём обязательно должна быть императорская палуба.

— И на базе есть такая? — Ехидненько спросил я. Ответ Кузьмы меня озадачил.

— Конечно, есть! Это ведь база первого класса! Там апартаменты ещё больше.

— Ладно, потом подробно доложишь! Что у нас тут с едой и водой?

— Кают компания прямо напротив лифтового холла, там всё есть. Синтезатор я перепрограммировал, меню обновлено. Блюда по соответствию разделил. Самый насыщенный зелёный цвет, обозначает, самые подходящие под состав эталона. Дальше по убыванию. Удобства функционируют в полном объёме, с бельём, я думаю, сами разберётесь.

Кают компания уже обнаружилась. Видать, кто-то уже ткнул пальцем в сенсор, думая, что это дверь в каюту, хотя визуально, она была раза в два шире.

— Кузя, спасибо тебе! Что бы мы без тебя делали!

— Да ладно, — ответил Кузьма потеплевшим голосом, — сочтёмся.

— Володь, ты идёшь? — Татьяна стояла около открытой двери третьей по счёту от лифта каюты.

— Иду.

Когда я зашёл в дверь и осмотрелся, я в очередной раз за этот долгий день, обалдел.

Каюта напомнила мне виденный как-то раз в хорошем отеле президентский люкс. Мы с женой стояли в просторном холле, в который выходило несколько проёмов и дверей. Дальше была и огромная гостиная, и не маленькая спальня с большой кроватью, кабинет, гардеробная, ванная комната, причём именно ванная, удобный санузел… Блин, кажется за эти несколько дней, мы уже привыкли к тесным, но по своему уютным Кузиным помещениям, такой простор несколько шокировал. Моя уже хозяйничала в ванной, разбираясь, где чего нажимать, явно намереваясь занять её надолго. А я, обойдя ещё раз все помещения, пошёл прогуляться в сторону кают-компании. Как и ожидалось, такая мысль пришла в голову не только мне. Там уже был и офигевающий до сих пор от обилия пространства Михалыч и внешне спокойный Сергеич. Деды уже разобрались с синтезатором, и сидя на удобном диване, не спеша потягивали коньяк из небольших стаканчиков. На маленьком столике перед ними уже стояла небольшая, глубокая тарелка, превращённая в пепельницу. Я подсел к ним за столик, и расположился на диване, стоящем напротив. Покурили, поболтали о том, о сём, было видно, что люди действительно устали. Оказывается, пока я шарахался по своей каюте, народ решил сегодня посиделок не устраивать, а хорошенько отдохнуть, и собраться с новыми силами. Надо сказать, что день был тяжёлый и все действительно основательно вымотались. Скомкав разговор, мы расползлись по номерам. Татьяна была в восторге от оборудования ванной, в которой была предусмотрена и учтена каждая мелочь, включая всякие там шампуни, фены и расчёски. Скинув с себя грязную одежду, я с удовольствием вымылся. И собрался уже пойти спать, как увидел около стенной ниши надпись, которую можно было перевести, как "Для испачканной одежды". Я хмыкнул, и сложив туда все свои шмотки, добрался до уже застеленной кровати и уснул.