Летящие по струнам

Глава 5

Другая Русь

Все остальные члены моей команды также благополучно проникли на территорию Земли Магии и успешно на ней закрепились. Через своих операторов мы общались как минимум раз в сутки и потому знали, как идут друг у друга дела. Пока что никаких причин для беспокойства не имелось ни у кого, вот только в колдуны были посвящены только я, Игорь, Борис и Джонни. В Западной Европе с этим делом было довольно туго. Магическое преображение стоило дорого, но что хуже всего, требовалось довольно долго, не менее полугода, ждать своей очереди. Хотя в Шотландии с этим всё обстояло немного проще, друиды ведь те же самые колдуны, Элен предстояло стать посвящённой в друиды только через три месяца. Зато я хотя и начал с самой неудобной стартовой позиции, уже через два месяца обогнал всех и намного, так как мне очень повезло с предками, с папашей и особенно с колдуном Максимом Синеусом, умнейшим человеком с очень большими познаниями в колдовстве и ещё большей библиотекой, в которой имелось масса античных и современных книг как раз именно по магии, которые я просто проглатывал. Моё утро начиналось с того, что облачившись в серое кимоно из некрашеного холста и обув на ноги тапочки из воловьей кожи, повесив через плечо кожаную сумку с книгами и вооружившись дубовым боевым посохом, я во весь опор мчался к колдуну.

Дед Максим недоумевал, как это я умудряюсь не просто прочитать за вечер парочку фолиантов, но и чуть ли не вызубрить их наизусть, хотя по большому счёту сугубо магических знаний в них было немного. Зато в них я находил очень много мудрейших высказываний, касающихся самых различных сторон жизни. Да, в этом плане Земля Магии здорово обогнала Землю Науки, но мало преуспела в элементарном человеколюбии. Ну, тут я пока что ничего не мог поделать, зато от бывшего неуклюжего рохли, толстяка и увальня ничего не осталось. Я носился по всему поместью, как буря, и даже маменьку заставил делать по утрам физические упражнения в специальном гимнастическом зале и бегать, пока что трусцой, но зато по целому часу. Она с невероятным упорством готовилась к тому, чтобы выпить колдовское зелье. К тому же самому я подстрекал и всех дворовых, а потому уже через месяц вместе со мной на спортивной площадке тренировался не только отец, но многие дворовые мужики и парни.

Более того, наш с Мотькой дядюшка Антон Василич, приехав к нам в гости разок и посмотрев на то, что мы вытворяем, через два дня уехал, тихонько ругаясь, а через полторы недели приехал на трёх каретах и двух подводах и поселился в имении своего младшего брата, чтобы учиться у его сына. Маменька Софья Петровна, которая часто приходила посмотреть на нас, тоже загорелась такими занятиями и велела нашему управляющему, Ивану Никодимовичу, построить большой гимнастический зал для женщин и девиц с точно такими спортивными снарядами, только более изящными. Две мои сестрицы, Настасья и Ольга, которые две недели назад приехали от нашей тётушки из Тулы, глядя на меня, последыша, тоже загорелись желанием стать колдуньями, чтобы не стариться. Колдовать обеих можно было заставить только дрыном, но этим пусть их будущие мужья занимаются, решили мы с Матюхой. Нам и своих собственных забот вполне хватало. Матвей-младший же всецело отдался во власть того потока, который понёс его по жизни, сиречь меня, и мы с ним даже никогда не спорили и лишь дважды в сутки общались по полчаса – перед сном и едва проснувшись. Он честно признался мне однажды, что даже думать стал вместе со мной в унисон и ничто в нём уже не вызывало страха или возражения.

Ну, а у меня установился такой распорядок дня. В шесть утра подъём и шестнадцатикилометровая пробежка в бешенном темпе до дома колдуна Синеуса и обратно, с часовым перерывом на беседу о колдовстве и магии, которые я изучал настолько прилежно, что весьма поражал старика. Магические и колдовские знания я просто пожирал и мне их постоянно не хватало. К восьми утра я возвращался домой и завтракал с родными, треская куриные грудки с белками и овсяными хлебцами с орехами, отчего моя мышечная масса росла очень быстро. В девять утра я начинал физические упражнения и качал мышцы в любую погоду, стремясь сжечь последние остатки жира и набрать вес в сто двадцать килограмм при росте метр девяносто пять. Мне надоело быть гибким ужом и я хотел стать настоящим русским богатырём, таким, каким был предок Матвея – Викула Никитич. То запросто взваливал на плечи своего боевого коня вместе с бронёй и нёс его две, три версты. Скаженной силы был человечище.

После обеда наступало время сиесты и я целый час дрых, как сурок, усваивая богатую белком пищу, поскольку я дорвался ещё и до осетрины с чёрной икрой. За этот час я перегонял на Землю Прима всю информацию, а заодно ещё и погружал Мотю в глубины своей памяти, заставляя того визжать от восторга. Впрочем, он и сам мог читать меня, но ему куда больше нравилось, когда я был рядом в своих воспоминаниях и делал ему необходимые пояснения. В три часа пополудни я переходил к водным процедурам и плавал в пруду, аки дельфин вместе с батей. Когда я впервые назвал так папашу, тот не обиделся, а только заулыбался. После этого я снова шел на спортивную площадку, но уже для того, чтобы отрабатывать ловкость и заставлять руки Матвея двигаться с нечеловеческой быстротой, отчего с моих пальцев частенько непроизвольно срывались молнии, а то и огнёвки. У деда Максима глаза вылезли на лоб, когда он увидел, что я пускаю огнёвки сразу с пяти пальцев, причём не маленькие, а с куриное яйцо каждую. Даже самые опытные колдуны-воины били огнёвками с ладони, а про молнии он и вовсе говорил, что это от Перуна.

В восемь часов вечера я входил в отцовскую библиотеку и сидел в ней до без пятнадцати двенадцать ночи, внимательно штудируя все книги, которые в ней имелись, а их предки Матвея собрали немало, почти пять тысяч томов. За вечер я проглатывал как минимум два, а иногда и три. В двенадцать я был в кровати и полчаса общался с Матвеем, обсуждая итоги дня. Пять часов глубокого и покойного сна и мы оба просыпались, чтобы снова поговорить за жизнь. Мотьку нестерпимо тянуло к девушкам, а я, хотя на меня и заглядывались дворовые девки, с этим делом не торопился. Мал ещё, пусть сначала ему восемнадцать годков стукнет и парень терпел. Ну, а я, честно говоря, был готов терпеть и дальше, пока мы не встретимся с Милашкой Лиззи, а та и на Земле Магии была просто восхитительной красавицей и даже походила на себя прежнюю. Я, между прочим, тоже, только стал всё-таки намного симпатичнее. Моё первое я имело более грубые и резкие черты лица с сильным оттенком брутальности. Матвей в этом плане выглядел просто красавчиком, но его портрет несколько портили полные, женственные губы. На мой взгляд, а вот мои сестрицы находили меня неотразимым и говорили, что я вылитый Купидон с фигурой Геркулеса.

Кстати, о Геркулесе. Вот чем меня Земля Магии действительно убила насмерть, так это своей историей и всё дело вот в чём. До Рождества Христова исторические события развивались на ней почти один в один точно так же, как и на Земле Прима, только с поправкой на гравитационную струну, то есть на колдовство, его в древние времена хватало с избытком, но тем не менее на Земле Магии возникли Вавилон и Урарту, Месопотамия и Древний Египет с его пирамидами, античные и все прочие империи и царства. А потом пришел Иешуа, великий маг и учитель, прошедший все четыре стороны света и пересекший безбрежные океаны стоя на магической волне. Он явился в Иерусалим с группой учеников, присоединившихся к нему по пути в этот город, завоёванный Римом с помощью античной машинерии, и стал рассказывать людям об истинной магии творения, способной преобразить мир. О том, что тридцать три года назад в Вифлееме родился великий-маг преобразователь мира, людям рассказала огромная звезда, сияющая и днём и ночью. Между прочим, славянские волхвы пришли первыми, чтобы поздравить Марию и Иосифа с рождением сына-мага, равного богам.