Сказка о любви

Всё. Время вышло. Наш выход! Мой и Куана. Бросаю последний взгляд на Палочку и желаю оказаться там, в самом центре людского муравейника, на камне, до мельчайших подробностей копирующем Место Говорящего, традиционную трибуну Схода Кланов. Мы готовились больше трех месяцев. Изготовление Места — не самая сложная задача, хотя и важная. Успеваю заметить, как дергается вслед за Куаном Рыг. И останавливается. Нет, товарищ песпец, тебе там делать нечего. На Сходе нет места чужим.

— Братья! — мой голос разносится над лощиной. — Я призвал вас по праву старшего клана Нгуен, стоящего на Пути Мести.

Замолкаю. Слово сказано. Сейчас старшие переместятся ближе, заслуженные воины организуют внутренний Круг Защиты, а новички займутся наружной охраной. Для этого нужно время. Немного, но нужно.

— Не слишком ли ты молод, Дунг, чтобы созывать Сход?

Голос Хиеу негромок и спокоен, но по спине бежит холодок. Сейчас решается всё. Если Сход признает моё право говорить, дальнейшее будет проще.

— Я старший из оставшихся живых в клане, и мой биологический возраст не имеет значения.

— Клана Нгуен нет, — усмехается старший Зыонга. — Осталось лишь два щенка. Они должны войти в клан ближайших родственников, а не тявкать в присутствии настоящих воинов.

— Или доказать своё право мечом, — заканчиваю я его мысль. — Ты хочешь скрестить со мной клинки, Хиеу?

— Немного чести учить уму-разуму сопливого мальчишку, — откликается он. — Но, видимо, придется.

— Не торопись, лисица, — вмешивается в наш спор Бао. — Вставший на Путь Мести имеет право голоса. А побренчать железом ты успеешь и после того, как мы его выслушаем. Не думаю, что он затеял всю эту катавасию с переброской неизвестно куда только для того, чтобы ему перерезали глотку.

Нестройный гул поддерживает здоровяка.

— Хорошо, — соглашается Хиеу. — Мы слушаем тебя, мальчик.

Первый этап прошел неожиданно легко. Мы никогда не любили долгих прений, но всё же я ожидал большего сопротивления. Спасибо, Бао! Твоя рассудительность оказалась очень кстати. Продолжим.

— Мы сейчас на Кверте, — вижу, как бледнеют лица четверки в богатых одеждах. — Планете, попытка уничтожения которой привела к гибели Маркваша. Мы пришли сюда найти виновных и отомстить. Но здесь открылись новые обстоятельства. Клан Нгуен пройдет Путь до Конца. Но мы просим Сход о помощи в установлении истины. Нам нужны имена тех, кто действительно виноват. Мы просим Суда!

Молчат и ждут. Просьба о Суде означает, что нам есть кого обвинять. И этот кто-то — маркваш. Продолжаю.

— Нгок, Тхык, Фу и Хыу! Мой первый вопрос к вам. Знали ли вы, что попытка отправить на Кверт бомбу, полученную по Большому Проекту, приведет к автоматическому отражению заряда в место отправления?

— Я не собираюсь отвечать каждому мальчишке… — начинает Тхык.

— Отказ от ответа трактуется не в пользу отвечающего, — спокойно парирую я. — Надо понимать, знали?

— Нет, конечно, — восклицает Фу и валится на землю, схватившись за голову. С учетом того, как умеет терпеть боль любой из нас…

— Ты врешь! — повышать голос нельзя ни в коем случае. — Здесь, на Кверте, головная боль — стандартная реакция организма на ложь. Сомневающиеся могут соврать о чем-нибудь вслух.

— Я из клана Ли, — заявляет Хиеу и морщится. — И правда, болит.

Несколько негромких шепотков, коротких вскриков, и устанавливается тишина.

— Говори, Дунг! — взгляд Бао сверлит четверку правителей. Бывших правителей.

— Я не собираюсь отвечать каждому мальчишке… — вновь заводит Тхык.

— Тогда его вопросы буду повторять я! — цедит Бао.

— Или я, — поддерживает Хиеу. — Мне нравятся его вопросы.

— Всем, кто не верит в чистоту моих помыслов, я готов доказать это с мечом в руках. Ведь технологичное оружие здесь не действует. Верно, Дунг?

— Ты много знаешь о Кверте, Тхык, — сообщаю ему я. — Куда больше, чем я, а ведь меня пустили в архивы межмировой безопасности! Я готов к поединку. С теми, кто виноват в гибели Маркваша. Ты относишься к их числу?

Тхык усмехается. Как же, лучший мечник нашего несчастного мира. Вообще, один из лучших бойцов. Уверен в своей победе. Но признавать вину не хочет. Считает меня фанатиком, который в бою против виновного может спеть Песню Мести, уравняв шансы ценой своей жизни. Да и не один поединок предстоит убийцам родного мира. А не признавать…

Тем более, остальные почти сломлены, а Сход на моей стороне. Вопрос следует за вопросом, и картина становится всё яснее и яснее. И страшнее.

Они знали всё. С самого начала. Не Сход. И даже не всё правительство. Вот эта четверка, курировавшая именно те направления, которые позволяли подготовить и запустить проект, неминуемо приводивший к нашей смерти. Чего им не хватало? Им, правителям процветающего мира? Чем их купили? Просто не могу понять. У них было всё! Не нравился аскетизм наших традиций? Традиция — не закон, у себя дома можно делать всё, что угодно. Мало денег? Женщин? Сомнительно. Но даже, если… Ради этого надо убивать свой мир? Другой ценой что, никак? Миллионы людей с куда меньшими возможностями решают подобные проблемы. Ради чего?

И они не признают своей вины. Нет, не так. Искренне не ощущают себя виноватыми. Перевешивают это бремя на наши «замшелые» традиции; своих предшественников и коллег, эти традиции поддерживавших; Совет Миров, втянувший их в авантюру; квертиан, придумавших ментальный щит; ученых, не сумевших справиться с ментальным щитом, а потом защитить и их самих от вызова на это «судилище»… Списку виноватых нет конца. В нем отсутствует только эта четверка. Нет, не так. В списке каждого есть трое из них. Кроме него самого, любимого…

Наверное, я просто иначе мыслю и никогда не смогу поставить себя на место предателя.

Зато я могу отомстить.

И когда старшие кланов один за другим произносят: «Виновны», мы с Куаном вытаскиваем мечи и вызываем их в круг. Одних из лучших, если не просто лучших. Всех четверых одновременно.

По праву идущих по Пути Мести.

Как же это страшно, провожать любимого в бой. Куда проще пойти самой. Или хотя бы встать рядом. Быть там вместе с ним, чтобы в случае чего и умереть вместе.

— Не нервничай, Пал, — шепчет стоящая рядом Ракша. — Если что, мы их успеем вытащить.

Но белая и сама напряжена так, что веры ее словам ни малейшей. Оглядываю «группу страховки». Песпецы в собачьей шкуре, полный состав «стариков» под предводительством Горма. Огромные мощные псы с внушающими невольный страх клыками, готовые в любое мгновение броситься в бой, не тратя даже долей секунды на смену облика. Зеленые «эльфы», возглавляемые Елкой. Мощные луки в руках. Эти добьют прямо отсюда. Хоть обычной стрелой, хоть фугасной. Михал и Валин раздают указания четырем хирдам подземников. Людоед Илюша. Сам размером со скалу, и дубина в руках под стать владельцу. Если верить легендам, а здесь им лучше верить, этими дубинами людоеды сбивали военные флаеры Аркту и Вентури. Орочья конница Марата. Лепреконские арбалетчики Романа. Отряды фей и дроу. И даже небольшая группа розовых орангутангов.

Да, эти силы могут уничтожить марквашей. Вот только уничтожить врага — не значит спасти друга. А успеет ли кто-нибудь до того, как ритуальный меч пробьет сердце моего мужа? Никто не знает ответа на этот вопрос. Даже черт!

Разговор марквашей слышен отлично. Хотим слышать, а значит… Однако смысл фраз ускользает от моего внимания. Думаю только об одном: не прозевать момент, когда надо будет вмешаться! Нет, я не брошусь в драку, чтобы умереть вместе с любимым, как сделала бы еще четыре месяца назад. Преступно танцевать Танец Последней Надежды с неродившимся сыном внутри. Я собираюсь вырвать Дунга из-под клинков, перебросить его сюда, к нам. И пусть этим параллельно занимается специальная группа во главе с самим Егором. Пусть! Я всё равно должна! Если я не спасу любимого, то кто?!

— Все, принцесса, — облегченно выдыхает Егор. — Они справились. Соберись, после поединка твой выход.