Черный Истребитель

– Как же нет… он же вам назвал.

– Это был номер, по которому нужно было сказать «mayday». Кто сказал, что там на связи будет Скиннер, а не диспетчер?

– Зачем гадать, попробуем позвонить. Не выйдет - ну, будем действовать по запасному варианту: сдаваться и прорываться к Скиннеру.

– Откуда звонить? Отсюда? - спросил Маршал настороженно.

– Нет. Выберем подходящую позицию, оттуда уже позвоним.

– Кто позвонит? - упрямилась Танька.

– Ты, ты, успокойся. Придумай только что-нибудь в меру жалостное. Бедная перепуганная девочка, и все такое.

Подходящую позицию искать долго не пришлось. Выбран был берег пруда у Волжской, место в меру тихое и в конце ноября довольно безлюдное. Герцог с Сашей прогулялись туда и нашли подходящую полянку, к которой вела только одна тропинка. Все это время Танька просидела на кухне в компании безымянного пацана в спортивных штанах. Разговаривать им было не о чем, поэтому пацан разгадывал кроссворд, а Танька, молча покуривая, смотрела в окно. Маршал предусмотрительно не высовывался из комнаты, судя по доносившимся оттуда звукам, допивал коньяк.

Ребята вернулись замерзшие, но довольные. Танька выслушала описание местности, предполагаемую дислокацию, и огорчилась.

– Мы, конечно, очень умные. Только все напрасно - он почувствует, сколько там человек.

– Меня не почувствует, - уверенно сказал Герцог. - Маршала мы не возьмем. А вот Сашка… Да, проблема.

– Почему это проблема? - не понял Саша. - Я тоже смогу прикинуться ветошью.

– Не сможешь, - коротко и ясно сказал Герцог, и Саша спорить не стал. - Зато ты можешь достать что-то типа рации. И быть неподалеку. Больше ста метров не понадобится. Успеешь до вечера?

– Если сейчас поеду - успею, - кивнул Саша.

– Ну так вперед!

Безымянный пацан посмотрел на них и уполз в комнату, к Маршалу. Танька осталась наедине с Герцогом. Сидя напротив за кухонным столом, она внимательно разглядывала его. От Герцога шибало злыми синими искрами, выглядел он подобравшимся, как кошка перед прыжком, опасным и очень довольным. Протянув руку, он накрыл Танькину ладонь своей. Руки были горячими, словно у Герцога был жар. Таньке передалось это тепло, показалось, что она залпом выпила стакан шампанского. Было здорово и весело, мир вспыхнул яркими, бьющими по глазам цветами, запахи и звуки тоже словно проснулись и вцепились в ее органы восприятия. Танька встряхнула головой.

– Это зачем?

– Пригодится. Слушай меня внимательно. Я не думаю, что Скиннер легко даст себя убить. Он будет осторожен. И ты должна быть осторожной. Он попробует взять тебя под контроль. Обязательно попробует. Возможно, дотянется до Сашки. Возможно, попробует проделать то же самое со мной. Я за себя не особенно опасаюсь, но на всякий случай… что у тебя там за пистолет?

– «Дротик».

– Сашкин? Хорошая игрушка. Стреляй в меня, если почувствуешь что-то неладное. По ногам стреляй. Не бойся, не убьешь, но остановишь. Скорее всего - вырубишь. Этого будет достаточно. Поняла?

Танька отрицательно качнула головой.

– Я не смогу в тебя выстрелить.

– Ты должна. Это то, что ты должна будешь сделать для меня. Понимаешь? Для меня.

– Хорошо. Я постараюсь. Но давай как-нибудь без этого, а?

– Постараемся. Но предупредить тебя надо. Теперь еще вот что. До последнего момента думай о том, что у тебя нет выхода. Ты хочешь торговаться, тебе нужен дохлый Маршал, но выхода у тебя нет. Поверь и думай об этом очень громко.

Танька кивнула.

– Вот и весь инструктаж.

– Чаю хочешь?

– А кофе есть?

Танька пошарила по шкафам, но там словно прошелся Мамай. Такой очень голодный Мамай, не оставивший даже крошек. Типичная съемная хата, вздохнула Танька. Банка растворимого кофе нашлась в холодильнике. Электрический чайник почему-то прятался под кухонным столом. Только чашки стояли на месте - на сушилке над раковиной. Сахара же и вовсе не было видно, а идти в комнату и спрашивать хозяев не хотелось. Соорудив две чашки кофе, Танька уселась на узкий подоконник и стала смотреть вниз. Из окон был более-менее виден кусок пруда.

– А что мы будем делать потом? - вдруг спросила она.

– Доживем - увидим. Сделаем тебе в Ростове документы, а там уже разберемся. Думаю, скучать не будем.

Саша вернулся не скоро. Все это время они просидели на кухне, болтая обо всякой ерунде. Герцог подробно расспрашивал о ее приключениях, Танька рассказывала, в лицах изображала отдельные эпизоды, они много смеялись. Но все это было на поверхности - внутри Танька скручивалась в тугую пружину, готовую развернуться и ударить в любой момент. Ударить без жалости, без сомнений.

– Так. Вот эти штуковины присоединяются к воротникам. Поближе ко рту. Чтобы точно было слышно. Наушники… вам нужны наушники? Я специально взял такую схему, где наушник и микрофон отдельно, остальные слишком заметные. Кстати, обращайтесь с ней поосторожнее. Мне за нее голову оторвут, если там хоть что-то разладится.

– Нет, наушник оставь себе. Твое дело - гулять по берегу и внимательно слушать. Если что-то пойдет не так, реагируй по своему усмотрению. Если он придет не один, я скажу об этом в микрофон, ты возьмешь его спутника на себя, но так, чтобы не спугнуть. Твое дело - в первую очередь Скиннер. Если придется выбирать - прикрывать кого-то из нас или снимать Скиннера, выбираешь Скиннера. Это приказ. Понял?

– Да.

– Выполнять! - скомандовал Герцог.

Расположились около пруда. Танька и Герцог уселись на бревнышке, Танька достала Сашин мобильник, набрала до сих пор не вылетевший из головы номер.

– Але… - сказала она, как только на звонок ответили. В трубке замешкались только на секунду.

– Да, Танечка, - услышала она ласковый голос Скиннера.

– Я хочу, чтобы вы меня немедленно забрали.

– Обстановка? - коротко спросил Скиннер.

– Ничего особо страшного. Я одна, Саша погиб. Но у меня нет ни денег, ни документов, все в машине сгорело. Заберите меня, пока менты не забрали! - слегка истерично потребовала Танька, изображая последнюю степень отчаяния, сдерживаемую только чувством собственного достоинства. Герцог молча показал ей большой палец.

– Я выезжаю, - сказал голос в трубке, не спрашивая, где именно она находится.

– Подождите. Как подъедете - по правому берегу пруда, если из центра. Там тропинка. Идите по ней, я буду на поляне или пойду навстречу. К метро не выйду… - еще раз подпустила нотку истерики Танька.

– Понял. Полчаса максимум, - сообщил голос в трубке, и раздались короткие гудки.

– Полчаса максимум, - повторила Танька для Герцога и Саши.

– Отлично. Ждем. Сашка, гуляй там себе и думай про девушку, которая подло опаздывает.

Время текло так медленно, словно превратилось в густую патоку и неспешно вытекало из слишком узкого горлышка бутылки. Совсем стемнело. Пошел снег - редкий, колючий, он падал Таньке на волосы.

– Идет, - едва слышным шепотом сказал Герцог. - Готовься.

Танька достала из кармана пистолет, прижалась потеснее к Герцогу и завела руку с пистолетом за его спину. Они сидели, почти безобидные на вид, два замерзших и отчаявшихся человека, от холода прижавшихся ближе друг к другу и ожидающих спасения.

Спасение шагнуло на полянку из темноты, сделало два уверенных шага и вдруг резко остановилось. Танька поняла, что Герцога он действительно не почувствовал - ей и самой-то казалось, что рядом с ней сидит пустое место.

– Танечка. Вы, кажется, сказали, что вы тут одна, - в голосе звучала только мягкая укоризна.

Танька и Герцог одновременно поднялись со своего бревна.

– Так получилось, - виновато сказала Танька. - Это Дима. Он тоже хочет поехать к вам.

– Дмитрий Суворов, известный в определенных кругах как Герцог Альба. Дмитрий Суворов, не далее, как четыре дня назад сбежавший из больницы города Ростова после визита моего человека. Что же вы вдруг передумали, Дима? - медленно и задумчиво сказал Скиннер.

И тут началось.

Мутно-зеленая волна накрыла Таньку с головой, ударила в лицо и попыталась уронить на колени. Танька забыла свое имя, забыла, где и зачем она оказалась. Ей хотелось только упасть вниз лицом на заснеженную холодную землю, спрятаться, зарыться в нее - грызть неподатливую почву зубами, копать голыми руками. Только спрятаться, только исчезнуть прочь от удушливой волны грязи и страха, которая накрывала ее, топила, пыталась растворить в себе.