Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 17

В укрытьи трав, одетых росной пеленой,

Тигр снежнобрюхий с грациозною спиной

Дремал..[11]

Этот тигр с белым, как луна, брюхом, с эластичным хребтом, способным воплотить любые трансформации, на которые только его подвигнет хитрость, бродит по болотистым лесам, по берегам рек. Его природа - порождение влажности, луны и ночи. Он женского рода. Он - Инь.

Фигура тигра совершенно не сочетается с коллективной, общественной стороной дионисийской оргии, соответствуя другому аспекту божественности, подразумевающему глубину, кровь, темные лабиринты внутри нас, недоступные исследованию области души и плоти, где дремлют чудовища.

В противоположность созидающему и общительному льву, черпающему свою мощь во всем, что он отдает, тигр в высшей степени одинок - качество, присущее как раз эллинскому сфинксу. Но, феминизированный греками, этот сфинкс, обретя облик женщины-льва, терял, таким образом, весь свой смысл, поскольку изначально его имманентная доля женственности соответствовала лишь доле солнечного божества, бывшей весьма незначительной.

Женственность тигра, далеко не сводимая к одной лишь половой принадлежности и ритмам плодоношения, - это, прежде всего, женственность космическая. Олицетворяя собой отрицательный знак, без которого невозможен был бы знак положительный, она, следовательно, является творческой уже в своем отрицании, смыкаясь здесь с концепцией, воплощенной во всех примитивных культах женского божества. (Мотив тигриных полос с чередованием «положительное-отрицательное» мог бы также интерпретироваться в своей двойственности как аналогичный ключ.) Так же, как и в магии всех этих культов, где акт разрушения всегда тождественен приумножению и усилению основной идентичности, Тигр - то есть сфинкс - в отличие ото льва, имеет обыкновение убивать всякой связи с целями пропитания.

Вчера я опять побывал в зоопарке. Я часто туда хожу. Запах тигра объемлет меня, как водяной поток, - едкий запах мяса, крови, подмышек.

Было время кормления: клацали двери, тележки катились по плиточным коридорам, слышался металлический лязг. И, перекрывая все, грозный рев крупных хищников, вулканический рык, подземный гром, шипение тысячелетних лав, как в те времена, когда моря были паром.

Тигр меряет клетку шагами, и бока его вздымаются и опадают. Я ощущаю запах его обжигающего дыхания, слышу приглушенный стук его лап. Подходит охранник - человек в синем, гремящий ключами. Он открывает пустую клетку по соседству с той, где рычит тигр, и кладет туда заднюю четверть лошадиной туши. Затем выходит, снова запирает клетку, поворачивает в замке черный ключ и уже снаружи поднимает решетку, разделяющую обе клетки.

Вторжение и близость пищи усиливают рычание до душераздирающего крещендо. Но вот наконец тигр завладевает мясом, оттаскивает его глубь клетки, ложится на живот и, встопорщив усы и прижав уши, обнюхивает добычу, которую придерживает лапой. Одним движением голова его поворачивается вокруг оси, опускается вниз. Отвисшие губы подбираются, обнажая клыки, - вспышка, скрежет. Пережеванные волокна лопаются под аккомпанемент влажного чмоканья. Лошадиное бедро с охряными вкраплениями жира размеренно приподнимается и падает. Тигр жует, пускает слюни и тихонько ворчит, полузакрыв глаза. Подвздошная кость обнажается, проступает белым в обрамлении красного, не окрашенного фиолетовым, - имитация слоновой кости, со свисающей бахромой плоти, разлохмаченными мышцами, обрывками желтой кожи, разорванными венами, похожими на толстые макароны – полые и круглые. Иногда зуб, задевая о кость, издает ужасный царапающий звук, упорствует в своем движении, скоблит и чиркает вновь и вновь, как лезвие о кремень. Временами тигр задыхается, давится своей пищей и отрыгивает одним икающим спазмом. Конец королевской трапезы.

Выходя, я смог окинуть взглядом кладовку - ту самую, где я сидел, пока охранник вызывал такси. Человек в синем как раз разливал витаминные микстуры по наполненным водой мискам. Все те же мешки с опилками, метлы, черный телефон. И на стене - крюк со связкой ключей. Ключ от клетки в точности похож на ключ от водозабора в саду моих родителей.

Любой тигриный лик подобен лабиринту. Круглому лабиринту барочных садов, тропинки которых внезапно обрываются или сужаются до игольного ушка. В этом я вижу безысходность: Ausweglosigkeit[12] - вот оно, слово. Ловушка. Ловушка-лабиринт по образу и подобию моей души, ходы и повороты, долгие танцы, извилины и западни, скрещения дорог и тайные тропы.

Совершенство возможно в этом мире, - говорю я себе, созерцая этот лик, ритм поступи, тело с тяжелыми и удлиненными формами, - и природа не создала ничего более величественного.

Едва идея высшего совершенства выкристаллизовалась в Дени, как он принялся весьма неумело от нее защищаться, и мысли, которые он пытался себе внушить, отчасти напоминали жесты утопающего. Набросав несколько строк о том, что он называл безысходностью, он втайне проникся страхом перед грядущей очной ставкой с чем-то неизбежным, чью природу он, однако, не мог предвидеть точно. Так как, на свой манер, он всегда был честен - постной пуританской честностью, - то говорил себе, что под угрозой потери этого качества, ему, в сущности, требовалось признать то, что он предпочел бы отрицать. Лабиринт не исключал зеркала.

Он всегда любил писать, так что понадеялся отвлечься от образа тигра, работая ежевечерне над созданием романа или новеллы, публиковать которые, впрочем, не намеревался. К тому же, ему было сложнее оторваться от тетради, чем от книги.

Он унаследовал семейную библиотеку - иными словами, множество книг о путешествиях, старых трактатов о навигации, физике и математике, философии и теологии. Никаких романов. Никаких театральных или лирических произведений и, в особенности, ничего в иезуитском духе. Он добавил сюда несколько книг по искусству и все приобретенные в последнее время труды о тигре.

Итак, чтобы лучше сбежать, избежать и убежать, Дени начал, пока не зная даже, как разовьет сюжет, историю человека, которого он поместил в XVIII век и назвал Матье. Он написал пару строк и почти сразу же переключился на дневник.

Служа подмастерьем у гравера, владевшего домом на улице Сен Андре-дез-Ар, Матье столовался у хозяина и жил один в чердачной комнатушке.

Скрытный и одинокий, тигр избегает человека и других крупных млекопитающих. Он нападает только раненый или перед лицом угрозы. Мангровые леса Сандербана - сегодня единственное место в Индии, а может, и в мире, где тигр убивает человека, чтобы утолить им голод, и, однажды отведав его плоти, становится man-eater[13]. Что же за лакомый вкус и запах у нашей крови? Что это за дивное вино?

Мне хотелось бы думать, что на Суматре тигр явился мне воочию, пусть на один лишь миг, - имя его, Харимау[14], крестьяне, возделывающие рисовые плантации на краю джунглей, едва осмеливаются произносить. Но, может быть, я все-таки его видел. Может быть, это случилось в час, когда слои тумана тяжко оседают на просеку Балелуту, катятся и разрываются над ручьем, сбегающим к реке Алас, когда ближайшие объекты вырисовываются на непрозрачном, серо-молочном фоне скупо, словно на китайских эстампах, - может быть, тогда он и прошел совсем рядом со мной, зайдя по брюхо в воду и выбравшись из нее на другом берегу с большим шумом, природу которого я не сумел распознать.

Тот, кого я хожу повидать почти каждый вечер - бенгальский тигр, panthera tigris bengalis. Шерхан... Харимау, тигр с Зондских островов, меньше размером и бледнее окрасом, с полосами поуже, он лучше плавает и отличается большей нервностью.

11

Ш. Леконт де Лиль, «Бхагават» (сб. «Античные стихотворения»). Перевод О. Гришиной

12

Безвыходность, безысходность (нем.)

13

Людоед (англ.)

14

Индонезийское название тигра, panthera tigris