Страница 32 из 76
В обратный путь выступили, как только ночи опять сделались светлыми от заметно выросшей луны. На тележках лежали кули с зерном, подросшие, но неокрепшие, недавно родившиеся щенки, сидели младший сынок Чачи и заметно округлившаяся Рака. Тэкила попыталась ворчать — чего это она станет везти кого-то, имеющего ноги… вот ведь оппортунистка какая завелась!
Будь Петя правильным питекантропом — побил бы возмутительницу спокойствия. Но на женщин он руку не поднимает, хотя бы и на совсем диких. И вообще он сейчас должен подумать не о мелких бабских дрязгах, а о великом. О сандалиях. Особенно это важно при ходьбе по каменистым грунтам при скудном ночном освещении. Даже простейшие шлёпанцы крепко улучшили бы положение. Даже с негнущимися деревянными подошвами… и верёвочным «ремешком».
Вот о способе с крепления этих двух деталей важнейшей части экипировки ходока по Бугристым равнинам он втолковывал несчастной, описывая свои «прикидки», критикуя их, пытаясь найти вариант, при котором верёвки не перетрутся… старуха не один раз пожалела, что привлекла к себе внимание главы клана. Уже после первой днёвки она больше не касалась тем справедливости.
Скука дальней дороги рассеялась, едва они достигли последней на пути к реке водосборной пирамидки. Той, рядом с которой имеется скромное крытое привозной корой убежище. Из этой убогой постройки выскочил голый мужчина и растерянно смотрит на привалившую толпу, не понимая, кому грозить копьём. Выглядит он заспанным — понятно, час рассветный. А тут ещё псы подходят, обнюхивают… и люди выглядят занятыми, и никакого внимания не обращают на его терзания. Разводят огонь, лезут в колодец за водой, снимают с повозок циновки и, выгнав из укрытия спрятавшуюся там питекантропшу, расстилают их в качестве подстилок на все шесть квадратных метров защищённого стенами и крышей пространства.
Нет, вообще-то Петины спутники спервоначалу явно хотели возмутиться присутствием в их жилище самовольных вселенцев, но, не желая скандала, юноша назначил каждому неотложное дело — вот не любит он нервозности. И вообще, принятие решение о начале скандала — его прерогатива.
Как только все занялись исполнением поручений, подошёл к стоящим посреди бивачной суеты мужчине и женщине и, стукнув себя в грудь кулаком, сказал:
— Пэта.
— Гыр, — незнакомец ответил тем же жестом.
Посмотрел на его спутницу.
— Ара, — представилась она.
— А по-человечески вы разговариваете?
— Разговариваем.
Петя почесал в затылке. Дело в том, что все имена у питекантропов имеют тот или иной смысл. Например «Тэкыла» это «Ночной Кошмар». А «Граппа» — «Дерётся Больно». Так вот, имя «Гыр» означает «Отважный Сильный Удачливый Охотник». Зато «Пэта» — всего-навсего «Сосущий Титьку». Экая, однако, незадача! Поэтому-то члены семьи и обращаются к своему главе «Повелитель». Оно же «Командир», «Старейшина» и еще много разных подобных смыслов. И звучит это обращение (держитесь крепче) «Шеф» — питекантропский язык очень богат на названия растений и животных, но слов, выражающих человеческие отношения или бытовые понятия в нём мало…
— Шеф, помоги слезть, — вывела его из задумчивости Рака. Привыкла, понимаешь, что он подсаживает её при посадке в тележку и поддерживает при высадке. Но это — правильная привычка и правильное отношение.
Услышав такое обращение Гыр как-то приободрился. А галантная сцена с выходом дамы из экипажа на него никакого впечатления не произвела. И вообще как-то этот мужчина для создавшейся ситуации выглядит недостаточно испуганным. Наверное, действительно, отважный. Но главное то, что, наконец-то встретился адекватный мужик, не наскакивающий на него с угрозами — эти люди не из той семьи, что заняла Петину зелёную пещерку. И они не демонстрируют казалось бы естественной в их положении отчуждённости. Растеряны — это да. Ну так если бы вас разбудили ни свет, ни заря посреди безжизненной безводной равнины, где на день пути в любую сторону не встретишь ни одной живой души?
К завтраку эту парочку пригласить не забыли. Ложки для них тоже нашлись. Хотя, это только говорится, что ложки — выбрать в дереве овальное углубление каменным инструментом — та ещё работёнка. Поэтому Петя выстрогал лопаточки, сделав на конце рабочей части паз вперёд навылет. То есть это место напоминает формой совковую лопату, закраины которой понижаются к дальнему краю.
Овсянку с цукатами любят все. Все питекантропы. Гыр начал метать её в рот, как из пулемёта, так Петя его притормозил:
— Не так быстро, дружок! Жди, когда все по разу хлебнут, — тот и стал сдерживаться, торопя остальных голодным взором. Ару же никто и не подумал останавливать — она просто сама несколько замедлила темп приёма пищи, выслушав внушение, сделанное Гыру.
Короче, налицо признаки сотрудничества и желания вписаться в коллектив. Пете это просто бальзам на душу — надоел уже ему бабский батальон. И тут ведь проблема морально-техническая. Не может он с помощью женщин заниматься ни обжигом извести, ни добычей соли — не для них эти виды деятельности, потому что связаны с какой-никакой химией. Ведь существа эти в любой момент могут оказаться беременными — по внешнему-то виду этого довольно долго не заметно. А угадать по поведению — тут он совсем не эксперт.
— Мы жили там, — Гыр махнул рукой на запад. — У нашего племени большая пещера, которую хотели занять другие. Но мы — сильны и многочисленны, всех прогоняли. Нас становилось всё больше, а добычи в лесах — всё меньше. Охотники стали уходить далеко, но чем дальше от дома они охотились, тем сильнее было испорчено мясо, которое они приносили. Я и Ара решили уйти туда, где водится дичь, чтобы не голодать. Старейшина сказал — это правильно. Раньше другие сильные мужчины поступали так же.
Вот и всё, что рассказал «новичок».
— Вы увидели нас, когда мы собирали орехи? — спросила дотошная Гра.
— Да. Мы следили за вами и когда вы ушли, сделали всё, как увидели у вас. Это очень удобно с лестницей и с бросанием орехов в воду в каменный кувшин, стоящий на огне. А потом — бросанием в сухой каменный сосуд, стоящий на огне.
— Подсматривали? — спросил Петя.
— Да. Мы не могли съесть столько орехов, сколько собрали. Поэтому пошли по вашим следам. Нашли пещеру, в которую было трудно войти. Я сказал, что перережу верёвки и мы войдём. Ара ответила, что не надо туда заходить, а нужно догнать вас и посмотреть, что вы делаете. Когда мы переплыли реку, ваш след привел нас к людям, жившим в большом кусте. Они прогнали нас и мы от них убежали. В пещере из веток, от которой видна первая куча камней, вас уже не было. Но следы вели сюда. Тут было укрытие, вода и зёрна, которые можно жевать. Мы подумали, что их также, как и орехи, следует подержать в воде, стоящей в каменном сосуде на огне. Потом мы поняли, что это семена высокой травы, и её много вокруг. Мы решили жить здесь, потому что идти дальше очень горячо.
Выслушав этот бедный подробностями рассказ, Петя понял, что ребята, следуя за ними и пытаясь им подражать, загнали себя в довольно сложное положение. Впрочем, сложное оно только на его оценку. Сами же Гыр и Ара отыскали место, где можно довольно неплохо, по местным меркам, устроиться. А если запасти на влажный период кизяка, так и вовсе неплохо. Пересидеть сухой сезон, а потом и охотиться будет можно. Для аскетичных питекантропов местечко весьма удобное. Особенно, после того, как эти наблюдательные люди невольно переняли умение варить кашу.
То есть они довольно толково сумели воспользоваться всем готовеньким.
К Гыру Петя подошёл, когда тот разглядывал арбу — нормального мужика нормально тянет к технике.
— Ты останешься жить здесь, или присоединишься к нам? — спросил он, не разводя дипломатии.
— А женщин у вас полагается обслуживать так же по очереди, как и есть кашу?
От этого вопроса юноша вошел в короткий ступор — не сразу нашел, что ответить.