Мститель

— Вряд ли, Лори. Париария пала первой и с того времени прошло целых тысяча лет с лишком.

Блондинистый парень, лицо которого уже не очень-то походило на физиономию Лона Стигроса, повернулся к ним и с виноватой улыбкой сказал:

— Конечно узнал, господа. Ведь это мой портрет, который был написан моим придворным художником Кларином Хойденом в год моего тридцатилетия. Как раз за пять лет до того дня, как мне пришлось бежать из этого дворца через подземный ход, чтобы начать скитаться. — Увидев недоумение на лицах Верховных магов, он пояснил — Вы удивлены? Хорошо, я постараюсь вам всё объяснить. Всё дело в том, что моя возлюбленная, графиня Мония, на которой я не мог жениться, после падения Париарии решила перейти на сторону врага и стала любовницей и ученицей одного из чёрных магов короля Марвуса. Целых триста семьдесят лет она охотилась за мной, пока однажды не нашла и не схватила. После этого она доставила меня своему учителю и тот сломил мою волю к жизни бесчеловечными пытками. Впрочем их-то я смог выдержать, но этот изверг стал на моих глазах убивать невинных детей и я покорился ему. Детей я так и не спас, но стал пленником его чёрного сердца. Ну, а потом Мония, которая мечтала о власти, предала и его, но не убила сразу, а долго держала в своей тайной темнице, пока не нашла себе нового любовника, того, кому некогда принадлежало это тело. Он подверг этого старого ублюдка, учителя Монии, пыткам и то стал молить его о смерти уже через несколько часов. — Покивав головой, последний король Париарии промолвил со вздохом — Сегодня вы отправили в ад сразу двух негодяев, господа.

— И обрели короля Париарии Гелиона Весёлого! — Радостным голосом воскликнул король Леонард.

Однако, король Гелион отрицательно помотал головой, ткнул себя пальцем в грудь и мрачным голосом сказал:

— Увы, но в этом теле нет ни капли королевской крови, а такой король Париарии не нужен.

Это не остановило короля Леонарда и он воскликнул:

— Гелион, друг мой, пока ты найдёшь способ, как создать новую магию королевской крови в своём новом теле, побудешь просто правителем Париарии! Давай лучше начинать думать об обороне. Все главные города провинции, виноват, королевства, мы захватили, осталось только пройтись частым гребнем по малым городам и посёлкам, но я не думаю, что Марвус не попытается вернуть потерянное. Так что вскоре быть битве.

Нельзя сказать, что король Леонард, говоря об этом, как в воду смотрел. Тут и так было всё ясно. О том, что провинция Париар захвачена магами, к которым вернулась память, Марвус узнал только через пять часов после нападения и поскольку его огромные железные големы не могли войти в те строения, через которых можно было мгновенно переместиться из одного города в другой, он просто немедленно бросил в бой королевских големов из столичных городов ближайших провинций, а с ними свою тяжелую конницу, посаженную на лошадей, превращённых в каких-то монстров. Как одни, так и другие не отличались высокими скоростными качествами и к тому же Марвус не стал распылять свои силы и три железные колонны устремились к Крустеру. О том, что вражеская рать двинулась в путь, три Верховных мага узнали уже через пять минут, как те вышли на трассу и даже смогли увидеть их. Король Гелион от увиденного пришел в ужас, но зато король Леонард, ухмыльнувшись невозмутимо сказал:

— Поверьте, парни, это цветочки. Глядя на этих неказистых ржавых монстриков мне кажется, что они просто обеспечат нас довольно большими запасами железа, а лошадками с удовольствием позавтракают наши собачки, но что нам делать с авиацией, которая у этих уродов скорее всего имеется, я даже себе не представляю.

Хотя с другой стороны калибр наших винтовок я увеличил по максимуму, двадцать четыре миллиметра это не шутка, да, и дальнобойность у них вполне приличная, а мы хотя и неважные летуны, можем легко подняться на высоту в семь, восемь километров, так что как-нибудь разберёмся и с его авиацией.

Король Гелион, глядя на ужасных големов, которые построившись в колонну по три, заняв всё шоссе маршировали по направлению к Крустеру, схватился за голову и прошептал:

— Господа, эти чудовища уничтожат всё живое. В этом дворце, в бывшей конюшне, стоит пятьдесят таких монстров. Прежний хозяин этого тела, зрительной памятью которого я частично обладаю, однажды видел их в деле. Поверьте, от них нет никакого спасения. Из своих огромных рук они могут извергать языки пламени длиной в сто ярдов и пламя это такое жаркое, что плавится даже камень.

Потрепав его по плечу, король Леонард сказал:

— Успокойся, король Гелион, мы перестреляем их всех ещё на подходе к Крустеру. — После чего потребовал — Ворон, срочно вызови сюда всех командиров отрядов и короля Леранда, а я пока что займусь такелажными работами, выволоку всех големов со склада и расставлю в поле за дворцом. После совещания попробуем их на прочность и заодно обезопасим себя от удара с тыла. Возможно, что они включаются дистанционно. — Он хлопнул себя по сверкающим лунным серебром бёдрам и весело сказал — Боюсь, что сегодня ночью спать никому не придётся. Очень уж быстро маршируют эти жестяные трансформеры.

Хотя короля никто не понял, он не стал ничего объяснять, пересёк огромный кабинет с мозаичным мраморным полом, сохранившимся благодаря тому, что дворец строили маги, и выпрыгнул в окно. Железные големы короля Марвуса с их расклешенными ногами и руками, тощими телами и широченной плечевой и тазовой частью, и маленькими, куполообразными головками с одним единственным широким глазом, действительно походили на игрушечных роботов-трансформеров, вот только были настоящими машинами, призванными сеять смерть и разрушения. Они неутомимо шагали вперёд по мощёному брусчаткой шоссе, разбивая его своими ногами, а за ними неспешной рысью трусили на громадных драконоподобных четвероногих хищных тварях тяжелые рыцари в разномастных доспехах.

Големы, которых в каждой из трёх колонн было по триста штук, маршировали хотя и с грохотом, но молча, зато рыцари, а их всего насчитывалось девять с половиной тысяч особей обоего пола, направлялись в карательную экспедицию пребывая в радостном возбуждении. Среди них практически не было чёрных магов, став таковым, человек начинал думать преимущественно только о себе и делал только то, что ему было выгодно. Зато толпой этих жестоких негодяев было очень легко повелевать. В обычные дни они по большей части сидели в казармах, пьянствовали в тавернах, да, ещё изредка посещали бойцовские арены и лишь изредка их отправляли за город, прочёсывать леса, а тут, вдруг, случилось такое радостное событие, их отправили уничтожить целый город и разгромить провинцию. В таком деле было легко отличиться и выбиться в чёрные маги, чтобы стать настоящим властелином и творцом своей собственной судьбы.

Поэтому каратели весело ржали, хвалясь друг пере другом тем, как они будут убивать, насиловать и грабить жителей Крустера в то время, как големы будут превращать в обломки те здания, в которых от них обязательно спрячутся мятежники.

С собой они взяли громадные кожаные мешки и теперь грозились доверху набить их золотом и серебром, совершенно не подозревая того, что за ними с первых же минут, как только они выехали из тех городов, где были самым страшным злом, наблюдали магические разведчики и их хвастливые речи записывались на магические ноутбуки воинов-магов короля Леранда. Наблюдал за ними вполглаза и король Леонард, который мягко приземлился на мощёную гранитными плитами дорожку и направился к бывшей королевской конюшне, массивному красивому зданию с огромными воротами, из-за которых в ней и был устроен гараж для големов.

За один раз он мог поднять в воздух и буксировать за собой в горизонтальном положении только пять големов, каждый из которых был более чем вдвое выше костяной обезьяны и весил десятка два с лишним тонн. Поэтому ему приходилось самые мощные магические заклинания, а потом ещё и держать их силой своей воли, что было не легко. Зато малость поднапрягшись, он всего за полчаса расставил королевских железных големов в степи неподалёку от загородного королевского дворца. Заодно он бегло осмотрел големов и лишний раз убедился в том, что они были не так уж и опасны, поскольку от них очень сильно попахивало чем-то вроде бензина. Так и не найдя кнопки и пульта настройки, король Леонард вернулся в парадный королевский кабинет.