Мститель

Королева Лайтия улыбнулась и величественно кивнула ему головой в ответ, а король Рагнерд поинтересовался:

— Так вы говорите, граф дан-Вилорм, что я могу беспрепятственно войти в свой королевский дворец и принц Морион не станет чинить мне никаких препятствий?

Маг-ремесленник радостно заулыбался и спросил:

— Так вы позволите мне это сделать, мой король? Ой, нет, я же должен теперь называть вас мой император. Ну, тогда я зажгу иллюминацию в вашу честь, повелитель Гекатана. — Круто развернувшись он махнул руками и тотчас сначала на площади, а потом и по всему городу ярко вспыхнули магические фонари, ударили фонтаны и зазвучали звуки музыки, после чего простой маг-ремесленник воскликнул — Да, простят меня демиары, но я воспользуюсь их магией! — Он сделал пасы обеими руками, скороговоркой произнёс магическое заклинание и рядом с ним появилось белое облачко с двумя полупрозрачными, голубоватыми тронами, указав на которое Дагерт сказал — Мой император, моя императрица, прошу вас подняться на воздушную демиарскую колесницу, а мы с Верховным магом Ан-Шен-Кроносом встанем подле вас.

Хотя я и не воздушник, но мне уже доводилось управлять колесницами демиаров-воздушников.

Первыми на это облачко поднялись и воссели на тронах император с императрицей, потом Ан-Шен-Кронос, который встал рядом с троном императрицы Лайтии. Когда на облачко поднялся Дагерт Вилорм, оно тронулось с места и двинулось вперёд. Яркие огни, шум фонтанов на площади и музыка разбудили горожан и они бросились к окнам, а увидев на воздушной колеснице восседающих на троне императора и императрицу, истошно завопили и бросились одеваться. Кое-кто и вовсе выбегал на улицу полуодетым и босым, чтобы выразить свой восторг. Рагнерд сразу же понял, что он теперь действительно император, но на всякий случай всё-таки поинтересовался у мага-ремесленника:

— Граф дан-Вилорм, так как же получилось, что я теперь являюсь императором всего Гекатана?

— О, ваше величество, всё это произошло благодаря тому, что вы сотворили Великую Гору Сизард и дали нам всем возможность изучать магию по вашему учебнику. После этого все королевства стали присягать вам одно за другим. Пока вас не было, нашим миром правил ваш Малый сначала королевский, а потом и императорский совет, а принц Морион следил за тем, чтобы никто не мог покуситься на ваш трон. Принц-регент никому не разрешает даже входить в тронный зал и только в дни самых великих праздников, таких как День Сизарда или день Поминовения всех усопших, разрешает взглянуть на ваш трон королям Гекатана. Мы все эти годы тоже трудились, ваше величество, и пусть наши свершения не так велики, как ваши, но кое в чём всё-таки преуспели. Правда, мой повелитель, без вашей великой книги мы ничего бы не смогли сделать такого, что восхитило бы вас.

Император Рагнерд улыбнулся и внёс ясность:

— Граф, извините, но я не имею никакого отношения ни к сотворению Великой Горы Сизард, ни к тем трём книгам по магии, о которых вы говорите.

Вот тут-то и выяснилось, что на Гекатане и это было известно каждому, поскольку Дагерт Вилорм воскликнул:

— Как бы не так, ваше императорское величество. Вы может быть и не рыли тоннелей, как король Бренан, и не высевали в них магических амулетов, как это делали король Анноэль и король Вул-Раон-Ваштаран, и не делали того, что сделал ваш брат принц Морион, но именно благодаря магии вашей королевской крови произошло сотворение этой горы и в главном зале внутри горы Сизард, где на земле соединяются небесные выси и подземные недра, появился на полу ваш герб. Да, и после того, как в типографии стали печатать учебник магии, написанный принцем Морионом, как только мастера его сшивают и вкладывают в обложку, на его первой странице тоже появляется ваш герб, нарисованный сверкающим королевским золотом.

Потому-то весь Гекатан и принял над собой вашу власть, мой повелитель.

Вот теперь императору Рагнерду стало понятно, почему жители Гордорайна с таким энтузиазмом выбегали на улицу. Его приветствовали радостными криками и на глазах множества людей он видел слёзы счастья. У ворот же Большого королевского замка его встретили все старые друзья и нагло ухмыляющийся братец, который держал в одной руке корону Декарнидов, а второй держал под руку принцессу Корнелию. Кроме них у ворот больше не было никого и потому император Рагнерд, подойдя к своему братцу, невозмутимым голосом поинтересовался:

— А где императорская корона, Мори?

И не ошибся. Таковая действительно была вынесена к воротам и её тотчас подал императору Рагнерду смеющийся во весь голос Тобор Прегор, который громко воскликнул:

— Есть такая, Рагни! Ну, что, теперь-то ты возложишь корону Декарнидов на голову своего брата?

Император Рагнерд так и сделал. Сначала он нахлобучил корону на голову своего брата, а затем крепко обнял его. Он ожидал чего угодно, но только не того, что вся эта история с горой Сизард будет иметь такие последствия. Вернуться через тридцать пять лет из мест в высшей степени интересных и примечательных и обнаружить, что ты стал за это время императором всего Гекатана, причём горячо обожаемым, оказалось делом весьма приятным. Но самое главное, это не потребовало от него ровным счётом никаких трудов и усилий, он прибыл на всё готовое, а после Земли ему совершенно не хотелось напрягаться физически. Он давно уже уяснил себе, что с магией всё получается намного быстрее и куда надёжнее. Особенно если ты Верховный маг.

В то время, когда теперь уже император Рагнерд пировал и веселился в кругу старых друзей, поджидая четвёртого участника их похода на Землю, королю-магу Леонарду было не до веселья, хотя он и не подавал вида. Весь предыдущий день был одним сплошным совещанием. Он покидал Землю навсегда, взяв с собой лишь горсть земли с могилы своей жены, детей и отца, похороненных вместе с друзьями на Новодевичьем кладбище. Те его друзья, которые оставались на Земле, прекрасно понимали это, как понимали они и то, что во время этого долгого обсуждения самых различных вопросов, их друг Викинг хочет прежде всего хоть немного унять боль в своей душе. Наутро он и Свазард Моливен остались в большом доме на берегу Истринского водохранилища, который внутри был много больше, чем снаружи, и вовсе одни. Они попрощались друг с другом ещё вечером.

Утром после завтрака король-маг Леонард ещё раз проверил свой внушительного вида рюкзак и до урочного часа разговаривал со своим магом-советником, расспрашивая того о всяких мелочах и стараясь задавать ему такие вопросы, на которые Свазард смог бы ответить без вранья. Подозрения короля-мага на его счёт за последнее время только увеличились. Он уже был почти уверен, что тот ведёт с ним какую-то игру, но пока что не мог понять какую именно. Уже очень скоро это должно было выясниться, а пока что он постарался как следует подготовиться к любым неожиданностям и потому ещё до завтрака, приняв душ, облачился в свой новенький боекостюм из живой жидкой брони и даже разложил по его карманам кое-что из своего снаряжения, отчего его внешний вид не очень-то изменился.

Пока король Леонард не надел на себя тот наряд, который не стал бы бросаться на Гекатане никому в глаза, он был похож в нём на широкоплечего, мускулистого парня с красивым загаром на теле. Если, конечно, не надевал на голову своего эластичного шлема-капюшона, который будучи плотно прижатым к спине, практически не был виден, как не были видны две «Мамбы», пристроенные у него под мышками, миниатюрный магический ноутбук и полторы сотни патронов, разбросанных чуть ли не по всему телу. Последнюю модель боекостюма его друзья-маги довели до полного совершенства и он практически представлял из себя самый настоящий скафандр космонавта, хотя и очень тонкий. Вот только запас воздуха в нём был маленький, всего на два часа.

Поверх же боекостюма он надел белую блузу тонкой шерсти, поверх неё коричневые жилет, на ноги широкие и просторные вверху и сужающиеся книзу штаны, обулся в удобные ботфорты и надел кожаный камзол чёрного цвета, который подпоясал широким ремнём с узким, длинным мечом и кинжалом в простых ножнах, отчего стал похож, по словам Свазарда Моливена, на путешествующего по стране дворянина. В конюшне их ждали два крупных жеребца чистокровной породы чёрной масти и когда время подошло к одиннадцати, они отправились их седлать. Когда жеребцы были осёдланы и на них позади сёдел путешественники навесили седельные сумки, король Леонард ещё и приторочил сверху невидимый тюк с тем снаряжением, которое он не хотел показывать Свазарду Моливену.