Страница 33 из 280
— Нейзер, помилуй вас Великая Мать Льдов, какая ещё Марина? И зачем это вам, вдруг, понадобился открытый экипаж и скакуны? У вас ведь уже есть Страйкер.
Лицо Нейзера тут же приняло мечтательное выражение и он ответил мне, задумчиво и несколько рассеянно:
— Ах, да, Веридор, позвольте доложить, сегодня я познакомился с удивительной девушкой. Ее зовут Марина, ей уже исполнилось двенадцать галанских лет, она умна, образованна и, клянусь Великим Космосом, Веридор, более красивой девушки я ещё не встречал во всей галактике! Веридор, я влюблен и клянусь Вечными Льдами вашего Варкена, что я покорю её сердце, чего бы мне это не стоило. Пусть даже ради неё мне придется ограбить Объединенный Купеческий Банк этого городишки, меня это нисколько не остановит.
При этих словах я, тотчас, без малейшего колебания, высыпал содержимое сундука на стол и нервно воскликнул:
— Нейзер, здесь чуть более двенадцати тысяч роантов, забирайте всё, но только оставьте в покое Объединенный Купеческий Банк, да, и все остальные банки Мо тоже. Мне только не хватало заботы, что вытаскивать вас из каталажки.
Без малейшей улыбки на лице и каких-либо слов благодарности, а также без малейшего сомнения Нейзер заграбастал большую часть золота, оставив мне не более пятисот роантов и при этом небрежно обронил:
— Веридор, можете записать эту сумму на мой счёт. Да, кстати, Веридор, вам следовало бы нанять или купить для себя хорошую коляску, иначе вы ноги собьёте, пока будете пробивать нам документы на проезд.
О, Благословенная и Великая Мать Льдов, ну где ещё в галактике я найду такого доброго и заботливого господина, который будет так щедр ко мне? Это же надо, предложить мне купить коляску за мои же собственные денежки, чтобы не мучить ноги и при этом забыть сказать спасибо за то, что я щедро наделил его деньгами. Наглый, бесцеремонный, самовлюбленный и самоуверенный тип, оказался на поверку этот самый Нейзер Олс, но дьявол меня побери со всеми моими варкенскими потрохами, как же он мне понравился своей непосредственностью, бесшабашностью и искренностью в тот момент.
Зато ровно с этого момента Нейзер не доставлял мне больше никаких хлопот, поскольку он сутками напролёт увивался вокруг Марины, а та и в самом деле оказалась удивительно красивой юной особой и вполне стоила всего того золота, которое хранилось во всех банках Мо, да, и Роанта в придачу. Видимо, Нейзер не хотел терять времени даром и применил какие то особые, сугубо мидорские методы обольщения и уже несколько дней спустя он снял небольшой двухэтажный особняк для своих любовных утех и обставил его самой роскошной мебелью. Никак не могу взять в толк, каким это образом этот прощелыга, нахал и балаболка, добился расположения этого ангела во плоти, дарованного городку Мо самими небесами.
Галанцы, как я уже говорил ранее, удивительно красивая раса людей, но галанские женщины заслуживают самых великолепных и пышных эпитетов. Пожалуй, Нейзер нисколько не погрешил против истины, когда говорил, что никогда не встречал девушки красивее Марины Ринвал. Она действительно затмевала своей красотой всех известных мне, за многие тысячи лет, галанских красавиц. Марина, как я вскоре узнал, была единственной дочерью капитана торгового судна, и вся её семья состояла из отца, матери, бабушки и прабабушки, женщин хотя ещё и нестарых, но всё-таки всего лишь слабых женщин. Всех мужчин семейства Ринвал, включая двух её старших братьев, забрало море, оставив в живых только капитана торгового барка Борна Ринвала, которому приходилось надолго уходить в далёкое плавание, чтобы достойным образом обеспечить свою небольшую семью.
Три милые, тихие и заботливые галанские женщины так и не смогли защитить своё главное сокровище от этого мидорского чудовища. Впрочем, этот засранец умудрился не только полностью покорить сердце Марины, но и расположить к себе её мать и обеих бабушек, которые не только охотно открывали ему двери своего дома, но и снисходительно относились к тому, что их очаровательная дочь и внучка перебралась в особняк своего возлюбленного. Я наблюдал за ними лишь изредка, да, и то издалека, так как не в моих правилах путаться у людей, тем более так трогательно влюблённых друг в друга, под ногами. Вот тут Нейзеру стоило отдать должное, он проявил себя просто великолепным возлюбленным и всякий раз, когда я видел их, он смотрел на Марину Ринвал таким взглядом, что мне делалось радостно на душе за них обоих, и, одновременно, тревожно.
Вскоре пришла пора расставания. Не знаю, каких именно небылиц наплёл о себе Нейзер прелестной юной девушке, но в последние дни её глаза не просыхали от слёз. Он, предварительно поинтересовавшись у меня, как именно я собираюсь обставить наш уход с Галана, в моём присутствии объяснился с Мариной и рассказал девушке о своей клятве, данной им дворянскому собранию города Зандалаха не только доставить в этот городок меха равелнаштарамских барсов, но и привезти туда живого детёныша этого свирепого хищника, что, по сути дела, практически равнялось вынесению нам обоим смертного приговора. В преддверии такой развязки Нейзер постарался хоть как-то обеспечить будущее девушки и оформил свои отношения с ней в местной мэрии, заключив с ней предварительный брачный контракт, из которого происходило следующее: если, паче чаяния, господин Солотар Арлансо погибнет во время своей торговой экспедиции, то девица Марина Ринвал станет считаться его законной вдовой и унаследует все его деньги, а также движимое и недвижимое имущество. Смех, да, и только! Можно было подумать, что у этого гнусного сердцееда имелось на Галане хоть какое-нибудь имущество кроме того, которое он и так всегда имеет при себе.
Подписав контракт, Нейзер оставил Марине свою карету с открытым верхом, пару белоснежных скакунов и того злобного пожирателя сена по кличке Страйкер, к которому не мог подойти никто, кроме него самого. Кроме того девушке досталось весьма изрядное количество со вкусом подобранных драгоценностей, которые он купил ей в подарок. Ещё этот мидорский соблазнитель вручил Марине мой самый красивый и дорогой галанский меч-альрикан в роскошных золотых ножнах, украшенных крупными бриллиантами и изумрудами, стоивший больших денег, перстень с фамильной печаткой, изготовленный Нэксом, и свою длинную шпагу, сопроводив всё наказом на тот случай, что если у неё родится сын. Согласно ему Марина должна вручить эти цацки юноше по достижению им совершеннолетия.
Марина и её мать сопроводили нас в роскошном открытом экипаже до пристани и ждали до тех пор, пока не закончилась погрузка наших тюков и кофров на шхуну, зафрахтованную мною для плавания к берегам Равелнаштарама, и судно не отошло от причала. Корабль уже выходил из гавани в открытое море, а эти две женщины, обливаясь слезами, всё ещё стояли на пристани. Нейзер с грустным лицом и мукой в глазах стоял на корме до тех пор, пока Мо не растаял в туманной дымке. Глядя на него я не стал сожалеть, что за два дня до этого выкупил их особняк, оформив приобретение на имя Марины и, заодно, положил в банк на её имя сто пятьдесят тысяч роантов, велев банкиру известить девушку об этом после нашего отъезда. По-моему, именно так и нужно расставаться с теми людьми, которые нас любят, щедро одаривая их. Я не стал рассказывать об этом Нейзеру потому, что войдя в каюту, отведённую нам на борту шхуны, он снова выглядел беспечным и развязным, а в его наглой ухмылке опять доминировали прежняя насмешка и неистребимое нахальство.
Шхуна, которую я зафрахтовал в Мо, обладала превосходными ходовыми качествами, а её владелец и капитан, господин Редрик Милз, оставлял о себе впечатление человека образованного, вежливого и вполне компетентного в морском деле, но жутко романтически настроенного. Именно последнее качество капитана Милза и сыграло решающую роль в том, что мне удалось зафрахтовать "Южную принцессу". Капитана Милза, которого мне порекомендовали в конторе коменданта порта, я без труда разыскал в ресторане, расположенном возле причалов торгового порта Мо за три дня до отплытия. Когда я подошел к нему и сказал, что ищу быстроходное судно для того, чтобы доставить груз на остров Равелнаштарам, он коротал время, беседуя с хозяином ресторана. Капитан Милз в первую очередь придирчиво оглядел меня с ног до головы и, по всей видимости, остался доволен, но, тем не менее, скептически поинтересовался: