Страница 261 из 280
Ракбет кивнул головой и к изумлению Веридора сказал тоном, уже знакомым ему по Суду Хьюма:
— Да, это действительно так. Ты сказал чистую правду Веридор Мерк. — Спохватившись, Ракбет скромно поинтересовался — Князь, но ведь по сложным вопросам я не смогу обойтись без своих собратьев, как мне быть тогда?
Не успел Веридор открыть и рта, как ему на помощь немедленно пришел Нейзер.
— Ракки, а на хрена, по-твоему, нам нужна эта маленькая, вертлявая обезьяна, которая вечно сует нос во все дыры? Могу поспорить, он и сейчас находится за дверью этой каюты и пытается просунуть свой нос в какую-нибудь щелочку.
Не мешкая он выскочил из кабинета Веридора Мерка и вскоре вернулся вместе с отчаянно упирающимся Хьюмом.
— Ну, что я говорил? Этот тип пытался подслушивать наш разговор, а его дружки, Нэкс и Бэкси, даже ничего не предприняли. — Сменив гнев на милость и выпустив воротник комбинезона Хьюма, Нейзер строго спросил его: — Эй, ты, шпион несчастный, ты можешь организовать для Ракки, если он войдет в свой судейский транс, прямой контакт со всеми его слушающими дружками?
— Запросто! А если на Суд Хьюма придешь ты, тупой мидорский майоришко, то я обещаю, что тебя будет слушать вся моя планета! — С вызовом ответил ему Хьюм.
— Отлично, а теперь брысь отсюда, козявка несчастная!
Хьюм смерил Нейзера Олса презрительным взглядом и гордо покинул своих негостеприимных спутников. Всё, что он хотел узнать, он тут же узнал от Ракбета Доула, чьё сознание было для него открытой книгой, но поскольку его друг попросил не подводить его, он даже не стал огрызаться в ответ на грубость Нейзера. Как только тяжелые створки люка каюты плотно сомкнулись, Ракбет Доул сказал:
— Хорошо князь, я принимаю ваше предложение. Наверное теперь все сотрудники Уголька Уди станут меня звать Малыш Ракки?
Последние слова Ракбета Доула, сказанные унылым тоном, вызвали громкий смех, который стих только тогда, когда Нэкс приготовил для первых премьер-хантеров Регента Хитрюги Мерка здоровенные иридиевые жетоны, болезненно оставляющих на теле татуировки сотрудников Генеральной прокуратуры Галактического Союза. Папаша Рендлю мужественно подставил под жетон свой лоб, Нейзер, увидев то, как страдальчески сморщилась его физиономия, приложил жетон к запястью правой руки, Малыш Ракки счел самым подходящим местом левую половину своей широченной, выпуклой груди. После этого все разошлись по своим каютам и принялись изучать содержимое тех кейсов, которые им вручил сорок пятый Регент Уголька Уди.
Хотя его сумасшедшая гонка по галактике, а затем и Суд Хьюма прошли удачно, Веридор Мерк не смотря на то, что Удугу Бхор возвел его прямо на вершину власти и наделил огромными полномочиями, чувствовал себя подавленным и опустошенным. Уж слишком большие перемены произошли с ним за эти несколько месяцев. Но не эти перемены отдавались болью в его душе и не давали ему покоя. Веридор Мерк не переставая думал о тех людях и андроидах, которые сгорели в адском пламени аннигиляционного взрыва. Увы, но об этих людях ему ничего не было известно. Кто они, почему сели в эти секретные скоростные корабли, подчинились они приказу или польстились на огромную сумму денег, а может быть кто-то просто заставил их отправиться в этот полет, оказавшийся для них последним, угрозами и силой, или их зомбировали, как и его друга Ренлю Калвиша.
Все эти вопросы не давали Веридору Мерку ни минуты покоя и он пока что не мог найти на них ответа. Он постоянно корил себя за слабость. Корил за то, что потерял сознание и не смог эвакуировать ни людей, ни андроидов со старфайров. За андроидов он был спокоен, эти ребята всегда держались дружной командой и никогда не отправлялись на опасное задание без предварительной записи своего синтетического сознания и наверняка их братья уже переписали содержимое черных ящиков с начинкой из несколько сотен инфокристаллов на новенький поликристаллический мозг свежеслепленного андроида. А вот с людьми дело обстояло гораздо хуже, если их отправляли на особо секретное задание и они, провалив дело, не возвращались, то образцы их плоти могли так и не поступить в реаниматоры для возрождения в прежнем виде. Такое уже не один раз бывало с неудачниками.
Пытаясь справиться со своими тягостными мыслями, в отчаянии, Веридор Мерк несколько раз проводил сеансы водной медитации, доведя время, проведенное под водой, чуть ли не до двадцати часов и ничего этим не добился. Водная медитация не дала, да и не могла дать ему облегчения, она была хороша для восстановления сил, обретения гармонии с внешнем миром, а сейчас была разрушена его внутренняя гармония. Веридор провел трое суток стоя на коленях перед обсидиановым крестом в часовне, пытаясь обращением к Великой Матери Льдов вернуть в свою душу великую гармонию, обретенную на льду Галана, но и это не принесло ему облегчения. Он попытался найти забвение в тяжелых, изнуряющих тренировках, но и они не приносили ему никакого облегчения.
Рунита пыталась его утешить своими тихими, ласковыми песнями и душевная боль ненадолго отступала, но затем, когда он уходил с Женской половины, она возвращалась к нему вновь. Равалтан, которому стало известно о страданиях его друга от Руниты, чуть ли не в получасе лету до "Молнии Варкена" развернул свою космояхту и тут же, не смотря на все протесты Энси, помчался на Варкен, даже не подумав о том, что в его танках осталось всего треть расходной массы. Тот термоядерный реактор, который поставил на космояхту Нэкс, был лишь вспомогательной энергосистемой и чтобы долететь до Варкена Равалтану пришлось запросить о помощи. Дозаправив свою крохотную "Звёздную ягодку" у какого-то почтовика, он гнал её в критическом режиме, лишь бы поскорее добраться до Антала и привезти Веридору Мерку из родного клана чашу с водой, заговоренной отцом-хранителем клана, которая могла дать ему отпущение грехов.
Ни разу Веридору не пришло в голову то, что на борту "Молнии Варкена" вместе с ним был еще шестьдесят один варкенец. У каждого из них вполне хватило бы сил осуществить переброску экипажей со старфайров, но всё произошло слишком быстро. К тому же над ними всеми довлело присутствие на борту "Молнии" Руниты, о которой были в тот момент все их мысли. Ведь именно поэтому вместо того, чтобы заняться эвакуацией, они принялись ускорять движение корабля, лишь бы не пострадала эта женщина и её еще не рожденная дочь.
Ради их безопасности они не раздумывая убили бы тысячи и тысячи врагов-круда и их души не были бы ничем отягощены потому, что клятва данная Руните главенствовала над всеми прочими их клятвами и обязательствами и заставляла сначала спасти её, а потом уже думать о своих врагах и их безопасности на поле боя. Норды Мединские не были в чем-либо виноваты. Всему виной была внезапная слабость Веридора Мерка, не позволившая ему выполнить долг воина-архо, сохранить врагу-инопланетнику жизнь для позора пленения и если это возможно, для еще более позорного заточения в тюрьму.
Это в сражении с соплеменником он мог позволить телу врага сгореть бесследно или же сжечь его специально, чтобы не отдавать труп враждебному клану. Веридор Мерк последними словами клял свою слабость, после которой к нему пришла просто невероятная сила. Теперь он знал, что может телепортировать свой корабль на расстояние не менее, чем в шестьдесят световых лет, погасить взрыв горячей бомбы и вызвать пирокинетический взрыв способный спалить целую планету и это его особенно пугало. Он страшился своей собственной силы и еще более страшился того, что он стал страшиться своей силы.
Рунита изо всех сил пыталась помочь ему, но она утоляла его душевную боль лишь на время. В те часы, когда он сидел у её ног, положив ей голову на колени, боль уходила. И это было особенно мучительно для Веридора, — сознавать то, что только его жена может дать ему душевное равновесие. "Молния Варкена" едва плелась самым малым ходом и Веридор Мерк ежедневно встречался со своими друзьями, шутил с ними, иногда тренировал Ракбета, желавшего во что бы то ни стало надрать уши Нейзеру, обедал и ужинал вместе со всеми, как ни в чем ни бывало, а потом не спал ночи напролет. Однажды, рано утром Рунита, одетая в свой старинного фасона варкенский кимон, прошла на Мужскую половину их дома, подошла к кушетке на которой лежал её муж и сказала: