Страница 156 из 280
Айеран подал рукой знак и Нэкс немедленно включил трёхмерный стереовизор. На здоровенном экране, повешенном прямо за нашей кафедрой, было прекрасно видно то, во что мы с Рунитой превратили бедную Долину Смерти, в огромный малиновый блин из раскаленного мелкого щебня, аккуратно расчерченный невысокими бороздками, на дне которых блестели продолговатые узкие лужицы расплавленного кремния и вулканического стекла. То там, то сям над этой выжженной пирокинетическим пламенем равниной метались маленький, раскалённые злые смерчи. Было также заметно и то, что съёмки велись с борта "Молнии", так как её характерная тень отчётливо виднелась внизу. Я даже смог определить, что корабль летел на высоте не свыше одного километра от поверхности Плато Любви, как я мысленно назвал это планетарное новообразование.
Во всём этом сообщении было только одно но. Айеран жутко переигрывал, голос его был таким трагическим, а физиономия столь скорбной, что народ в зале прилагал просто титанические усилия для того, чтобы не покатиться со смеху. Особенно туго приходилось Раймуру, ведь его босс в итоге так ни разу и не произнёс двух таких очевидных слов, — пирокинез и телекинез, которые объясняли всё. Даже Сорквик во время его доклада то и дело кривился и издавал приглушенные звуки, стараясь не расхохотаться и лишь только мы с Рунитой, да, ещё Нэкс с Бэкси и Велом хранили полное спокойствие и гробовое молчание. Когда старина Айри закончил, Сорки судорожно сглотнул слюну и спросил:
— Интересно, что всё-таки породило этот катаклизм?
Теперь настала очередь Нэкса продолжать этот фарс. Он встал, вежливо склонил голову и громко сказал:
— Ваше императорское величество, если мне будет позволено, то я мог бы дать пояснения по этому поводу вам и государственному совету планеты Галан. — Нэкс говорил таким вкрадчивым и елейным тоном, что Сорки снова едва не расхохотался, но всё же сдержался и молча кивнул головой, а мой посаженный отец тотчас принялся разглагольствовать — Господа государственный совет, позавчера вечером его императорское величество дал разрешение воину-трао из клана Мерков Антальских, принцу Веридору Антальскому, разрешение на варкенский брачный полёт со своей дочерью, — принцессой Рунитой, графиней фрай-Роантир. Вы все знаете, господа, как трогательна и прекрасна была эта любовь, но принц Веридор не обычный галакт, он уроженец планеты Варкен, которая, так же как и Галан, является планетой сенситивов или, как принято говорить в вашем мире, арланаров. Поскольку Галан отделён от остальной галактики темпоральным барьером, я принял на себя почётную обязанность быть посаженным отцом своего спасителя и лучшего друга, а стало быть именно мне следует ответить за всё то, что натворил Веридор Мерк. Увы, господа, но он испросил у его императорского величества разрешение на варкенский брачный полёт, а варкенцы не умеют делать это иначе. Причиной всех тех бед, которые обрушились на Долину Смерти, были наши жених и невеста, Веридор и Рунита. Их чувства были столь велики, а дух Варкена столь силён и он так захватил собой Руниту, что ни Веридор, ни она уже не могли сдержать своей натуры и не выплеснуть свою страсть наружу в виде пирокинетического огня. Именно их брачным полётом, когда они занимались любовью перед взором самой Великой Матери Льдов и на виду у многих людей, был вызван этот самый катаклизм, который за каких-то несколько часов превратил Долину Смерти в Плато Любви…
Нэкс с четверть часа нёс ещё что-то возвышенное и патетическое, вкладывая в свою речугу все наличные запасы пафоса, но я его почти не слушал, так как он назвал то местечко, рядом с которым мы с Рунитой так славно кувыркались на синем облачке, — Плато Любви. Закончил своё выступление он тем, что когда встала Бэкси, достал из солопластовой шкатулки, стоящей перед ним на кафедре, большую электронную книгу и, включив её, жалостливым голосом воскликнул:
— Ваше императорское величество, господа государственный совет, мы, посаженные родители Веридора Мерка, просим вас не судить его строго за все последствия брачного полёта и чтобы могли хоть как-то загладить его вину, мы просим от его имени принять следующие дары…
Список даров открывали три здоровенных транспортных стасис-контейнера повышенной прочности, битком набитых всяким варкенским добром. Там хранились ценная древесина и несколько десятков тонн солопласта, золото и серебро, несколько сотен контейнеров с живым мхом и даже две сотни Серебряных Туник, рождённых в нашем клане. Всё это Баллиант прислал мне год назад только для того, чтобы я замирился с Ротланом, где на меня за полулегальный ввоз пива с Вилора окрысилось таможенное начальство. Хотя Ротлан и является официальным союзником нашего клана, кое-кто из тамошних политиков считал меня паршивой овцой и потому решил прищемить мне хвост. Дед не мог взять и вот так прямо выступить на мою защиту, так как вся моя заключалась лишь в том, что я давал взятки ротланским таможенникам. Поэтому-то он и решил дать взятку ротланскому правительству, да, взятку не простую, а варкенскую, то есть жутко щедрую, от которой оно не смогло бы отказаться. Таким образом он надеялся купить мне ротланское гражданство, но после моего бракосочетания на Галане оно мне и на фиг не было нужно, а потому всё это добро я решил подарить Сорквику.
Далее в списке шел мой варкенский реаниматор со всеми вспомогательными механизмами, а также вся моя немалая коллекция летательных аппаратов включая и те, которые в тот момент ещё представляли из себя утиль. Через пару недель они должны были сверкать, как новенькие. Всего набралось ровно сто семь единиц и в их числе было девять боевых космоботов-призраков, пять флайеров-бомбардировшиков и три скоростных космобота-авизо. Ещё Сорквику передавалось всё то оружие и боевое снаряжение, вплоть до самого крохотного бластера, которое у меня имелось, а им он мог вооружить, как минимум, два полка космодесанта. Жаль только, что таких тяжелых скафандров, которые можно было подогнать под рост галанцев, у меня было всего тридцать семь штук, но и от этого подарка Сорки аж подпрыгнул на своём кресле.
В качестве особого знака внимания я передал его императорскому величеству рецепт выгонки особого флотского самогона, который это величество хлестало с упоением. Видно, не зря Раймур говорил, что все Роантиды потенциальные алкоголики, но с варкенским желудком и реаниматором Сорквику цирроз печени не грозил, равно, как и белая горячка. Ну, а кроме того я вернул Галану всё то, что посеяли за пятьдесят три с лишним тысячи лет предки нынешнего поколения галанцев, — пять тысяч семьсот тридцать две тонны золота в самородках, слитках, монетах и ювелирных изделиях, тысяч двенадцать тонн серебра посудой и всякими цацками, добрых шестьсот тонн драгоценных камней и половину всего своего запаса морской кости, общим весом в три тысячи сто восемьдесят шесть с половиной тонн. Вдобавок ко всему этому прилагалось множество картин, скульптур, ковров и гобеленов, книг и прочего добра, спасенного моими помощниками из огня пожарищ и с затонувших кораблей, да, плюс ко всему ещё и огромный банк биопроб исчезнувших животных. В общем всё то, что являлось культурным, историческим и биологическим богатством Галана.
Список был очень подробным и Нэкс зачитывал его добрых полтора часа. Зал чуть ли не рыдал навзрыд, поражаясь моей щедрости. Впрочем, всё это добро и так досталось бы галанцам, ведь точно также поступало большинство наблюдателей на всех ускоряемых мирах, хотя их об этом никто и не просил. У кого-то это получалось хуже, у кого-то лучше, но только за мной в моей конторе закрепилось прозвище Барахольщик. Зато мои коллекции всегда были очень полными и качественными и я уверен, что все они очень пригодились правителям тех миров, которым они достались. Ну, а что касается моего, якобы, присвоения морской кости, то извините, это именно я вовремя сообразил, что донные отложения в определенных районах океана Талейн придадут костным останкам морских драконов такие свойство. А сообразив, стал закапывать в ил всех дохлых драконов. Так что без моих трудов морской кости на Галане было бы фиг, да, не фига.